Вечный огонь
Шрифт:
На заседании шла деловая, непринужденная беседа с подробным разбором положительных моментов в работе, с острой критикой промахов, недостатков. Не было ни одного, кто бы отмолчался. Люди говорили о том, что волновало их. Я слушал товарищей, и в памяти одна за другой вставали картины недавнего прошлого.
Еще года нет, как началась война, а сколько за это время сделано! Помню наш первый шалашик на островке среди бескрайнего болота. Местопребывание обкома знал тогда только один человек — директор совхоза «Жалы» А. Калганов. Единственная ниточка, связывавшая нас с внешним миром! А теперь? За короткий срок обкому партии с помощью Центрального Комитета КП(б)Б удалось создать на оккупированной территории области широкую сеть партийного и комсомольского
Коммунисты и комсомольцы, преодолевая трудности, смело идут навстречу опасностям, делают все для того, чтобы поддержать у партизан и населения боевой дух и веру в победу над врагом. И люди верят им, идут за ними на героические дела.
В ряды партизан вступают рабочие, колхозники, интеллигенция, партийные и беспартийные патриоты, мужчины и женщины, старики и молодежь. Значительную прослойку в отрядах составляют военнослужащие, попавшие в окружение или бежавшие из плена. Партизанское движение против немецко-фашистских захватчиков по своему существу с самого его зарождения является всенародным. Его питают все слои населения. Плечом к плечу с героическими сыновьями и дочерьми белорусского народа сражаются русские и украинцы, латыши и литовцы, грузины и армяне, узбеки и казахи — представители всех братских народов великого Советского Союза.
Большое уважение среди партизан и населения завоевал секретарь Плещеницкого райкома партии Иван Иосифович Ясинович. В первые дни войны Центральный Комитет направил его во главе группы коммунистов в Смолевичский район. Ясинович хорошо повел дело. В декабре 1941 года он перешел на новый участок — в Плещеницкий район. И здесь уверенно включился в работу, сколотил вокруг себя крепкий актив, который умело руководит партийным подпольем и партизанским движением. Опытными организаторами зарекомендовали себя секретари подпольных райкомов партии и уполномоченные ЦК и обкома КП(б)Б по Старобинскому, Любанскому, Руденскому, Борисовскому, Логойскому, Бегомльскому, Стародорожскому, Копыльскому, Гресскому, Заславскому и другим районам области.
Во всех партизанских отрядах и группах созданы первичные партийные и комсомольские организации. Разветвленную сеть получило коммунистическое подполье в Минске, Борисове и во многих районных центрах.
Мы закончили зиму созданием партизанской зоны. Правда, не очень большой. Но ведь это лишь начало. С наступлением лета она непременно увеличится.
О лете говорилось на заседании много. И не случайно: ведь это самый благоприятный период для развертывания борьбы народных мстителей. Успех этой борьбы зависит от того, насколько умелым, оперативным и действенным будет партийное руководство партизанским движением.
Борьба с врагом идет жестокая — не на жизнь, а на смерть. Мы потеряли немало боевых товарищей, сложивших свои головы в боях за свободу и независимость нашей Родины. Смертью храбрых погибли секретарь обкома партии Алексей Федорович Брагин, Евстрат Денисович Горбачев, секретарь Борисовского райкома Иван Афанасьевич Ярош, секретарь Краснослободского райкома партии Михаил Иванович Жуковский, председатель колхоза деревни Озерное Андрей Михайлович Трутиков, учительница комсомолка Феня Кононова. Особенно зверски расправляются оккупанты с подпольщиками города Минска.
Память погибших партизан и подпольщиков почтили вставанием. Все стояли в скорбном молчании и мысленно клялись жестоко отомстить врагу за смерть боевых друзей. Сердце и разум никак не могли смириться с тем, что их уже больше нет среди нас. Нет, они всегда с нами, в боевом строю! Их имена будут вдохновлять партизан на новые подвиги во славу Родины.
