Весь Дортмундер в одном томе

Уэстлейк Дональд Эдвин

Да, и когда на следующий день он пришел в офис – мысль, которая тоже не пришла ему в голову сразу – он начал искать эти самые фотографии в распечатанном виде, и, конечно же, они тоже исчезли.

«Мне больше не за что прижать Джона Дортмундера к стенке»,– подумал Эппик. Дортмундеру нужно было слезть с крючка. А зачем? Потому что он что-то задумал. А что?

Эппик нахмурился и с таким выражением лица ехал на восток до самого дома.

32

– Они больше никогда не вернуться!

– Несса,– спокойно сказал Брэйди, пока они обедали

размороженными рыбными палочками, размороженной картошкой фри и баночным пивом,– конечно, они вернуться. Они проделали весь этот путь сюда, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Тогда, когда они уехали,– воинственно скрестила пальцы Несса над своими рыбными палочками в столовой, которая была предназначена для гораздо большего количества гостей,– они должны были понять, что все совсем не так, и поэтому они не вернуться!

– Несса, не нужно кричать, я тут, перед тобой.

– Но ты ведь меня не слышишь,– возмутилась она. – Эти придурки больше не придут.

Он удивился, почти обиделся:

– Что значит «придурки»? Они очень серьезные люди.

– Хах.

– Они обсуждали, где можно спрятать очень ценный шахматный набор,– напомнил ей Брэйди. – И они собирались спрятать его здесь. Они даже присмотрели этот стол в гостиной.

– Они его хотели тут спрятать?

– Да.

– То есть как? Поставить на стол на видное место?

– Я тебе уже рассказывал, Несса, там было что-то про письмо. Ну помнишь, про Эдгара Алана По.

– Мы читали только стихотворение «Ворон»,– надулась она. – И это было очень скучно.

– Ну вот, у него были еще и другие произведения,– сказал Брэйди,– и в одном из них говорилось, что, если хочешь что-то спрятать, поставь это на самое видное место.

– Поставь на самое видное место,– повторила Несса,– где я не буду ожидать, и угадай, что будет потом.

– В общем, Эдгар Аллан По – это то, что они собираются делать,– подытожил Брэйди,– и они точно вернуться.

– Брэйди,– сказала она, с полным ртом, набитым рыбными палочками, и драматичным жестом махнула в сторону окна,– снег ведь идет.

– Я знаю.

– Опять.

– Я знаю.

– Мы в горах в Новой Англии в декабре. Брэйди, по телевизору только и говорят, что о наносах. А ты вообще знаешь, что такое наносы?

– Слушай, Несса….

– Ты хочешь просидеть здесь до весны? Здесь?

А ведь Брэйди был бы не прочь остаться здесь вообще навсегда. На данный момент этот дом был в его полном распоряжении, никаких обязательств, и рядом с ним прекрасная девушка, которая всегда согласна пойти с ним в постель – хотя, что-то в последнее время это случалось не так часто, как хотелось бы, к несчастью – а тут еще в конце радуги появился образ очень ценного шахматного набора. Так в чем тогда может быть проблема?

Конечно, так говорить не стоит, но вся проблема была в Нессе. У нее как будто была боязнь остаться одной вдали от города. Ей слишком быстро стало скучно, вот и все. Все эти дни он развлекал ее как мог, ну или сколько она смогла выдержать, и все же, ей стало скучно.

Ему оставалось только

спокойно себя вести, вот и все. Это всего лишь фаза, через которую Несса сейчас проходит, но скоро она будет в порядке. Может весной, когда снова зацветут цветы. Но он прекрасно понимал, что лучше вслух этого не говорить.

– Милая,– сказал он,– я слышал, о чем эти парни разговаривали, и они это и имели ввиду, они вернуться, я знаю, что они говорили об этом серьезно.

– Они придурки,– сказала она и снова набила рот картошкой фри.

Он замолк на мгновение, рыбная палочка остановилась на полпути.

– Зачем ты это повторяешь?

– Они приехали сюда,– напомнила она ему,– вчетвером, они искали место, куда спрятать свой бесценный шахматный набор, и даже нас не заметили.

– И все же, не нужно их как-то охарактеризовать. Мы просто для них слишком умны, вот и все. На прошлой неделе эти парни приехали сюда, а мы тут уже несколько месяцев, и они до сих пор не знают, что мы тут.

Первую пятницу каждого месяца сюда приезжали парни проверить дом, проверить сточные трубы, датчики дыма и все в таком духе. От них было просто спрятаться, поэтому Брэйди и Несса делали это с легкостью.

К этому она и подводила.

– Мы знаем, что они придут,– сказала она. – Они не будут рыскать по дому, они просто сделают то, что им нужно. Эти придурки вдруг ни с того, ни с сего объявились, когда мы этого совсем не ждали, и они обошли почти весь дом, пока мы путались у них под ногами…

– Наверх они так ни разу и не поднялись.

– Но они обошли весь первый этаж, Брэйди, и они даже не заподозрили нашего присутствия, и после этого ты говоришь, что они серьезные?

– Они вернуться,– не сдавал он своих позиций.

– Но не этой зимой,– не уступала она. – И я бы не хотела оказаться здесь весной.

– А где бы ты хотела оказаться?

Она уставилась на него. Это был обеспокоенный взгляд, и продолжалось это довольно долго, потому как в этой требовательной тишине она успела уничтожить большую часть вредной пищи в своей тарелке. Он инстинктивно понял, что сейчас лучше ничего не говорить, ничего не делать, нужно дать ей время обдумать ответ, пусть шестеренки в ее голове спокойно шуршат. Он не понимал, почему ей не нравится в этом раю – изначально не нравилось – но может, если он будет вести себя очень тихо и внимательно, у нее это пройдет, и все встанет на свои места. Они просто будут и дальше веселиться. И не будут ни о чем беспокоиться. Не придется слушать придирки других.

Она облизала пальцы. Они всегда забывали про салфетки, поэтому она просто вытерла руки о джинсы.

– Я хочу домой,– заявила она.

– Что?

– Не прямо сейчас,– сразу предупредила она.

– Что.. Как… Мы, ты, я…

– Я сначала хочу что-то увидеть, побывать где-нибудь, хочу, чтобы что-то происходило со мной.

– Мы, мы…

– Думаю,– сказала она,– я бы хотела поехать для начала на юг, например, во Флориду. А оттуда можно кругом вернуться домой.

– В Небраску? Несса? В Намбнутс, штат Небраска?