Ведомые светом
Шрифт:
Его приказ был выполнен в считанные минуты. Вскоре все трое теснились в узком кузове между какими-то мешками, а у дверцы, ведшей наружу, примостились двое наемников, закрепив в полу между собой свечу в высокой стеклянной лампе и достав любимую потрепанную колоду карт.
Спустя несколько минут фургон тронулся и, покинув ворота, безжалостно затрясся по ухабистой дороге. Воины не обращали на пленников особого внимания, вполголоса переговариваясь между собой по ходу игры и периодически отпуская ругательства, адресованные создателю фургона, квадратным колесам и чьей-то матери.
— Вы
— О, я полагаю, вам лучше обратиться с этой просьбой к вашему нанимателю, — ответил Плоидис невозмутимо. — Он ведь, как-никак, теперь метит в короли.
— Хуже, Плоидис, — печально заметила Иллиандра. — Он хочет устроить в Лиодасе демократию.
Плоидис и Терлизан фыркнули почти одновременно. Иллиандра с подозрением уставилась на последнего:
— Только не говори, что ты не знал, Терлизан. Ты ведь участвовал в этом безумии, верно?
— Участвовал? Разумеется, нет. Я только обеспечил им возможность осуществить любые их планы.
Иллиандра опешила.
— Я, кажется, понимаю тебя все меньше.
— Что тут понимать, Илли? Враг моего врага — мой друг, так ведь. И к врагу моей жертвы это в той же мере относится.
— Ясно, — сухо заключила Иллиандра.
Ничего нового. Он просто идет к своей цели, невзирая на десятки, сотни судеб, которые ломает по пути.
— Целое королевство, Терлизан. Ты сотрясаешь целую страну, ломаешь будущее тысячам людей ради одной меня. Ты паршивый мерзавец.
Терлизан рассмеялся.
— Именно так, дорогая.
Плоидис прожег Терлизана гневным взглядом, но тот, казалось, даже не заметил его. Остыв от недавнего гнева, Терлизан вообще стал на редкость весел и разговорчив, словно и не был сейчас таким же, как они, пленником с туманным будущим впереди.
— Илли, прелесть моя, прекрати елозить. Я бы не возражал, если бы это происходило немного в другой обстановке, но… — Терлизан недоговорил, получив пинок в бок от Плоидиса.
— Закрой рот, — коротко процедил король.
— Эй, там, — лениво подал голос один из охранников. — А ну хватит трепаться.
Иллиандра послала Плоидису печальный взор. Все трое сидели, вынужденно прижимаясь друг к другу, и Терлизан был посередине, разделяя ее и короля. Вот уже минут десять Иллиандра пыталась извернуться, чтобы связанными за спиной руками достать припрятанный в платье кинжал. Но по-видимому, сделать это было попросту невозможно. Иллиандра обреченно вздохнула и, словно в изнеможении, опустила голову Терлизану на плечо. Плоидис взглянул на нее изумленно, но уже спустя миг разгадал ее намерение и теперь лишь наблюдал за нею неотрывно на случай, если она подаст ему какой-нибудь знак.
— У меня кинжал, — шепнула Иллиандра Терлизану в ухо. Никакого секрета: он и так уже знал об этом. Но быть может, желание освободиться на пару минут заставит его прозреть от больных фантазий и хоть немного помочь ей. — Нужно достать его, чтобы разрезать веревки. Но я не могу. И от тебя он с другой стороны.
Терлизан улыбнулся уголками губ и интимно склонился к ней в ответ.
— Сейчас не выйдет, Илли. Может быть, позже.
Его теплое дыхание согрело ее
Как, как Диадра могла желать такого мерзавца, как он?.. Как могла довериться ему, как могла видеть в нем что-то кроме его лживой, низкой, гнилой сущности?.. Как могла верить в него до сих пор, в то время как он продолжал рушить жизни вокруг себя с ужасающим безразличием и расчетливостью?..
Сколько же еще в ее жизни он должен был растоптать и разрушить, скольких еще дорогих людей отнять у нее?
И когда, когда Боги наконец соблаговолят ей, дав шанс покончить со всем этим?..
Ожидание растянулось надолго. На минуты, затем на часы. Фургон уже давно остановился, но выводить их наружу, по-видимому, никто не собирался. Наемники по-прежнему играли, разменяв уже, наверное, сотый кон. В какой-то миг Иллиандра почувствовала, как у нее против воли смыкаются веки. Еще немного она пыталась бороться с собою, но в конце концов забылась, проваливаясь в пустой, тревожный сон.
Глава 14. Эшафот
Проснулась Иллиандра от толчка и не сразу поняла, где находится. Потом, осознав, встрепенулась, тут же привлекая к себе взгляды и Терлизана, и Плоидиса.
— Что… что происходит?
— Все по-прежнему, Илли, — ответил ей Плоидис. — Хотя похоже, снаружи собирается внушительная толпа.
Иллиандра прислушалась: и впрямь сквозь плотно прикрытую дверцу до них доносился приглушенный гомон десятков или даже сотен людей. Рот ее наполнился мерзким привкусом.
— Похоже, Ренос в самом деле решил устроить представление.
Дверца фургона распахнулась, и яркий свет хлынул внутрь, частично заслоненный темным силуэтом.
— Ну что, готовы? — довольно осведомился Ренос и кивнул наемникам: — Развяжите им ноги и выводите на помост. Наверху ноги заковать — еще не хватало, чтобы исполнители главных ролей сбежали посреди спектакля. А, и да, вот еще что: кое-кто любезно сообщил мне, что наша принцесса успела уже разжиться еще одним кинжалом. Будьте добры, избавьте ее от этого опасного предмета.
Иллиандра кинула гневный взгляд на Терлизана, но тот притворно возмутился.
— Почему сразу я, Илли? Я все это время провел вместе с вами.
Ренос хмыкнул.
— Это и вправду не он. На тебя пожаловался обворованный бедняга.
— Чтоб он сдох, — злобно и совсем не по-королевски вырвалось у Иллиандры.
Ренос криво усмехнулся и, еще раз кивнув стражникам, выпрыгнул из фургона.
Отыскать кинжал наемникам, разумеется, не составило труда. Не прошло и пары минут, как ее вытолкнули наружу, в ослепительно яркое утро, в эпицентр шумевшей толпы, издавшей единый вздох, как только девушку провели наверх по ступеням и ее лицо разглядели. Иллиандра огляделась, привыкая к солнечному свету, и осознала, что стоит посреди главной площади Авантуса на скоро возведенном дощатом помосте. Прямо позади нее, за витым кованым забором, словно в насмешку — так близко и так недоступно — высился королевский дворец.