Восхождение на пустующий трон
Шрифт:
— Не я рвался быть полководцем. — спокойно начал капитан, сжимая с невероятной силой кулак давнего друга. — Я не отказываюсь от ответственности за людские смерти. Но раз ты сделал меня полководцем, то будь добр — подчиняйся моему слову. — и продемонстрировал лик капитанский неимоверную жестокость и твердость духа своего.
— Эдвард, — шепотом начал Смит приблизившись к ненавистному сейчас молодому лицу. — иди к черту.
— Придется вновь поступать, как Хиггс. — осознал Ричард услышанное, не успел.
Эдвард ударом колена в грудь выбил его из равновесия, провел подсечку, заставляя рухнуть некогда самого
— С тебя хватит. — после десятка тяжелый ударов, что окровили лицо Смита, Эдвард поднялся на ноги, оставляя лежать старого друга на полу.
— Без этого нельзя было обойтись, видимо. — отозвался Марк, что в отличии от «желтого» мог сдерживать свои эмоции. — Эдвард, у меня вопрос.
— Слушаю. — чуть отряхнул свои руки юноша о штаны.
— Завтра мы прикончим Палмера, а после же этого я собираюсь оставить пиратский промысел. Сможешь помочь мне перебраться в Америку, в колонии англичан? — решился и Марк завязать с этим делом после всех тех потрясений, из которых не вышло ни кучи денег, ни бессмертной славы, ни великого успеха.
— Конечно. Коль такого твое желание, я исполню его.
— Спасибо. — легла рука лысого мужчины на молодое крепкое плечо. — Спасибо, Брат. — и развернулся лидер без капитанов.
Еще очень давно Марк заметил невероятное сходство этого мальчишки со своим братом — Джоном Френчем, что покинул этот мир в битве после первого года их путешествия в Вест-Индии еще двадцать с лишним лет назад. Старший брат, на которого всегда можно было положиться, что святился всяк раз, когда делал жизнь людей вокруг себя лучше и спокойнее, что с горечью в душе принял роль морского разбойника. И любил он бордовый цвет за его связь со страстью и особой силой, что когда-то спасет их. Благодаря ему в водах Вест-Индии пошла молва о пирате, что в бордовых одеяниях одаривал просящего и убогого.
После той злополучной битвы, в которой Джон прикрыл своего младшего глупого брата от вражеской пули, потеряли воды такого рыцаря, но решился Марк вернуть людям убогим надежду, надев на себя пиджак цвета своего кумира.
— Пусть и потерялся блеск в твоих глазах, но я все равно вижу в тебе его. — прошептал Марк перед выходом.
— Завтра, как и говорил Марк, мы выступаем за Палмером. Прошу всех покинуть кабинет. — обратился Джонсон к своим капитанам.
— Как пожелаешь. — отозвался Тич и, подгоняя всех, покинул кабинет.
Одарила Мери обеспокоенным взглядом избитого, что продолжал лежать лицом вверх с открытыми глазами и окровавленной губой.
— Вставать не собираешься? — продолжил капитан, когда все ушли.
— Эдвард, я больше не могу… Питер, Уинстон, Ник, Мартин, Адам, Георг… Все они погибли, а я остался. — трясся его голос как никогда. — Я хочу закончить со всем этим, зажить спокойно, где не нужно трястись за жизнь свою и товарищей…
— Найди в себе силы на завтра, и я подарю тебе такую жизнь. — подал Эдвард руку своему старому другу. Знали бы капитаны, на сколько же были правы их суждения. Завтра… Все закончиться, раз и навсегда. — Я отправлю тебя в любую точку
— Спасибо. — схватился Смит за протянутую руку и поднялся на ноги. — После завтрашнего дня в море останется лишь «Черный череп». Что ты будешь делать? Может пришло время покинуть эти воды?
— Может. Невеста ждет меня, может и пришло время покинуть эти земли. — с поникшей головой произнес Эдвард. Как же много он о себе еще не знает, как же самоуверенно заявлять такую явную ложь своему дорогому другу, что сейчас, при нем же, прощается с пиратством. — Или останусь, не знаю.
— До завтра. — чуть похлопал избитый по плечу своего друга и покинул кабинет, оставляя Эдварда наедине с самим собою.
[1] Первые чеканные денежные знаки появились около 685 г. до н. э. в Лидии, античном государстве на западе Малой Азии (современная Турция). В трудах Геродота и других античных историков утверждается, что именно лидийцы начали чеканить монеты из электрума, природного сплава золота и серебра.
[2]Дажьбог — один из главных богов в восточнославянской мифологии, бог Солнца и его олицетворение, бог плодородия и солнечного света. Толкование имени: «Дающий благосостояние».
[3] Поединок Пересвета с Чалубеем на Куликовом поле перед Куликовской битвой, оба участника этого боя пали в той схватке.
[4] Согласно Гомеру, Сизиф — мудрый, порочный и корыстолюбивый человек. Первый воспользовавшийся корыстолюбием и обманом (среди эллинов). Сизиф — в древнегреческой мифологии строитель и царь Коринфа, после смерти приговоренный богами катить на гору в Тартаре тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, раз за разом скатывался вниз. Сохранились разные варианты мифов, дающие объяснения причин столь тяжелой кары, постигшей Сизифа (разглашение тайн богов, многочисленные ограбления путешественников, похищение и заточение бога смерти Танатоса и другое).
[5]Генна — в историческом смысле долина на юге Иерусалима, где в период израильской монархии приносили детей в жертву Молоху и которое впоследствии было превращено в свалку, место нечистот; в духовно-нравственном смысле — Ад, место вечных мучений.
[6]Цербер — трехголовый пес, охраняющий выход из царства мертвых в Аиде; порождение Тифона и Ехидны. Он не позволяет умершим возвращаться в мир живых, а живым посещать мертвых.
[7]Дуализм — теория о том, что существует две разновидности субстанций: сознание и физические объекты. Основателем данной теории является Рене Декарт, который утверждал, что человек является мыслящей субстанцией, способной усомниться в существовании всего, кроме своего собственного сознания, и что сознание, таким образом, несводимо к физическому миру. Дуализм души и тела — точка зрения, согласно которой сознание (дух) и материя (физическое тело) представляют собой две независимые, взаимодополняющие друг друга и равные по значению субстанции. Как правило, основывается на общефилософском дуализме. Основоположниками являются Платон и Декарт. Платон считал, что тело принадлежит материальному миру и потому смертно, тогда как душа является частью мира идей и бессмертна. Он считал, что душа лишь временно привязана к телу до момента его смерти, после чего душа возвращается в свой мир форм. Душа, в отличие от тела, не существует в пространстве и времени, что дает ей доступ к абсолютной истине мира идей.