Вице-адмирал В. А. Корнилов
Шрифт:
В это время обстановка в бассейне Черного моря значительно обострилась. В мае произошел разрыв дипломатических отношений России с Турцией; в июне русские войска заняли дунайские княжества Валахию и Молдавию, находившиеся под турецким господством; на русско-турецких границах по Дунаю и в Закавказье стали сосредоточиваться крупные силы обеих сторон. В это же время к Дарданеллам прибыли английская и французская эскадры, чтобы продемонстрировать готовность западноевропейских государств выступить на стороне Турции. С каждым днем приближалось начало боевых действий на Черном море.
БОЕВЫЕ
ля Черноморского флота летом 1853 года начинался
тяжелый и сложный период, который подводил итог всей предшествующей деятельности в мирное время и являлся проверкой всего личного состава. Если рядовые моряки с самого начала военных действий полностью проявили свои высокие боевые качества, то многие адмиралы и офицеры флота не выдержали первого же практического экзамена. В самый канун войны полностью самоустранился от руководства командующий флотом адмирал Верх. Он предпочел отсиживаться в Николаеве и решать лишь мелкие хозяйственные вопросы.
Вместе с Верхом беспомощными « никчемными оказались такие начальники, как командир эскадры вице-адмирал Ф. А. Юрьев, управляющий артиллерийской экспедицией генерал-майор К. Н. Ресницкий, старший офицер штаба флота капитан 1 ранга А. В. Чигирь и другие. Еще за несколько месяцев до войны Корнилов настаивал на том, чтобы всех их убрать с постов, так как они «могут привести Черноморский флот в такое положение, что служить в нем будет не честь, а позор». Но своевременных предостережений Корнилова не слушали. А между тем в условиях военного времени от уменья, знаний и опытности руководящего состава флота зависела жизнь многих сотен и тысяч моряков.
С весны 1853 года для штаба флота наступили самые горячие дни. В сложной военно-политической обстановке, когда объявление войны могло последовать со дня на день, Корнилов считал основными задачами приведение флота в боевую готовность и непрестанное наблюдение за передвижениями турецкого флота и возможным появлением военно-морских сил Англии и Франции в Черном море. В мае 1853 г. им была утверждена «Программа крейсерства между Босфором и Севастополем», согласно которой бриги, корветы и фрегаты были направлены в западную часть Черного моря. В восточной части театра, у кавказского побережья, были усилены отряды крейсирующих судов, что также обеспечивало получение необходимых разведывательных данных о неприятельских силах и сковывало действия врага в этом районе.
Основные линейные силы флота, разделенные на две практические эскадры, поочередно направлялись в море для учений и маиевров. Корнилов постоянно проверял их боевую -подготовку114 Так, после осмотра эскадры Нахимова в июле он писал: «По удостоверению Нахимова, которого я посетил, эскадра имеет все нужное для военных действий; артиллерия в исправности, и при произведенной пальбе ядрами в бочку с флагштоком корабли палили особенно удачно. По моим собственным замечаниям они в отношении к маневрам и управлению провели три недели в море с большой пользою»115.
В начале августа обе практические эскадры
Спустя несколько дней после возвращения от кавказского побережья эскадра Нахимова была вновь направлена в плавание. В предписании флагману начальник штаба флота указал, что па этот раз эскадре ставится задача крейсировать у анатолийского побережья Турции, где проходила важнейшая коммуникационная линия, связывавшая Константинополь с восточными портами Черного моря. Так же, как и в предшествующих плаваниях, русским кораблям запрещалось первым вступать в бой с турецкими кораблями, ибо формального объявления войны еще не было. Однако в самый день выхода русской эскадры из Севастополя, 11 октября 1853 г., прозвучали первые выстрелы: турецкие батареи на берегу Дуная у Исакчи обстреляли отряд судов русской военной флотилии, а 15 октября турецкие войска взяли пост ев. Николая, находившийся на черноморском побережье Кавказа. Это означало фактическое начало военных действий. 20 октября последовало объявление воины между Турцией и Россией.
Как только в Севастополе и Николаеве стало известно о первых боях, Корнилов немедленно принял меры к обеспечению боеготовности флота. В предписании командиру Севастопольского порта он предложил «взять все меры к изготовлению Севастополя против всякого рода случайностей». Одновременно с этим в приказе по флоту от 16 октября он писал: «Считаю обязанностью предупредить флагманов, командиров кораблей и других военных судов, что, несмотря на мирную стоянку на Севастопольском рейде, суда должны быть всякую минуту готовы к выходу в море для поражения неприятеля»1.
Сторонник активных и решительных действий флота, Корнилов стремился с самого начала боевых действий держать инициативу в своих руках. Учитывая, что крейсерство в осенние и зимние месяцы мало эффективно и трудно осуществимо, он еще в первых числах октября предлагал Меишикову в случае начала военных действий занять па анатолийском побережье Синоп и иа болгарском — Сизо-иоль для превращения их в маневренные базы русского флота, откуда русские корабли могли бы надежно контролировать морские сообщения противника.
Однако начальник Главного морского штаба, назначенный к этому времени командующим морскими и сухопут- 114 ными силами в Крыму, являлся главным тормозом в проведении активных действий. Он не решался на принятие ответственных решений без согласия Петербурга, что при тогдашних средствах связи означало отставание распоряжений от действительной обстановки на театре военных действий минимум п полмесяца! Недооценивая силы и возможности противника, он предавался зазнайству и самоуспокоенности. План Корнилова был отвергнут. Но начальник штаба настойчиво и упорно продолжал изыскивать пути для активизации действий флота.