Вихрь Бездны
Шрифт:
А вы — догоняйте, господа. Удачно вам ломиться в запертую конюшню. Давайте, бегом — будить управляющего. Вот только где вы нас после этого найдете? Хотя еще можете попробовать лично пробежаться? Вперед, ать-два!
Элгэ, вдохнув полной грудью, негромко рассмеялась. Свобода! И теперь уже — навсегда! Никаких Адоров, Амерзэнов и Мальзери. Долой!
Ну куда же вы и в самом деле на своих двоих помчались, а? Вам же нельзя в хозяев стрелять — даже во взбунтовавшихся.
А орать так зачем? Уже
Заткнулись и отстали. Вот и молодцы.
А бессильная ярость на красных от бега лицах (в блеске факелов) бывает даже очень забавной.
4
Где-то там, за пределами дикой скачки, остались Вальданэ с яблонями и вишнями в цвету. И Аравинт — с веселыми кострами и шальными грозами… С одной из тех, что как-то застигла сбежавших в лес юных Элгэ и Виктора.
В прошлое невозможно вернуться, но оно всегда с нами. Теплой волной, омывающей сердце, шумом прибоя в старой ракушке. Яркой искрой в самой кромешной тьме!
Элгэ только сейчас, на слабо освещенных тусклыми газовыми фонарями улицах, поняла: это — конец. И не только жизни в особняке Мальзери. Заодно, возможно, и самому бренному существованию.
Даже если сказочно, невозможно повезет — если вдруг появится будущее… то совершенно иное. В одну реку или озеро не вступить дважды. Иной станет и текучая вода, и лодки на берегу. А может — не останется ни берега, ни реки, и вернувшегося встретят жгучие пески пустыни.
Что ж — и там люди живут. Элгэ дважды теряла всё — так чего бояться третьего раза?
А сейчас и вовсе нет ничего — кроме чахлого газового света и бешеного стука копыт. Быстро мчат двое коней — Элгэ и мальчишки, втянутого ею в очередную мерзкую игру. И слабо оправдание, что не сама придумала правила, — если теперь именно ты им следуешь. Тебе не повезло угодить в ловушку беспринципных мерзавцев с моралью шакалов. Но теперь сама ты, дорогая, ненамного лучше. Разве что своих не трогаешь. Зато ради собственных интересов с легкостью переступишь через любого «не своего». А кто ты-то для врагов, как не чужачка? Так почему они должны с тобой церемониться?
Не должны. Но и Элгэ им перервет горло — за Диего. Не отвлекаясь на мораль и понятия о чести и благородстве. Не в ту эпоху живем!
Наверное, есть где-то те, кто в любой ситуации — даже самой паршивой! — сохраняют верность идеалам. Может, и есть. Элгэ — не такая. И никто не запретит ей ненавидеть любого, посмевшего угрожать ее родным. Любого, без кого она никогда не узнала бы о себе такое. Если б не эвитанские мерзавцы — жизнь герцогини Илладэн прошла бы среди философов, поэтов и блестящих кавалеров! В рассуждениях о мере добра и зла, куртуазных сонетах и длине
Всё, хватит сентиментальничать. Прямо по курсу — городские ворота. Путь к свободе. Примут ли Элгэ сейчас за мужчину? Она — не какая-нибудь тощая северянка, но и роскошной фигурой Кармэн природа ее не наградила. Пока.
Значит — примут. Или получат шпагой в морду.
А лет через пятнадцать, когда «не примут», — Элгэ будет носить другую фамилию, мирно воспитывать детей и сочинять сонеты. Если доживет!
Десяток солдат в воротах, молодой лейтенант… Ну зачем вам чьи-то имена и подорожные, а? Даже ночью? Ведь не нужно?
Молодые господа едут веселиться — в табор у Западных Ворот. Какой-то там действительно стоит. Элгэ даже выяснила, где. Иногда разговоры служанок полезны.
Девчонки бегали гадать. Даже служанки Мальзери верят в любовь и «суженого-ряженого», кого можно приворожить с помощью чудозелья смуглых банджаронок. Даже эти вышколенные статуи ждут свою судьбу! Жаль, ни одной нельзя доверять (даже той). А чтобы саму Элгэ гадать отпустили… Будь дядя-свекор таким дураком — она бы в его доме пленницей не оказалась.
Лейтенант не спросил ничего, солдаты — тоже. Отпустили «молодых господ» беспрекословно. Не военное ведь положение. Эвитан давно воюет только на чужой территории. В крайнем случае — на пограничье.
Только за воротами нахлынула усталость. Мигом навалились и вторая по счету бессонная ночь, и тревога за брата… и осознание, что за Алексой уже не вернуться! Времени не дадут. Только-только — брата в охапку и в Аравинт. Умереть или спастись — но со своими. Октавиана придется брать с собой — отступать ему теперь некуда.
А Алекса… остается надеяться, что сестру спасет кардинал. Ага! А почему сразу не лично Творец — в окружении сонма праведников?
Вернуться в Лютену, спрятав где-нибудь Диего? Хороший вопрос — где? Друзья, союзники, добрые жители Лютены — кто-нибудь, кому не безразличны дети покойного полководца и героя Алехандро Илладэна! Ау, откликнитесь!
Ау… Такой тишины не бывает даже на кладбище.
Дорожная пыль под копытами Соколицы, мелко покрапывает дождик — его только не хватало! Мышасто-свинцовые тучи вот-вот свалятся на голову.
Слабый проблеск робкой луны. И два всадника — между жизнью и смертью. Между двумя смертями.
И сотни миль до Аравинта.
Глава 8
Глава восьмая.
Эвитан, Лютена.
1
Портреты. Целая галерея давно умерших людей. Галерея без начала и конца.
Портреты.
Ральф Тенмар хищно улыбается с ближайшего. Ирия, как завороженная, шагнула к нему…
Где-то плещутся волны Альварена, злобно смеется мать, печально качнулись седые косы Катрин…