Веридикт
Шрифт:
— Чего тут шаришься? Проваливай, это частная территория! — крепкий мужчина указал мотыгой в сторону города. Девушка попятилась, желая оказаться как можно дальше от агрессивно настроенной толпы. Тёмная фигура вразвалочку подошла к говорившему. Дальнейший диалог Меральда не слышала, только наблюдала, как высокий сильный мужчина вдруг сгорбился, опуская и лицо, и оружие.
— Что вы ему сказали? — выяснив точное расположение искомых теплиц, Роз прибавил шагу. Ученица почти бежала за ним, с размаху шлёпая многострадальными туфлями по лужам.
— Ничего, — в полной апатии отозвался тот. — Просто у меня с комиссаром больше общих черт, чем хотелось бы.
Воспользовавшись тем
На удивление, артист Том Мот с радостью согласился срежиссировать этот маленький эпизод. И даже не спросил о его предназначении, свято уверенный в силе ценза и собственной гениальности. Они сидели в гостиной до позднего вечера, а миниатюрная Вельда Туркан крутилась возле Тома, как пчёлка над единственным в мире цветком. Подливала чай, регулировала освещение, организовывала перекусы и просто молча любовалась седым великаном, боясь неудачно шмыгнуть носом или чихнуть. Ученица корректировала экспозицию, если артист слишком увлекался и терял детали, вместе с правдоподобием сюжета. Но при этом не забывала хвалить, крайне смущённо и неумело, полагая, что любому цветку нужны удобрения. На выходе запись заняла лишь несколько секунд. Половину обзора закрывали рваные листья папоротника, Хотис наклонился, поднял что-то из травы и почти сразу рухнул. Чёрная тень стянула с его руки синк, вытащила из-под лежащего тела неясный прямоугольник и скрылась в чаще. На фоне звучал приближающийся лай собак.
Спутник вернулся за ней к полуночи, неся переброшенный через руку плотный чехол. Меральда и думать забыла о платье, заказанном у лучшего портного столицы. И злилась на себя, потому как рассчитывала снова встретиться с изгнанником и между делом выяснить ещё какие-нибудь подробности. Теперь она точно знала, о чём спрашивать.
— Покажи запись допроса, — потребовал Алес, как только они расположились в экипаже.
— Я ещё не закончила, — покаялась девушка, вытаскивая из сумки нужную пластинку.
Мужчина выхватил её и спрятал в ладони. Некоторое время хмуро вглядывался, держа руку вытянутой.
— Этого достаточно. Сразу после того, как Тобиэл выпихал меня в коридор. Начни со слов «согласна передать трансляцию в архив гарнизона» и оборви на «боюсь, ваши показания ничего не изменят». Фактически комиссар отказался брать показания, поэтому ты вынуждена донести их суду лично.
Меральда прокрутила указанный кусочек и не нашла никакого подвоха. Герцог и вправду не принял её помощь, хоть и с небольшим нюансом, где она просила позволить ей испытать свою память, но рассказывать об этом было необязательно. Кроме того, фрагмент казался совершенно безобидным и не нёс угрозы гарнизону. Хари лишь мягко указал на бесполезность информации, но свидетель посчитал её важной и именно поэтому обратился к правозащитникам. Тогда в чём хитрость? Неужели профессор действительно просто помогает ей, а не плетёт огромную паучью сеть? Что-то в нём неощутимо изменилось: сидит ровно, задумчивый, но внимательно ловит каждое её движение, каждый взгляд.
— Займись делом. У нас мало времени, — подстегнул он спутницу. Улыбчивый рот
— Профессор, а может, есть ещё люди с… ну… способностями, как у меня?
— Возможно. Но они об этом не догадываются, потому что носят синки, — резюмировал блондин, убирая пластинки во внутренний карман плаща. Он забрал всё, включая «вспомогательные материалы» для съёмки фильма. То есть, каждую её сокровенную встречу с Хотисом. Девушка чувствовала себя неловко, но не протестовала. Было бы глупо совершить преступление и таскать улики с собой.
— Поэтому вы снимаете свой браслет?
— У меня нет суперпамяти, если ты об этом. Я вообще не знал о таком феномене, — тень былой улыбки чуть тронула краешек губ. — Просто не люблю фальшивки.
Студентка всё ещё не оставляла надежды разобраться в этом запутанном деле. Агрономы по определению не интересовались мёртвой древностью, их занимало живое «здесь и сейчас». Поэтому она была твёрдо убеждена, что Хотис не делал снимка. Остальные убеждения держались шатко и рассыпались, как бусины, стоило потянуть за ниточку. Мог ли кто-то прибегнуть к такому же монтажу, какой использовала она? Тогда зачем вору книга во плоти, если он может запомнить всё до малейшей чёрточки? И способность чётко воспроизводить воспоминания не объясняла доступ к чужому синку. Зато такой доступ был у архангелов, но они как раз не имели возможности снять браслет и обнаружить в своей голове задатки эйдетизма. Круг замкнулся.
Профессор перебросил чехол через спинку дивана и повернулся к Меральде.
— Я должен уехать раньше. Я был в крепости и договорился с мастером Клифоном, он заберёт тебя прямо отсюда. Никуда не выходи и не забудь свой наряд. Контейнеры с едой в верхней зимке. Ключ вон там, закроешь дверь перед отъездом, — указал пальцем и торопливо прошагал мимо застывшей девушки. Она так опешила, что не сразу кинулась следом. В Мираже не случалось по-настоящему тёмных ночей: тучи непременно окрашивали их в касторовый цвет. Плащ Алеса был гораздо чернее ночи, поэтому она видела удаляющийся силуэт с крыльца. Вспухшая от влаги древесина холодила босые ноги, а острые капли дождя лупили по косой.
— Профессор! — истерично взвизгнула она. — Профессор Роз!
Ученица ринулась по ступенькам, поскользнулась и едва не плюхнулась в лужу, в последний момент повиснув всем телом на перилах.
— Алес, мать вашу! — фигура на мгновение остановилась, затем задвигалась ещё интенсивнее. В первые секунды было непонятно, удаляется она или приближается, глубокий капюшон полностью скрывал лицо.
— Я же сказал — никуда не выходить! — с шипением процедил мужчина и больно дёрнул её за руку. Втащил внутрь, снова мокрую и грязную, как болонку после выгула, и усадил на стул. Упёрся ладонями в спинку и столешницу, нависнув над ней зловещей тучей, и по слогам отчеканил: — Что тебе неясно?