Вкус жизни
Шрифт:
Помню, дочке два года, сыну пять, свекровь ногу сломала, сестра ее полоумная на моих руках осталась, брат в прединфарктном состоянии, еще и бабуся их столетняя... У меня на работе ор… Все выдержала. Молодая была, и Дмитрий пил еще почти в меру, когда я рядом была… Потом я заболела, а он ни разу не пришел в больницу. Свободу почувствовав, куралесил. И позже я с ног сбивалась, совсем загибалась, но всему ладу давала.
…Послала я его в сквер с дочкой и старшим сыном погулять, чтобы не болтались под ногами, пока буду уборку в квартире делать. А у самой душа не на месте. Бросила я поломойку и к ним. Слышу рев на всю детскую площадку. Смотрю, Дима сует дочке огромный грузовик и требует с ним играть, а та от него шарахается. Ей
После нескольких неудачных попыток послать мужа гулять с детьми, пока я стираю или привожу квартиру в порядок, я пришла к выводу, что лучше уж пусть они играют дома на диване, чем портят нервы с горе-отцом. А он и рад. Быстро смекнул, что таким образом может удалиться или вовсе избавиться от ненавистного ему воспитательного процесса и тем самым стать свободным для своего «хобби».
– Может, он нарочно выставлял себя неумехой, чтобы ты от него отстала. Знала я таких типов, когда в родительском комитете работала. Им бы только увильнуть от забот да с дружками пива попить, – предположила Жанна.
– У меня ноги подкашивались к концу дня от усталости, а ему все до «фени». А тут еще эти бесконечные очереди. Но мужа не пошлешь в магазин, вернется без покупок, без денег и на бровях… Ради кого мы безропотно сжигаем себя дотла? Настигает ли таких мужей возмездие хотя бы на том свете?.. Бывало, расшвыряет, разбросает все со злом и никогда не уберет за собой. Знал, жена не потерпит беспорядка. В этом его отвага и ум проявлялись? И то сказать – чисто «мужское» поведение… Напортачить, перевернуть все с ног на голову… нет чтобы помочь, пожалеть. Кажется, Горький сказал, что жалость унижает. Да не унижает она… иногда нужно человеку сочувствие, ой как нужно.
– Жалость – не сочувствие, – строго сказала Лера.
– И с третьим… Шило на мыло поменяла. Думала, отдохну душой от второго. Ведь как говорят: переверни последнюю страницу первой главы, и ее конец станет началом следующей главы твоей жизни… И чего за него держалась, на что надеялась? А он верил, что ради семьи я буду до конца жизни терпеть его выходки, не предполагал, что может быть иначе. Он искренне не понимал, почему я развожусь с ним.
«О первом и третьем мужьях Лиля не хочет много говорить, а о втором вновь и вновь вспоминает. Не может выбросить его из головы. Значит, до сих пор любит», – поняла Лена.
– Мужчины физически сильнее нас, но это совсем не значит, что нравственнее. Я не осознавала этого, пока сама не попала в число таких же вот наказанных судьбой. Наверное, мужу приятно было сознавать, что кто-то слабее, глупее, то бишь наивнее его. Хорошо, что у меня хватило ума не прописать второго на свою жилплощадь. Ладно, оставлю в стороне свои старые проблемы, новых хватает, – усмехнулась Рита. – Видно, как теперь говорят, карма моя такая – находить себе плохих мужей. Собственно, чему тут удивляться? Я была подготовлена к этому всей своей предыдущей детдомовской жизнью. А может, хорошие повсеместно перевелись и теперь их днем с огнем не отыскать?.. И все же мне выпало счастье любить, хоть и безответно, а это уже много, – добавила она с теплой, но грустной улыбкой.
«Кого она имела в виду? Кто же он – этот ее мучительный и сладкий крест любви? Неужели Стас? А может, все-таки Антон?» – подумала Лена.
– Я бы отнесла твоего второго мужа к числу людей, не стоящих внимания. Он козу отпущения в тебе видел. (И тут без меня не обойдутся!) Тряс тебя, как ветер грушу,
– Ну что ты за человек, в самом деле! Тебе про Фому, а ты про Ерему… Твердишь одно и то же, как заведенная. Сколько можно? Надоело! – раздраженно остановила ее Рита.
– Прости, с языка сорвалось, – неожиданно быстро отреагировала Инна и уставилась в окно.
«Как же Инна сейчас напоминает мужа моей подруги – Евгения. Тот тоже наговорит колкостей, гадостей, а потом извиняется с тем, чтобы тут же делать то же самое. А разве нельзя обойтись без оскорблений? Разве трудно говорить друг другу простые добрые слова? И всего-то надо чуть-чуть попридержать свой характер. А у другой подруги муж оскорбляет и не извиняется… А может, второй муж Риты кричал на нее, потому что на себя злился, на свое бессилие, на свою неспособность содержать семью. На жене вымещал обиду за свою несостоятельность. И такое мне приходилось наблюдать. Зря Рита в таком возрасте замуж пошла. Покоя искала. С мужчиной? Смех и только. А может, назло Стасу? – подумала Жанна. – Чудны твои дела, Господи!.. Вкладываем мы души в своих мальчиков, да не всегда из них золото получается. Гены ли виноваты, наши ли просчеты, мужья?»
«Что за невероятное создание наша Рита! Прошла через столько страданий и еще полна жизни. Сколько лет ей потребовалось на то, чтобы говорить о своей боли с какой-то мягкостью, со спокойной иронией и даже юмором? От нее исходит тепло и покой. Я бы так не смогла», – восхищенно подумала Лена.
– Почему ты такая красивая замуж сразу после развода не вышла? – в лоб спросила Риту Аня.
«Не люблю вторгаться в чужую личную жизнь… Ну если только человек сам захочет поделиться»,– заерзала Лена.
– Думаешь, много находится мужчин, способных терпеть рядом с собой чужого ребенка? – вопросом на вопрос ответила Рита. – Ну если только те, которые сами будут зависеть от тебя… А другие, даже если женщина прилично зарабатывает, начинают попрекать, мол, кормлю чужого… У них все я… я… мне… мне. Не желала я сыну такого «счастья». Замуж пошла, когда он женился.
– А мой третий муж, только начав болеть, стал чуть нежнее и добрее. Значит, были эти крупицы человеческого в нем где-то глубоко запрятаны. Не может же быть, что они зародились, только когда он стал рассыпаться. Только ближе мы друг другу почему-то не стали… Может, я перегорела? Почему он раньше не понимал простейшие вещи? Разве надо обязательно получить удар палкой, чтобы ее бояться? Почему до этого в нем была только грубая, безобразная, бессмысленная жестокость? Отчего не замечал доброго к себе отношения, не видел моей боли? А может, эта его нынешняя нежность, доброта и забота только проявление рефлекса, боязнь быть брошенным, оставленным больным и никому не нужным на произвол судьбы? Хотелось бы верить в первое.
Кира принесла чай и кофе. Женщины разобрали чашки и на время угомонились.
А у Эммы свои мысли в голове: «Страсть к любви не имеет отношения. Может быть, она даже противоположна любви… Мужчинам, в основной своей массе, духовная любовь так же важна, как и женщинам? Наверное, нет, иначе они не компенсировали бы ее недостаток сексом. Неужели только уют, забота, дети?.. Почему женщина стремится замуж? Чтобы иметь рядом единственного, любимого. Может, она ищет только стабильности? Ее могут дать алименты. Нет, все-таки ради духовной близости... Путь человека к самому себе слишком долог. Иногда он длиной в жизнь. И не всем его удается пройти без потерь».