Восвояси
Шрифт:
В Аккемере Дамежан одной из первых приходила односельчанам на помощь. За самоотверженность и справедливость люди не стеснялись ее и в лицо называть Батыр ана.
Едва переступив порог, Дамежан обняла Амалию и на всю комнату, громко произнесла:
– Артынын кайырын берсін, Алла алдынан жарыл?асын, иманды болсын [6] !
Казашка обращалась к ней, как самой настоящей и близкой родственнице умершей. У Амалии подступил комок к горлу. Слова соболезнования подтолкнули ее к осознанию трагедии момента: она, лютеранка с немецкой фамилией Лейс, осталась чуть ли не единственной представительницей некогда великого и многочисленного карасайского рода Баймухамбета Шукенова. Чуть погодя, немка смогла ответить:
6
Артынын
– Рахмет! Пусть будет так! – и благоговейно добавила. – Алла разы болсын [7] !
Обойдя вокруг завернутого в гобелен тела усопшей, Батыр ана напрямую спросила:
– Помощь нужна?
– Омовение я уже сделала. Теперь надо позаботиться, чтобы жара тут не навредила. Вот не знаю, можно ли лед сверху положить или все же по краям.
– Лучше под низ. Так больше толку будет.
– Все равно надо поспешить с похоронами. Нельзя затягивать. Погода не позволяет держать покойника положенные три дня. Братья Шук уже копают могилу. Ты бы нашла человека, кто суры из Корана читать будет. Поминки устраивать не будем. Резать нечего. У меня три курицы всего осталось. А у Алтын вообще пустой двор. Ты же знаешь, Исины угнали зимой весь скот Хабхабыча. Ты только не вздумай кого из этой братвы пригласить.
7
Алла разы болсын! (каз.) – Пусть Аллах благословит!
Амалия строго посмотрела в лицо Дамежан. Батыр ана демонстративно вздернула брови и недобрая улыбка коснулась ее губ.
– Так им и приглашения не надо, – развела руками казашка. – Запретить никто не может. Согласно традиции они обязаны прийти.
На минуту другую в комнате повисла тишина.
– Кстати, негоже будет Алтын нести на кладбище в этом покрывале, – поспешила сменить тему Дамежан, пальцем указывая на гобелен. – Она лучшего заслужила.
– Я знаю. Но куда-то пропали все ковры. Неужели братцы Исины покойную напоследок еще раз ограбили? Не должны. Я вроде часто тут бывала, ухаживала за ней. Но ничего подозрительного не заметила. И она мне не жаловалась.
– Что-нибудь придумаем. Курей своих тоже не режь. Оставь на лучшие времена, – сказала и скрылась восвояси Дамежан.
Вернулась Батыр ана во главе небольшой группы мужчин. Ее сыновья Сержан и Ержан несли на плечах трубой свернутый ковер. Один из пожилых казахов за веревку, накрученную на крутые рога, вел козу. Двое других вместе несли тяжелую молочную флягу.
– Ковер не очень большой, – поравнявшись со стоящей у входа Амалией, на ходу пояснила Батыр ана. – Но другого у нас нет. Хотя Алтын тоже не высокой была, должна поместиться. Без ?она?асы [8] нельзя. От одной козы мяса мало, но хватит для небольшого угощения. В первую очередь уважим аксакалов, тех, кто роет могилу и будет нести ата?аш [9] . Женщин и детей угостим баурсаками [10] да айраном [11] .
8
?она?асы (каз.) – поминки, угощение на похоронах.
9
Ата?аш (каз.) – деревянные носилки, приспособление, на котором усопшего несут в последний путь.
10
Баурсак (каз.) – традиционное мучное изделие, типа пончиков
11
Айран (каз.) –
Прощаться с умершей Алтын пришло практически все село. Двор Хабхабыча заполонили женщины и дети. Мужчины выстроились для чтения сур Корана за забором дома.
Один из стариков оралманов, так звали в поселке новичков – казахских переселенцев из узбекской Каракалпакии, взял на себя обязанности имама. Когда-то, еще в родном горном ауле он был учеником муллы и знал как проводить похоронный молебен.
Умершая была дитя советского времени. Ее нельзя назвать атеисткой, но мусульманка так и не приучилась соблюдать по пять обязательных намазов в день. С другой стороны – Коран лежал у нее в комнате на самом видном месте. Алтын бережно обращалась с праведным писанием. Не понимая ни слова по-арабски, она перед смертью научилась читать молебные суры. Об этом не преминул упомянуть в своей молитве ученик муллы.
Закончив намаз [12] , белобородый аксакал во всеуслышание задал собравшимся вопрос:
– Мар??м бол?аннын б?л ?мірде адам?а ?арызы ?алды ма?
В переводе это означало:
– Был ли покойный в долгу перед кем-то в этой жизни?
Некоторое время все молчали, пока тишину не нарушил слегка дрожащий юношеский голос:
– По пути сюда я зашел в магазин, – от смущения даже покраснел на лицо двадцатилетний Ержан. – Думал, если что заплатить долги Алтын апа. Но в тетрадке не было даже ее странички. Она никогда не покупала в долг.
12
Намаз (каз.) – ритуальная молитва в исламе.
– На прошлой недели Алтын апа принесла и подарила мне весь их домашний инструмент, – подал голос ?ста. Так, без имени, чисто по профессии называли в поселке кузнеца.
– Не спеши, – прервал его исполняющий обязанности имама аксакал. – Это будет мой следующий вопрос.
Белобородый обвел взглядом всех собравшихся и продолжил ритуальный опрос:
– Должен кто-то усопшему?
Мужская толпа промолчала.
– Тогда я сам скажу, – нарушил тишину аксакал. – Алтын апа пожертвовала на строительство мечети большую сумму денег и все ваучеры, положенные семье Шукеновых на часть имущества и земли бывшего тут совхоза “Пролетарский”. Для убранства будущего божьего дома подарила пять ковров.
Гул одобрения пронесся над головами собравшихся мужчин. Притихшие за забором двора Хабхабыча и тайно подслушивающие речь седого ученика муллы, как по команде громко и хором заголосили женщины Аккемера.
– Велик аллах и милосерден его пророк, подарившие нам такого, щедрой души и золотого сердца человека! – пафосно завершил свою речь белобородый оралман…
Водрузив тело умершей на деревянный ата?аш, мужская колонна направилась в сторону древнего зирата.
Женщины засуетились по двору, спеша приготовить поминальное угощение.
– Погоди, – Амалия ухватила за руку проходящую мимо Дамежан. – Вот скажи, вроде хорошего человека хороним. Надо ли было про ее долги выспрашивать? Кому это теперь надо?
– Еще как надо. У казахов это смертельно важно. Это последняя возможность спасти душу умершего. Ведь, если мар??м кому то должен и никто из родственников его долги не оплатит, то не произойдет очищение. Умерший из за долгов в этой жизни не попадет в потусторонний рай.
– А почему тогда никто из братьев Исина не признался, что они должники умершей? Мы же все помним, как они у Алтын с Хабхабычем угнали скотину со двора.
– Незнаю. Это уже их проблема. Они упустили свою возможность. Им теперь одна дорога – в ад.
К вечеру, из глубины далеких сибирских лесов, подул северо-восточный ветер. Первый норд-ост, преодолевший за последние недели выжженные равнины и принесший освежающую благодать. Охотно подставляя прохладному дуновению свое по-старчески иссохшее лицо, Амалия опустилась на колени в сторону востока. Там, над Илеком как всегда гордо возвышались известняковые кручи. Но не белые. Лучи заходящего солнца окрасили их в багряный цвет.