Вкус жизни
Шрифт:
Романтика романсов
Подруги продолжали вести непринужденные беседы, а Инна подошла к телевизору.
– По восьмому каналу детектив. Кира, оставить? Пусть пошепчет?
– Сегодня не надо. Слава и так каждый раз, когда я смотрю детективы, подбрасывает в мой адрес реплики типа: «Твой любимый Коломбо, наверное, даже спит в своем знаменитом мятом, линялом плаще». Или: «Твой Коломбо, твоя мисс Марпл, как, впрочем, и Джессика Флечер, наверное, даже своих телезрителей подозревают в убийствах». Так ведь не от хорошей жизни я их смотрю, когда готовлю ужин, лучшего не нахожу, прыгая по каналам. А тут какая-никакая, хоть и примитивная, но все
– Так Слава еще на занятиях.
– Все равно не надо. От современных «Ментов» меня уже тошнит, выть хочется, как волку в полнолуние. Слишком много негатива. Глохнут, слепнут люди от переизбытка кровищи на экране. Души детей становятся нечувствительными к страху, к чужой боли. Что вытворяют! Убивают больше, чем говорят. Сплошная фальшь вокруг. От всего этого у меня возникает отторжение. И если судить по телесериалам, «герой нашего времени» – милиционер. Перефразируя поговорку, скажу: «Что американцу хорошо, то русскому смерть». А может, время настоящих интеллектуальных героев прошло?
– Не говори, надоели жестокие кровопролитные сериалы. В советские годы нас мучили фильмами на производственные темы, теперь чернухой донимают, – поддержала Киру Лиля.
– Сентиментальные современные мелодрамы тоже наводят тоску. Конечно, людям хочется верить в бесспорно-счастливый финал, но не до такой же степени тупой! Представляешь, торчу вчера на кухне, плиту драю, естественно, телевизор спиной смотрю, как шутит мой меньшенький, иногда на экран поглядываю, пытаюсь нить сюжета не потерять. И что же я вижу: отец является в семью через пятнадцать лет. Взрослый ребенок и мамаша встречают его с распростертыми объятьями. Что он, этот режиссер, черт возьми, пропагандирует? «Гуляй, папочка! Примем, обогреем, старость твою станем тешить, слова дурного не скажем»? Глупый недальновидный мужской шовинизм в действии! Кинотеатр, как и театр, – храм культуры, а не мусорная яма. Раньше как говорили: «В театр приходит толпа, а уходит народ!» Томас Манн, между прочим, изрек.
Переключаю канал. Идет свежеиспеченный фильм о тридцатых годах нашей страны, а речь героев современная. Не говорили так раньше: «пошел, стоять». Обращались к человеку: «иди, стой». Подобные обороты появились только в последнее десятилетие из уголовного фольклора. Молодой режиссер думал, что если он надел на ноги главной героине белые носочки, так этого уже достаточно, чтобы зрители почувствовали дух того времени и поверили в его примитивный, предсказуемый, скучный сюжет? Не составил себе труда понять, что еще живы люди, которые досконально помнят ту эпоху. Не фильм, а кладбище пустых авторских амбиций и шаблонов. Даже мой старший внук отрицательно на него отреагировал. Спросил: «Хочешь знать, что я об этом думаю? «Редкая похабень», хуже, чем «жесть». Без «переводчика» я поняла его «рецензию», по брезгливому тону угадала, что наши мнения совпали, хоть и выражались мы на разных диалектах.
– Наверно, путевка в жизнь у этого режиссера была со штампом какого-либо олигарха или не обошлось без огромной мохнатой лапы, – предположила Жанна. – Вон «некоторые» известные артисты – точнее, все как один – буквально в один голос утверждают, что «совершенно случайно» попали на главные сцены страны. А что на самом деле?
– Ха! Где же для тебя, Кирочка, на каждый день набраться таких фильмов, как «Покровские ворота» Казакова, «Зеркало» Тарковского или «Гараж» Рязанова? – несколько развязно спросила Инна. – Как говорил небезызвестный Зигмунд Фрейд: «Культура – это тонкая яблочная кожура над всемирным хаосом». А цивилизация – очень тонкая пленка, отделяющая человека от животного.
– Хочется, чтобы она была толще, хотя бы типа апельсиновой
Пошлость, кровь ручьями?.. Это нужно нашей молодежи? Это воспитывает в них защитников страны и семьи? В таких фильмах ни ума, ни твердости духа, ни достоинства, ни такта – ничего того, что делает юношу настоящим мужчиной. Измельчали наши фильмы. По пальцам могу перечесть и те западные, что мне нравятся. «Старик и море» Хемингуэя мне в этой связи вспомнился и их фильм «Последний дюйм».
– Молодежь не может интересовать то, что когда-то волновало нас. Не митингуй, Анюта. Лакированные занудные производственные фильмы брежневской эпохи тебе больше по сердцу? – удивилась Инна.
– Они были о добре, о положительных взаимоотношениях между людьми, – упорно защищалась Аня. – А теперь глухая завеса безмолвия над недавно еще звучавшими именами прекрасных артистов нашей юности. А в театрах что творится? В осовремененной версии спектакля «Евгений Онегин» пьяные девушки таскают друг друга за волосы. На этих примерах мы воспитываем молодежь?
– Театр не отражающее зеркало, а увеличительное стекло, – заметила Лера.
– Жизнь стремительно несется вверх по спирали. «Видящие да увидят» правду, – усмехнулась Инна.
– Нашла оправдание!
– А где интеллектуальный юмор? Сейчас востребован пошлый, тот, что ниже пояса, а он разрушает вкус детей, – напомнила Лиля. – Всюду слышу скабрезный подножный хохот…
– Свободной территорией от американского кино остались только старые искрометные советские комедии. Американцам носа туда нечего совать. Не сумеют они нас переплюнуть. Как говаривали наши предки: «Штаны у них для этого редки». Они только на спецэффектах выезжают, – добавила критики Эмма.
– Как-то смотрела «Тихий Дон» в импортном исполнении. Из души воротило. А от своего слезы не успевала отирать. Вся сердцем изболелась за каждого героя. Не понять им глубины русской души. С попкорном наш фильм не станешь смотреть, – вслед за Эммой заступилась за советский фильм Жанна. – Кинопрокат в СССР был самый успешный в мире. По «сарафанному радио» мы узнавали о лучших фильмах, часами простаивали за билетами. Радовало публичное, совместное восприятие фильмов, их последующее бурное обсуждение. Артисты владели словом, телом, чувствовали музыку, комичность и трагедийность в каждой сыгранной сцене. А теперь время красивых упаковок, а что в душе – неважно.
– Попкорн теперь не только на полу кинотеатров, он на экранах и в головах зрителей. Дело пахнет керосином. Предвижу крах кинематографа, – вызывающе заявила Инна.
Ее губы изогнулись в лукавой улыбке. Ей доставляло удовольствие смаковать эту тему. Но Иннино разгорающееся желание так и не реализовалось. Никто не счел нужным продолжить спор.
– …А мог бы только к старости пробиться сквозь густой частокол блатных. Замнем для ясности (любимая поговорка Инны), – услышала Лена, но вникать в разговор Лили и Инны не стала.