Вкус жизни
Шрифт:
«Все в ней было: молодость, простые сильные искренние чувства, ощущение особой приподнятости, доверчивая готовность к счастью, порядочность, верность. И где все это? Растоптано, изгваздано, изгажено… Куда девается гармония здоровых, счастливых, любящих и любимых людей? Не было ее в Лилиных семьях. Не везло ей», – искренне сочувствуя, думала Жанна.
«Судя по Лилиному виду, не скажешь, что идеалистка, а вот глядишь ты»… – не могла втайне не усмехнуться Инна.
Лиля сидела задумчивая и грустная. Ее мысли текли и вились, словно тонкий медленный ручеек из болотца. «Работа, заботы… Только в зрелом возрасте стала позволять себе оценивать свое поведение в семье, пытаться его понять. (В молодости больше о чувствах думала:
Развод
– Лиля, почему ты считаешь, что женщина при любом раскладе в разводе всегда в проигрыше? – удивилась Жанна. – Ну, если только смотреть на замужество как на конечную цель, как на вершину своих мечтаний, как на единственный подарок судьбы, тогда конечно… Так было раньше, когда женщины не работали и были полностью зависимы от мужей. Ушло время, когда в семье безраздельно властвовали мужчины. Моя племянница Рая говорила мне: «Вроде бы я не глупая, но, как это ни горько звучит, – просчиталась. Сначала юная, влюбленная была, потом некогда было задумываться – забота о детях, о муже занимала все мое время. Обо всех думала, кроме себя. Обязанности были оправданием и смыслом моей жизни… Потом мысли стали возникать сплошь болезненные, унизительные. Жалость к себе возникла, растерянность, обида… заколотило всю: ведь не перевариваю, меня воротит от него… зачем с ним живу?
Всполошилась, наконец, мысленно с особой тщательностью проследила всю нашу жизнь, его поведение и со всей очевидностью осознала свою глупость. К чему приведет такая жизнь? К отмиранию, к гибели всех внутренних сил? И вдруг поняла, что проблемы у меня возникают, когда я пытаюсь оправдать чужие надежды, а не свои. Вырисовался только один выход – развод. И я решилась. Меньше всего мне хотелось ссориться, поэтому ясно, непререкаемым тоном дала мужу понять, что он мне в тягость. Он сначала с высокомерным видом высказал свое неудовольствие, потом успокоился. Развод был бескровный. Делить было нечего, а на ребенка, как у нас принято в России, он не претендовал.
И с какой дури столько лет ожидала любви?! К чему мне его непомерные претензии? Почему верила, что пелена спадет с его глаз? Зачем терпела мужа? Ведь понимала, что устойчивые отношения с ним невозможны, что испоганил мне жизнь… Бывало, отхаживаю его, а он очухается, отплачется, окрепнет и снова дозу принимает… Сидел бы тише воды ниже травы, не высовывался. Так нет же, еще и в драку лез. Дурному «отваги» не занимать. Себе ли, мне ли назло так делал? И я снова из огня да в полымя, а он и полшага навстречу никогда не делал. Посуди сама, какая это семья – ни возродить, ни переделать».
А я ей:
«Иду как-то по Ленинской. Десяток школьников-шалопаев одного травят, издеваются. А он, выслушав их, гордо поднял голову и молча отошел от них. Не утерпела я, презрительно бросила гикавшей вслед мальчику компании: «Радуюсь, что среди вас хоть один настоящий мужчина оказался. Остальные – стадо, шавки, подпевалы. Смелые, когда десять на одного. А встретившись один на один с хулиганом, сразу обделаетесь. В кого же влюбляться нашим гордым, умным внучкам? В вас, в вонючее дерьмо?» Плюнула себе под ноги, растерла и пошла своей дорогой. А ты говоришь «откуда?».
«Что толку распинать на кресте свои собственные чувства, морализировать. Так сошлись звезды – не повезло мне. А платила по счетам только я. Трудилась нещадно, и все как в прорву. Конечно, каждый пытается выстраивать свою жизнь с наименьшими потерями, но, к сожалению, она часто бывает переполнена утратами, от которых не уберечься.
Я сделала первый шаг по пути к себе, по пути уважения собственной личности и теперь наслаждаюсь уверенностью, независимостью от его тлетворного присутствия. Я вздохнула полной грудью, чувствую себя свободной, возрожденной, окрыленной и сполна вознаграждаю себя за умное решение. Плечи расправила, расцвела. Страх, ожидание беды исчезли из моей жизни. Разведясь, я почувствовала непривычную радость. Совсем было забыла, что это такое. Иногда иду и, как ребенок, улыбаюсь неизвестно чему. Я словно ожила. Для меня совершенно ясно: я больше не хочу иметь с мужем ничего общего, и уже ничто не сможет удержать меня рядом с подобным типом. Остался далеко позади тот отцветший период моей жизни. Теперь дочке больше времени уделяю. Души в ней не чаю. А что дальше? Поживем – увидим. Одно могу точно сказать – недостойного в свою семью не приму».
«И не жалко тебе мужа?» – спросила я.
А племянница ответила:
«На днях зашел ко мне сосед денег занять на выпивку и похвалился, что любовница его выперла, и он идет к жене в ножки кланяться, чтобы она его простила по доброте душевной и назад взяла. А я ему ответила, что он три года ругал и позорил свою жену перед всем домом, нагло демонстрируя свою любовь к другой женщине, и прощать такого подлеца и к тому же пьяницу – не доброта, а глупость. И добавила, что буду искренне рада, если сыновья поддержат маму». Я жестока? Да. Иначе подобного рода мужчин не образумить. Мы сами приучаем их к мысли, что примем любыми, даже самыми гадкими, вот они и распоясываются».
Раина мама считала, что стыдно быть безмужней. У нее был вселенский ужас перед разводами. Ее известие дочери как обухом по голове ударило. Она, успокаивая себя, устраивала за мужем дочки слежку. Но с тех пор как родители купили ему машину (цивилизация, черт ее побери!), он стал неуловим. А с появлением мобильной связи теща уже не могла контролировать его телефонные разговоры. Записать на диктофон его «беседы» она не догадывалась, а дочь не хотела подсказывать. Мама под лозунгом «как лучше» все это делала, а дочку тошнило от ее манипуляций.
Рая делилась со мной: «Сама я во всем виновата. Возник торопливый юношеский роман. Он разворачивался со всей увлеченностью и безоглядностью так стремительно, что не было желания глубже узнать друг друга. Потом было красивое замужество. Мы жили тогда, как играли, не ожидая трудностей. Говорят, счастлив человек, который не осознает степени своего несчастья. Так это обо мне в юные годы. Была или не была любовь – мне теперь решительно все равно. Легко выходить замуж в ранней молодости. А теперь я даже влюбиться не могу, если мужчина неумен и непорядочен, не то чтобы полюбить. В любой стране есть плохие и очень плохие люди. Хотелось бы, чтобы их было как можно меньше. Мой муж не убийца, не вор, но жить рядом с ним – значит уничтожать мою маленькую семью».
– Не возьму на себя смелость утверждать, что твоя Рая на все сто права. И куда нас заведут разводы – страшно подумать. К вымиранию? – растерянно сказала Аня.
– «Удивляюсь необоснованности и неосновательности людских суждений, – говорила мне Рая. – Со спокойной совестью корят, осуждают, а союз наш укрепить не стремились, на самотек все пускали. И мы не поддерживали близких отношений с родней. Варились в собственном соку. Во взрослых играли. Наверное, все, за редким исключением, так начинают свою жизнь, если рано выходят замуж. Теперь вот бывший муж мне просто товарищ по работе».