Вкус жизни
Шрифт:
Вот я пережила череду непростых браков, и что? Я одинока. А разве я плохая? Разве я не старалась?.. Но есть память, вращающая калейдоскоп событий, подтверждающих безумство мужской логики, показывающей, что всё у них лишено морали... Вот тебе обоснование, лишнее подтверждение тому, почему у нас на курсе восемьдесят процентов несчастливых браков и разводов... У мужской любви короткий век. И не все попадают под ее раздачу.
«Вот так монолог под занавес! Ты на самом деле так считаешь? Этак можно подумать, что ничего прочного и важного в нашей жизни больше не осталось», – удивилась Лена и неодобрительно покачала головой.
– Все
«Лилины слова не лишены здравого смысла. Но куда понесло! Она и среди академиков-биологов не растерялась бы», – криво усмехнулась Инна.
«Как же несчастливые женщины похожи! Те же манеры, те же речевые обороты, всё те же гнетущие мысли», – грустно подумала Лена.
– Вот поэтому и стремятся современные женщины к независимости, хоть и приходится отдуваться за двоих, лишь бы не нянчиться с непутевыми мужьями, – продолжила Лиля.
– И продолжают искать лучшего, – заметила Аня.
– Что я слышу? Заговор против мужчин! Может, это тупиковый путь? Было бы непростительным фарисейством уверять, что мужчины нам вовсе не нужны, – улыбнулась Алла. – Мужчины двигают историю.
– Только куда они ее задвигают – большой вопрос, – рассмеялась Инна.
– «Для маленькой компании», – пропела Лиля. – Плохие мужчины нам не нужны. Я двумя руками за то, чтобы мужья занимали важное место в жизни своей семьи и достигали этого достойными средствами. Без государственной, нравственной политики, без положительного общественного взгляда на проблемы семьи нам не поднять и не разрешить эту задачу. А для этого нам надо добиваться, чтобы больше женщин было на руководящих постах.
– А женщины так прямо-таки все золотки? – тонко улыбнулась Алла.
– Злюками нас делают мужчины, – уверенно заявила Лиля.
– А сами жизнерадостно ржут, и ни в зуб ногой, – поддакнула Инна, довольная к месту вставленным пусть даже грубым словечком.
– Не обобщай, – остановила ее Лера. – Идеальных людей не существует. К мудрости одного примешивается тщеславие, к страсти другого – дикая ревность. Низость и величие так бывают переплетены и перемешаны в человеке, что сам Всевышний не разберется.
Лена ежилась, досадуя на то, что приходится выслушивать непривычную для ее слуха примитивную «бытовуху», которую выплескивали друг на друга ее подруги. «В юности слова в пустых разговорах были легки как перышки, а теперь они будто булыжники, хоть дорогу ими к погосту устилай, – думала она, борясь с приступом недовольства. Подавляя надвигающееся раздражение, она проигрывала пальцами на коленях очередную энергичную мелодию, чтобы случайно не задеть, не обидеть высказывающихся готовой в любой момент вырваться резкой репликой. – Время слишком дорого, чтобы растрачивать его на пустую болтовню, тем более что его – этого времени – остается у нас не так уж много. Мужчины в данной ситуации не упустили бы возможность съехидничать, мол, мы позволили женщинам говорить, а теперь не знаем, как заставить их замолчать».
Возмущенно и грозно заговорила
– …Раньше хотя бы в интеллигентской среде не было принято хвалиться своей непорядочностью, а теперь с экрана знаменитый артист заявляет с гордостью: «Я женился на ней, когда нашему ребенку было три года». В этом он видит мужское достоинство? Так он форматирует молодежь? Есть ли у него хоть капля стыда? Какое-то карлсоновское легкомыслие у мужчины за тридцать. Раньше ведь как считали: быть хорошим человеком, совершать добрые поступки – главная радость в жизни. А сейчас говорят, что делают добро только дураки. Мол, делать добро невыгодно.
«Выплеснут сегодня женщины свою боль и дальше жить станут внешне веселыми или строгими, не в меру деловыми», – подумала Кира.
– Аня, рассуди здраво. Тебе не кажется, что ты слишком жестко судишь мужчин и слишком много от них требуешь? Мужчины любят очаровательных, веселых, а не строгих. В связи с этим у меня вопрос к тебе, к слову пришлось. Знаешь, почему исповедники мужчины? Женщинам ненавистен всякий порок. Они не давали бы так легко отпущение грехов, как мужчины. А ты знаешь, например, почему мужчины тянут женщин в постель? Потому что им говорить с нами не о чем. Не о футболе же или рыбалке, – прыснув в ладони, сама же и ответила на свои вопросы Инна.
Аня недоуменно взглянула на Инну и обидчиво подумала: «За дуру меня держит».
«Смешинка ей в рот попала или разрядиться захотела. А сделать это проще всего анекдотом или маленькой безобидной глупостью», – решила Лена.
– Мужчины предпочитают, чтобы за них вкалывали, а они бы развлекались? Это ты хотела сказать? – спрашивала кого-то Инна. – А кто этого не любит, ты что ли? Чувство ответственности за семью тебе не позволяет, а то, небось, тоже разгулялась бы…
– Вот только про это не надо! Не терплю пошлости! – взорвалась Лиля, вызвав откровенную усмешку Инны.
«…И все-таки при всей искренности в рассказе Лили есть какая-то недосказанность, о чем-то она умалчивает. Что за этим стоит? Кое-что настораживает меня в ее рассуждениях. Не могла она бросить покалеченного, пусть даже не по ее вине, только из-за его несносного характера», – подумалось вдруг Лене.
И будто услышав ее сомнения, Инна наклонилась к ней и произнесла горячим сбивчивым шепотом: «С его-то физическими недостатками и загулять! Уму непостижимо! Вот как водочка перекраивает даже такого никудышного мужика. Такого позора Лиля не потерпела. Я как-то спросила ее, не изменяла ли она мужу, ну хотя бы от обиды. Твердо сказала «нет». Не могла опуститься до его скотства. «Это у мужчин измены грехом, по большому счету, не считаются. Можно подумать, что заповеди сочинялись только для женщин. Трактовка Фрейда им ближе. Помню, были у нас в гостях друзья мужа. Один из них закрыл меня в ванной на шпингалет и давай умолять, мол, что же ты такая правильная, измени мужу хоть раз, жизнь-то проходит даром. Вспомнить будет нечего… Изменить, а потом вспоминать свой позор? Не понимают они языка тонкости чувств. Вот если по голове ударить – им сразу доходит. Примитивные… А вот когда третьего мужа искала, ложилась в постель. Как же иначе? Это я за первого выходила в полном неведении». – «Ну и…» – подталкивала я Лилю на откровенность. Она ответила брезгливо: «Один импотент, другой – так, кое-как… Тошно стало, бросила я это противное дело. На судьбу стала надеяться, а она тоже подвела», – с наигранно веселым осуждением сказала мне Лиля».