Водоворот времен

Андреев Николай Юрьевич

Улыбчивый Рабье. Был. Верно, там же и погиб, у того дома...Месяца не прошло...

Что-то заверещало под колесами повозки. Ричард вздрогнул: а вдруг крыса? Еще влетит на мешковину! И как от нее отбиваться?

Но если то и была крыса, то единственная в своем роде - хрюкающая. Грязная, покрытая грубой шерстткой свинья выпрыгнула из-под телеги и понеслась прочь. Ее улюлюканьем встретил возчик шедшей за ними телеги, тоже - из Доброй компании. Ричард как не силился, не мог вспомнить, что же это такое. Купеческая фирма? Или какая-то деревня? Может, пригород?

Здесь, отец рассказывал, сотни таких были раскиданы!

Вслед за свиньей из переулка - тут они были еще уже дверей на Большом мосту - метнулся оборванец, паренек лет десяти, а может, и девяти. А вот во все стороны от него уже разбежались мерзкие серые (а может, и черные, - Ричард не желал смотреть) твари.

Крысы!

Вот за это Ричард и не любил город. Как они не приезжали с отцом, всегда им попадались эти твари. Окен надеялся лишь на то, что ему недолго здесь оставаться. Он...А что он вообще будет делать? Враз стало холоднее. То ли ветер задул, то ли еще что. Хотя какой ветер? Здесь было так тесно, что ему и поместиться-то негде. Ричард весь сжался, пытаясь хоть немного согреться.

Было темно. И даже - немного - тепло.

Проснулся он, когда его начали трясти за плечо.

– Мама, еще немного...Ну я сейчас...

– Парень, ты просыпайся...И...того...Отвыкай. Отвыкнешь - легко будет. Легко.

И шамканье.

Было холодно. Очень холодно и одиноко. Ричард протер глаза. Телега остановилась у ворот в громадное здание. Окен не мог даже разглядеть его краев: уж слишком близко подъехали. Но зато было легко заметно: строили не один десяток лет, и не два. Кирпич соседствовал с камнем, самым-самым разным камнем. Здесь были и серые невзрачные глыбы, и яркие, переливавшиеся в лучах заходящего солнца (уже вечер!) всеми оттенками красного. А у самой земли вросшие в брусчатку, грязные, все в потеках дождя, глыбы вовсе незнакомого материала. Камень не камень, непонятно что...

– Вставай, Ричард. Ты должен рассказать всё, что видел. Хорошо?
– Олаф подал руку парню, помогая спуститься с телеги. Вслед за кивком, "всеобщий знакомец" продолжил: - Хорошо. Это поможет отомстить за твою семью. Я бы мстил. Всех бы нашел. Уж поверь мне.

– Во-во. Он знает, что говорит. Многие бы рассказали, да...- шамкающий замолкнул на полуслове, словив донельзя странный взгляд Олафа.
– Ладно. Будя. Пошли, что ли.

У дверей стоял добрый полудесяток стражников в точно таких же плащах, как у сборщика мостовой пошлины. Они без единого слова распахнули створки дверей (до чего же толстые! стена мельницы, и та тоньше была!) и впустили Олафа, шамкающего, Ричарда и еще несколько человек, их спутников. Так получилось, что Ричард шел в самом центре этого отряда.

Сперва они оказались в комнате размером с зал деревенской таверны. Здесь было полным-полном людей, стоявших у стеночки, и молчавших. Многие из них злобно зыркали на отряд. С чего бы вдруг? Почему им так не рады?

Снова стража. И снова- дверь. За нею была дверь... Нет, целых две! Они продолжались разными коридорами. Олаф,

шедший впереди, избрал левый коридор. Он был даже освещен! Ричард только и делал, что глазел. Ткань! Коридор был обит тканями! Но что еще удивительнее - освещен! Через равные расстояния были вывешены лампы, дававшие чудный, теплый свет.

Сколько же жира (в деревне была одна-единственная лампа, у староста, как раз на жиру) нужно было скормить этим штукам? Семья Ричарда годами могла бы жить, не работая! Если бы кто-то остался в живых...

Дальше Ричард шел, понурив голову. Взгляд его то и дело спотыкался о металлические прутья, крепко прижимавшие ковер к полу. До чего же здесь красиво! До чего красиво!

Наконец, коридор расширился. По обе стороны появились двери. Остановился и Олаф: вперед разместилось двое стражников, в непременных зеленых плащах с вышитой синей ладьей.

– Оружие сдать, - только и произнес один из стражников.

Ричард даже не заметил, какой: за Олафом не было видно.

Не прошло и мгновения, как все клинки (и один молоток, ну точно как у деревенского кузнеца) перекочевали в руки стражникам.

– Обождите, - а это уже был другой стражник. Голос иначе звучал, глухо так. Скрипуче. Опытнее, что ли.

Раздался звук открываемой двери. Тишина.

– Ага, - опять тот же голос, что требовал обождать. И уже громче, в сторону Ричарда и других: - Проходите.

Ричард вжал голову в плечи. Неужто в сам городской совет пришли? А может, еще куда повыше?..

Дверь открывалась в просторную (тут бы жернова поместились, да еще чуть места осталось бы) комнату. Да здесь бы весь трактир поместился!

Трактир не трактир, - а столов здесь и вправду было полным-полном. За ними сидели сутуловатые люди в серых, надвинутых на самый лоб шапочках, скрипевшие перьями, окруженные кипами листов. Горами! Настоящими горами! Иные были выше, чем волны на речке у родной мельницы. Той, которой уже нет. Только угольки и остались...

Скрип перьев прекратился, когда весь "отряд" переместился из коридора в комнату. Обладатели серых шапочек пристально глядели на вошедших. Получалось так, что они окружают со всех (ну, почти со всех, не считая двери) сторон. Ричард поежился. Взгляды этих людей были такие въедливые и холодные, что становилось просто-напросто страшно. Хотя, казалось бы, никакой опасности они не могли нести. Но неужто городской совет так и выглядит? Ричард ожидал совсем иного...Ну...Он не знал точно чего, но никак не этого.

– Милостивые...г...г...государи...
– начал было Ричард, но Олаф взмахом руки прервал его.

– Пока он не скажет, ты лучше молчи, - прошептали у самого уха Ричарда.

Тот и без того понял: лучше замолчать. Ой как не вовремя он...Но...все же...не поприветствовать городской совет тоже нельзя...А вдруг обидится на Окена, и не будет ему в городе никакого житья? Хотя, может, и к лучшему...

Мысли эти успели пронестись быстрее, чем из воды чайка выхватывает рыбу. Так, во всяком случае, отец Рика говорит. Говорил...