Верум
Шрифт:
Неужели богачи действительно позволяют себя одевать и разжевать? Боже правый. Это не то, на что думала, я подписалась.
Я натягиваю мягко-шуршащую ткань, и она складками ниспадает с меня, сидя хорошо, как может только что-то дорогое. Это невинное платье и оно прекрасно, но меня оно делает блеклой.
– Я… эм.
– Могу ли я помочь? – окликает Джинджер через дверь. Я поворачиваю ручку и делаю шаг назад.
Она разглядывает меня.
– Оно идеально на вас сидит.
Я не могу
Пока я кручусь перед зеркалом, стараясь его полюбить, образец темно-красной ткани бросается мне в глаза, и меня притягивает к ней, как землю тянет к солнцу.
Джинджир плетется следом, и я пробегаю пальцами по красному атласу.
– Вот это, - неуверенно произношу я. – Оно прекрасно. Могу ли я его примерить?
Джинджир колеблется.
– Это платье… оно было сшито для кое-кого другого, - медленно отвечает она, но когда я настолько явно разочарована, женщина быстро добавляет, - Но, конечно же, вы можете его примерить. Мы всегда можем создать еще одно для мисс Эймс. Мне не хочется расстраивать миссис Савидж.
Я не поправляю ее… и не говорю, что я бы никогда не сказала о ней что-то плохое Элеонор, поскольку она настолько готова стараться и дарить мне радость, и мне не хочется заставиться ее почувствовать себя неловко. Ясное дело, что она очень запугана моей бабушкой.
Она помогает мне снять бледно-розовое платье и вешает его, пока я надеваю красное.
Когда я оборачиваюсь, она втягивает воздух.
– Мисс Прайс, вы выглядите потрясающе.
И это так. Я с удивлением изучаю себя в зеркале, поскольку на меня из зеркала смотрит незнакомка. Женщина с идеальными изгибами и раскрасневшимися щеками, сверкающими глазами и в потрясающем платье. Платье без бретелек, и хотя верх всего лишь самую малость большеват, все остальное обхватывает меня так, как надо.
Я женщина в этом платье.
Если бы Дэер мог видеть меня в этом платье…
Он должен увидеть меня в этом платье.
– Я бы не подумала, что цвет подойдет к вашим волосам, - говорит мне Джинджер. – Но он идеален.
– Могу ли я взять его? – с надеждой спрашиваю я, и Джинджер кивает.
– Конечно. Мы сошьем что-нибудь новенькое для мисс Эймс. Это платье явно было для вас предназначено. Я ушью в бюсте примерно полдюйма, и оно будет сидеть на вас как перчатка.
Мы подбираем обувь и драгоценности, и Финн ждет меня в машине.
– Мне нравиться быть галлюцинацией, - решает он, и произносит это с британским акцентом. Я хихикаю и начинаю отвечать, но вижу кое-что, что приводит меня в замешательство, маленькое кафе на углу.
Темноволосый мужчина сидит у окна кафе.
Дэер.
Его лицо напряженное, сосредоточенное, и он пристально смотрит на мужчину, сидящего на противоположной стороне стола. Он не рад, совсем.
Я не могу
Но он точно среднего возраста, может пятьдесят с чем-то? Темные волосы, и одна щека, которую я могу видеть, выглядит покрасневшей, ало-красная вспышка цвета.
Почему они расстроены?
Дэер, должно быть, почувствовал, что я пялюсь на него, и он поворачивается, его темные глаза встречаются с моими. В его глазах проскальзывает удивление, а затем тревога. Я это вижу, я это чувствую, а потом он отводит взгляд.
Он пытается сделать вид, что я его не видела, и я задаюсь вопросом, должна ли я сделать то же самое?
Но он не дает мне шанса.
После обеда, в то время как Элеонор с Сабиной тихо беседуют в библиотеке, Дэер подходит ко мне в своих черных брюках и светлом кашемировом свитере.
Он неописуемо красив, и я изо всех сил делаю вид, что это не так.
– Забудь, что видела меня ранее, - говорит он мне, и его голос немного жесткий.
– Что? – в растерянности спрашиваю я, уставившись в его лицо, на обращая внимания на его точенную челюсть. Он взирает на меня сверху вниз, ему настолько легко удается меня взволновать.
– Ты не видела меня в городе. – Это распоряжение, и он серьезен.
Я киваю, не знаю, что еще сделать. Почему это так важно?
– Ладно, - соглашаюсь я. – Я не видела тебя. Что ты такого делал, что является таким секретом?
Сейчас он сердито смотрит на меня, и я почти сожалею, что спросила, но не жалею. Что же он делал?
– Ты не можешь знать прямо сейчас, - рявкает он, его губы сочные, а тон неприятный. – Поверь мне, ты не можешь знать пока.
– Почему?
Он замолкает, а потом смотрит на меня, его глаза искренние и открытые и мои.
– Потому что тебе бы грозила опасность.
В то время как он уходит с миллионом скрытых чувств в глазах, я задаюсь вопросом, а не в опасности ли я уже.
Я в одиночестве читаю в библиотеке книгу, когда Сабина находит меня, чашка дымящегося горячего шоколада в ее руке. Она ставит ее рядом со мной, а потом садится в соседнее кресло.
– Дэер о тебе беспокоится, - сообщает она мне.
– Это он вам сказал? – с сомнением спрашиваю я, поскольку он был так раздражен на меня ранее. Она покачивает головой.
– Нет. Но я могу это видеть.
Я борюсь с желанием закатить глаза.
– Не волнуйтесь об этом. Если он действительно обеспокоен, то он мне скажет.
Может быть.
Но может быть, я больше не знаю.
– Я не знаю, что он хотел бы, - отвечает Сабина. – Ты оттолкнула его. Он понятия не имеет, как достучаться до тебя сейчас.
Грудь болит от этих слов, ведь я знаю, что это правда.