Восстание в крепости
Шрифт:
Выяснилось, что ночью в доме не было никого, кроме самого Гарая, его жены и пятилетнего сына; когда во дворе раздались выстрелы, они испугались, боясь выйти из дому, поэтому никто из них не мог сказать, что произошло во дворе.
Городовые, не поверив этому рассказу, арестовали на всякий случай Гарая. Поиски продолжались, но безрезультатно: Тайтса нигде не было — ни живого, ни мертвого.
Разгневанный пристав сам пришел в тюрьму и велел отпереть дверь камеры, в которой находился схваченный преступник. В углу на каменном
"Кажется, не дышит", — подумал Кукиев.
— Развяжите его! — приказал он городовым.
Те развязали веревку и стащили с арестованного мешок.
У пристава потемнело в глазах — перед ним лежал его помощник Тайтс. Во рту его торчал платок, глаза были закрыты.
Пристав и городовые были настолько ошеломлены увиденным, что никто сразу не догадался вынуть платок из его рта.
Наконец, придя в себя, Кукиев набросился на подчиненных:
— Болваны, идиоты! Любуетесь своей работой?! Вынуть платок!
Один из городовых поспешил выполнить приказание.
Губы у Тайтса посинели. Он был без сознания.
Пристав приказал принести носилки. Все забегали, засуетились…
— Остолопы! Бездельники! — не унимался Кукиев. — Вас всех надо расстрелять! Вздернуть на виселицу! Слышите? Олухи! На виселицу!
Принесли носилки.
— Доставьте немедленно в больницу! — приказал Кукиев. — Только старайтесь, чтобы вас видело поменьше народу!
В больнице Тайтс пришел в сознание. Открыв глаза, он обвел туманным взором присутствующих, казалось, искал кого-то. Но язык еще не повиновался ему, и он не мог вымолвить ни слова.
Пристав догадался, что он хочет видеть жену, и тотчас послал за ней человека.
Варвара Степановна скоро пришла. Увидев мужа в столь жалком виде, она расплакалась.
Тайтс продолжал бессмысленным взглядом взирать на окружающих, однако осмотревший его врач объявил, что жизни господина Тайтса ничто не угрожает, что он испытал нервное потрясение и скоро придет в себя.
Пристав Кукиев, успокоившись, направился в полицейский участок. Он вызвал городовых, принимавших участие в ночной операции вместе с Тайтсом, и набросился на них с бранью. Он грозился уволить с работы городового, который заткнул рот Тайтсу платком.
Однако городовые заявили в один голос, что их товарищ ни в чем не виноват, ибо они делали в точности все так, как им приказал сам господин Тайтс.
— Идиоты! — воскликнул пристав. — Как он мог приказать вам затолкать его в мешок?!
Городовые принялись наперебой рассказывать Кукиеву подробности ночного происшествия.
Выслушав их, пристав распорядился освободить людей, арестованных утром по подозрению в покушении на жизнь Тайтса.
Спустя час Гарай вышел из тюрьмы. Прежде всего он разыскал Бахрама и рассказал ему о том, что произошло ночью в его дворе:
— Я отвел Улухана к сестре, вернулся и уже собирался лечь спать.
Бахрам хохотал до слез.
Глава пятнадцатая
После полудня Гаджи Хейри направился к крепости и обратился с просьбой пропустить его к подполковнику Добровольскому.
Часовой вызвал дежурного офицера. Гаджи Хейри рассказал ему, с какой целью пришел. Офицер скрылся за воротами.
Прошло немало времени. Владелец фабрики начал нервничать. Он хотел уже уйти, но потом передумал и остался ждать.
Наконец офицер пришел и велел часовому пропустить его.
Радуясь в душе и предвкушая успех, Гаджи Хейри торопливо засеменил за офицером. Во дворе крепости он увидел солдат, сооружавших из досок и камня какой-то дом. Через несколько минут он стоял в приемной перед дверью, ведущей в кабинет командира батальона.
Опять приказав Гаджи Хейри ждать, офицер прошел к подполковнику. Спустя минуту он появился и велел ему войти.
Подполковник Добровольский был в кабинете один.
— Прошу вас, садитесь, — обратился он к вошедшему.
Гаджи Хейри, робея и коверкая русские слова, с грехом пополам объяснил подполковнику причину своего визита.
Добровольский слушал его, хмуря брови. Затем он вызвал поручика Варламова и поручил подробно договориться обо всем с владельцем фабрики, согласовать плату и завтра, после утренних учений, направить на фабрику десять человек из числа сосланных матросов.
Выйдя от подполковника, поручик Варламов и Гаджи Хейри долго торговались. В конце концов они пришли к соглашению. Половину положенной суммы Гаджи Хейри дал вперед.
На следующий день в назначенное время солдаты явились на табачную фабрику. Среди них были Романов и Демешко.
Ефрейтор, пройдя в контору, спросил у Гаджи Хейри, что нужно делать, затем объяснил солдатам:
— Вначале перетаскайте на фабрику сваленные у ворот тюки табака, потом их надо спрессовать и хорошенько связать.
Немедленно весь город узнал о том, что сосланные матросы пришли помочь Гаджи Хейри.
Рабочие, бастовавшие уже три дня, начали собираться у фабрики. Они стояли в стороне, мрачно наблюдая за действиями матросов, которые, не обращая ни на кого внимания, перетаскивали тюки табака.