Я думал о погибших товарищах. Вот Алексей Федорович Брагин. Кажется, только что вернулся он из очередного похода по деревням, осунувшийся, но неизменно бодрый, готовый, если потребуется, снова идти на выполнение нового задания. Во время одного из таких походов враги схватили Алексея
Евстрат Денисович Горбачев. Этот молодой, голубоглазый, с задорным мальчишеским лицом коммунист показал пример воинской доблести и безграничной преданности партии. Уже одно только имя его наводило ужас на врага. Фашисты дорого оценили его голову; они обещали большую награду тому, кто доставит им Горбачева — живого или мертвого. Евстрат Денисович пробирался во вражеские гарнизоны, организовывал там коммунистическое подполье. Он обладал особым чутьем на хороших людей, не допустил ни одной ошибки в подборе подпольщиков. Горбачев не знал страха в бою, всегда находился там, где было наиболее трудно и опасно. Он любил говорить: «Партизан — неприступная огневая точка», и своими делами оправдывал эти слова.
Евстрат Денисович погиб как герой. Произошло это так.
У деревни Азломль Горбачев лицом к лицу столкнулся с большой группой эсэсовцев. Они окружили вооруженного партизана. Евстрат Денисович вырвался из вражеского кольца, но уйти не мог — его тяжело ранило. Истекая кровью, он упал на снег и продолжал отстреливаться. У Горбачева кончились автоматные и пистолетные патроны. Эсэсовцы поняли это и набросились на истекающего кровью партизана. В последнюю секунду Евстрат Денисович вытянул из оставшейся гранаты чеку и взорвал себя… Такой же героической смертью погибла и наша любимица Феня Кононова. Учительница из деревни Нижин по праву считалась одним из боевых руководителей комсомольского подполья на Любанщине. При ее активном участии создавались подпольные комсомольские организации во многих деревнях и в самом районном центре. Закаленное в борьбе с врагом, мужественное сердце Фени было крепче стали. Не дрогнув ни одним мускулом лица, она разговаривала с оккупантами, прикидываясь то взбалмошной девчонкой, то обиженной сиротой. Однажды ночью Феня попала в засаду. Гитлеровцы пытались захватить ее живой. Со всех сторон слышались крики:
— Держи ее! Лови!
В таком переплете растерялся бы иной мужчина-партизан. Но девушка в тяжелые минуты забывала об опасности, проявляла хладнокровие; ее острый ум мгновенно оценивал обстановку и подсказывал единственно правильное решение. Так произошло и тут. Феня встретила подбегавших гитлеровцев автоматной очередью, заставила их залечь. А сама, отстреливаясь, перебегала от дерева к дереву и скрылась в густых зарослях кустарника.
Вот такой бесстрашный человек и связывал обком партии с комсомольским подпольем Любанщины. Феня знала в районе каждую тропинку, ходила на задания днем и ночью. Но фашистам все же удалось выследить и схватить ее. Они жестоко били девушку, жгли ей руки и лицо, кололи иголками. Комсомолка молчала. Морозным днем эсэсовцы вывели подпольщицу, разутую и раздетую, на улицу, куда уже были согнаны десятки девушек.
— Кто из них партизаны? Называй! — кричал комендант.
Учительница шла мимо подруг, заглядывала каждой в глаза и чуть заметно улыбалась. Комендант клокотал от ярости и бессильной злобы, от того, что он, представитель арийской расы, ревностный исполнитель приказов фюрера, не может заставить заговорить простую белорусскую девчонку.
Феня молчала. Тут же, на улице, гитлеровцы зверски истязали ее, а потом бросили под лед в реку Орессу.
Добрую память оставил о себе и председатель колхоза деревни Озерное Любанского района Андрей Михайлович Трутиков. Это был неутомимый организатор. Летом 1941 года он поднял на полевые работы всех колхозников, и те в течение нескольких суток убрали артельный хлеб, обмолотили и спрятали его. Общественный скот тоже был укрыт в надежных местах.