Верховная жрица
Шрифт:
— Я убила трех человек, — шепчу я. — Не думала, что у меня хватит на это сил.
— Каждый человек может оказаться в ситуации, когда нужно выбирать: убить или быть убитым.
Я закрываю глаза и признаю:
— Да, но я не думаю, что смогу убить кого-то за неповиновение мне. Что мне делать, если мне удастся восстановить свою организацию, а кто-то меня обкрадет? Или, что еще хуже, предаст. Как мне нажать на курок? Я не настолько безжалостна.
— Я знаю. — Ладонь Найта скользит по моим волосам, а затем
Его взгляд такой пристальный, а от его дыхания у меня в животе все сжимается. Я должна сосредоточиться на нашем серьезном разговоре, но это становится все труднее, когда он находится так близко ко мне.
Я никогда не была инициатором поцелуя, и у меня нет никакого опыта в том, что касается свиданий и секса, потому что папа всегда следил за тем, чтобы мы оставались невинными до брака, и в ближайшие несколько месяцев он собирался найти мне подходящую пару. Он хотел, чтобы я вышла замуж до того, как сменю его, чтобы рядом со мной был сильный мужчина.
Найт выдыхает, и его дыхание согревает мои губы. В животе у меня все трепещет, когда я наклоняюсь вперед, а он в это же время отодвигается назад.
Когда он отстраняется, меня накрывает волна сильного смущения.
Дерьмо. Он отстранился, чтобы не столкнуться со мной, или не заметил, что я наклонилась для поцелуя?
Найт подходит к двери и открывает ее, бормоча:
— Я позову Жасмин, чтобы она забрала подносы.
Когда он выходит из палаты, мне кажется, что мое лицо пылает.
— Господи, — шепчу я, не понимая, что только что произошло.
Глава 13
?
Найт
За последние два дня Кассия хорошо отдохнула, и цвет ее лица стал намного здоровее.
Казалось бы, после того, как она открылась мне, между нами все наладилось, но такое чувство, что она снова замкнулась в себе. И я не могу понять почему.
У нее между глаз залегли морщинки, и она выглядит глубоко задумавшейся.
— Все в порядке? — Спрашиваю я.
Она кивает, а затем говорит:
— Я чувствую себя хорошо и готова покинуть больницу. Мне нужно заняться работой.
— Хорошо.
Я встаю с кресла и направляюсь к посту медсестры, где Жасмин, склонившись над компьютером, потягивает кофе.
— Кассия готова к выписке, — сообщаю я ей.
Жасмин так сильно вздрагивает, что кофе отлетает влево, а ручка бьет меня в грудь, пока она издает пронзительный вопль.
Я ловлю ручку и, кладя ее на стойку, говорю:
— По крайней мере, это был
— Простите меня, — извиняется она, пытаясь убрать беспорядок, который образовался из-за кофе.
— Ты сообщишь доктору? — Спрашиваю я. Я указываю на пролитый напиток. — Как только закончишь.
— Да, — отвечает она, задыхаясь.
Я возвращаюсь в палату и, открыв дверь, которую, как мне кажется, я не закрывал, обнаруживаю Кассию, натягивающую брюки на свою голую задницу, которая выглядит очень соблазнительно.
Я останавливаюсь как вкопанный.
Господи.
Мне следовало бы уйти и захлопнуть дверь, но сейчас единственная часть моего тела, которая может двигаться, – это мой член, который твердеет со скоростью света.
Затем она хватается за белую больничную рубашку и стягивает ее через голову. Ее волосы рассыпаются по плечам; кожа оливкового цвета гладкая, за исключением того места, где вчера были сняты швы. След от операции покраснел и припух посередине поясницы.
Пуля прошла в дюйме от ее позвоночника.
Она хватает свой лифчик, и я мельком вижу ее левую грудь, когда она застегивает бретельку за спиной.
Блять, она потрясающе красива.
Я наблюдаю, как она поправляет чашечки лифчика, затем мой взгляд останавливается на шраме на ее бицепсе.
Уйди и закрой дверь.
Вместо того чтобы вытащить свою задницу из палаты и предоставить ей уединение, мои ноги по-прежнему приклеены к полу.
Я слышу шаги, приближающиеся по коридору, и в тот же миг Кассия оборачивается через плечо. Ее взгляд падает на меня, а глаза расширяются от удивления.
Я поворачиваю голову и, увидев доктора Энтони, отступаю назад и захлопываю дверь.
Мой голос чертовски хриплый, когда я говорю:
— Дай Кассии минутку.
Мужчина вежливо улыбается мне.
— Я рад, что она провела время здесь и восстановилась. Но ей все равно нужно отдыхать. Не разрешайте ей заниматься тяжелой работой еще как минимум две недели.
Когда я киваю, дверь распахивается, и на пороге появляется Кассия. Она сердито смотрит на меня, но затем замечает доктора Энтони прежде, чем успевает выразить свое недовольство.
Ее голос напряжен, когда она произносит:
— Доброе утро, доктор.
— Доброе утро. Я слышал, вы покидаете нас сегодня?
— Да. Я чувствую себя намного лучше. — Она отступает назад, чтобы доктор Энтони мог войти в палату.
Я остаюсь в коридоре, пока он проверяет ее карту и что-то в ней пишет.
— Я распоряжусь, чтобы вам на дом доставили обезболивающее. Принимайте его всякий раз, когда почувствуете боль, — говорит он ей.
— Хорошо.
— Мне также нужно будет встретиться с вами для осмотра.