Водоворот времен
Шрифт:
Ричард вперил взгляд в пол. Точнее, в ковер: потертый, старый. Но все равно очень красивый. Раньше, наверное, густым-густым был. Как у Рикова отца...Был...Или как в трактире...Был. В общем, про ковер Ричард думать перестал и решил глядеть только на этих хозяев удивительных шапок. На городской совет, в общем.
– Вот этот парень, Ричард Окен, - Олаф руками указал на парня, - может рассказать о случившемся в Белоне.
– А что это с Белоном?
– голос шел...
Ага! Олаф как раз стоял напротив того стола, откуда шел голос. Ричарду пришлось чуть-чуть подвинуться, лишь бы разглядеть обладателя.
– Нет больше Белона, господин пятый столоначальник.
Удивительнее всего было не то, что Ричард почти угадал...ну, в общем, это слово, а то, что шамкающий был вежливее трактирщика, встречающего единственного за день посетителя.
– Вот, значит, как... И налогов, соответственно, оттуда не привезли? Так, понимаю?
– погрустнел он еще пуще прежнего, этот столоначальник.
Остальные зашушукались. Только сейчас Ричард сосчитал их: вместе с причитающим было шестеро. Точно, шестеро. И чем дальше стол был от дверей, тем более пышным и менее загруженным бумагами он оказывался. Самый далеко сидевший столоначальник хранил молчание и не вступал в обсуждение грустного известия.
– И как это произошло?! Как вы!..
– стукнул кулаком тот из серых шапочек, что был слева от Ричарда, и....ну...позади. Да, Окен так бы и сказал: слева позади. Мама так говаривала. Когда была жива.
– А вот этот парень все расскажет. Он единственный из белонцев, ого мы нашли живым, - Олаф склонился к Ричарду.
Странный человек улыбался. Окену это было трудно представить, но все-таки!
– Расскажи им, Ричард, все как было. Сможешь?
– Олаф сделал ударение на последнем слове.
Ричард закивал. Олаф и его люди отошли к двери, предоставив столоначальникам полнейшей обзор. Ричард замялся. Он постеснялся поднять голову, и говорил в пол. К счастью, почти не запинался. И даже не плакал. Ну разве что однажды. Когда рассказал, как маму с папой нашел. И...
– Нам все ясно, - вдруг оборвал Ричарда тот, самый дальний.
– Ваше слово, господин первый столоначальник?
– Ричард краем глаза увидел, что Олаф сделал легкий поклон.
– Разбойный набег. Все ясно, иного быть не может. Пусть шестой столоначальник разберется. Да, милостивый... шестой?
– скажи кто из ребят таким тоном что Ричарду, он бы набросился с кулаками.
Но тот самый шестой, самый молодой, - у него волосы не поседели еще, да и не казался он похожим на старый пень, - бодро ответил:
– Конечно, займемся! Сделаем.
– Что ж, пусть...
– начал было тот, дальний, но вдруг раздался звон.
Что же это такое? Ричард никогда прежде такого противного звона не слышал.
– А, вечер работы, милостивые...стольники...Вечер работы, - печально произнес дальний.
– Шестой, будь добр, проводи парня. Может, еще поговорим с ним. Может...Что там у нас?
– Разбор сметы, милостивый государь, разбор сметы, - на ходу рассказывал шестой столоначальник, поднимаясь из-за стола.
На ходу он распахнул полы плаща, под которыми была простая белая рубаха и потертые штаны. На коленках протертые!
– А вас, добрые господа, я попрошу остаться. Обсудим дела наши рутинные без лишних ушей, - Ричард последние слова уже едва слышал, выходя в коридор.
– Пойдем, оставлю тебя в сторожке. За мной, парень, не отставай!
– добродушно произнес шестой, и буквально припустил. Ричард за ним еле успевал! Вот это скорость!
– А меня Ричард зовут, - ни с того, ни с сего ппроизнес Окен, когда они проходили мимо очередной двери.
– А меня Гаудри. Гаудри Джеро. Отныне представляйся полным своими именем, как Ричард Окен. Парень, здесь столько Ричардов! Всех не упомнишь!
– столоначальник поравнялся со стражниками: - Все нормально?
– Служба идет! Сейчас набегут...Ох, набегут, милостивый Гаудри!
– усталым хором произнесли стражники.
– Ничего! Ничего! Сегодня немного должно быть, все-таки середина недели.
– Хорошо, милостивый Гаудри! Хорошо бы!
Но столоначальник и Ричард уже неслись вперед. А впереди слышался шум.
– Как раз увидишь, что это такое, вечер работы!
– усмехнулся Гаудри и распахнул двери перед Ричардом.
– Вот. Сиди пока здесь. Ко мне должен скоро Манфред Клос скоро придет, а после за тобой приду. Ну или Олаф. Там видно будет. Не уходи! Может, мы тебя еще расспросим! А, уже бегу!
– и шестой столоначальник, повернувшись на каблуках, понесся обратно.
До чего же уморительно он двигался! Вжав голову в плечи, ссутулившись, он чуть наклонял корпус вперед. Было скорее похоже на то, что он хочет протаранить дверь, а не спокойно в нее пройти. И он, то и дело, задевал металлические стрежни, державшие ковер.
Но Ричард не успел проследить его путь: из распахнутой двери прямо на него налетели люди. Сколько же их было! И как они помещались в узком коридоре?! Мужчины и женщины, старые и совсем молодые, которым впору с Ричардом в прятки играть, прорывались в сторону кабинета столоначальников. Многие, правда, вжимались в другие двери, которые Ричард прошел. Но основная масса людей все-таки спешила к столоначальникам. И чего им надо среди этих скучающих пеньков? Ну разве что Гаудри мог показаться живым! А остальные...Особенно тот, самый дальний! Брр! От него таким холодом веяло и старостью! Как от той старухи на закатном краю деревни, такой старой, что ее и не звали иначе, как Старуха. Во всяком случае, ребята ее так и называли.
Ричард кое-как пробирался через людской поток. Наконец, каким-то чудом прошмыгнув под локтем мастерового (о чем говорил замызганный фартук), Окен попал в ту комнату, что отделяла его от улицы. Но зря это он сделал! Столько людей! Столько людей! Ричарду негде было даже встать! А еще - он задыхался! Здесь совсем нечем было дышать! Стоило только втянуть воздух, как все нутро наполнялся какой-то гадостью. И чем глубже он вдыхал, тем гаже становилось.
Единственное место, где ему удалось бы глотнуть свежего (ну...насколько это вообще было возможно) - улица. Ричард проложил туда путь, дважды ударившись о локти толпившихся и однажды отдавив кому-то ноги. Но этого даже не заметили! Люди вообще словно бы с ума посходили!