Война сердец

Darina Naar

— Ах ты, дерьмо!— отпихнув его, Клариса схватила волшебную палочку со стола и как шпагу воткнула её Салазару в сердце.

Эстелла не удержалась от вскрика, когда он упал навзничь. Вместо крови из груди Салазара полилась серебристая жидкость. Стекая на пол, она сверкала, как мириады звёзд на небосводе.

— Ты дура, — сказал он хрипло. — Я тебя ненавижу. Я никогда не буду твоим ни на земле, ни под землёй. Потому что я люблю Эстеллу! Эстеллу! Эстеллу! — и он дьявольски захохотал.

Эстелла, Данте и Йоланда шокировано молчали. Единорог стучал задним копытом по полу.

Клариса стояла неподвижно, сверху вниз глядя на палочку, торчавшую из груди Салазара и на лужу серебряной крови. Но когда очи Салазара

застыли, почернев ещё сильнее, она рухнула на колени возле него.

Салазар, верно, уже не дышал — его объяло зелёное свечение, рана на груди вдруг закрылась, втянув в себя волшебную палочку. Эстелла пребывала в оцепенении — она впервые видела как умирает настоящий маг.

— Я тебя люблю, мой дорогой, — шептала Клариса, гладя его по щекам. — Я этого не хотела, я не хотела, чтобы всё так закончилось. Но зато теперь ты не достанешься никому, ты будешь только моим.

Рыдая, она легла к нему на грудь. И тут Эстелла вздрогнула — Данте, кипя от ненависти, вдруг подался вперёд. Вот она, эта женщина, что воет на груди у мёртвого Салазара, — причина всех его несчастий. Это она, она сломала ему жизнь. Она и Салазар, и этот мерзкий перстень, что он ещё сжимал в кулаке, виноваты в его мучениях. Твари!

Данте шёл прямо на Кларису. Та его не видела, лёжа на Салазаре лицом вниз. У Данте не было никакого плана. Инстинктивно он размахнулся и швырнул изумрудный перстень Кларисе в спину.

— Подавись своим перстнем! Ненавижу! Ненавижу! Сдохни, дрянь! — гаркнул Данте.

Пыхххх! Он едва успел отпрянуть и прикрыть рукой лицо. Вокруг Салазара и Кларисы всё полыхнуло. Пошёл чёрный дым. Он рос и рос, заглатывая их обоих в свои сети. Клариса и головы не подняла, так и продолжая обнимать Салазара. Когда дым укрыл их целиком, они исчезли внутри него, будто проглоченные пастью неведомого чудовища. И всё погасло. Только изумрудный перстень, обугленный, чёрный, лежал посреди комнаты.

====== Глава 54. Сильнее боли ======

Минула неделя. Данте, измученный пытками и обидой на родителей и Эстеллу, лежал в постели. На улице стояла дикая жара, что было неудивительно для субтропического января. Солнце так било в окна, что пришлось наглухо задёрнуть портьеры. Хотелось темноты и умереть. Данте ни с кем не общался, не выходил из спальни, а еду, что трижды в день приносила Лея — маленькая негритянка с короткими кудряшками, — оставлял нетронутой.

Он жаждал забыть, не вспоминать, не думать, но мысли то и дело возвращались к подземелью, к пыткам, к Эстелле, к Салазару, к Кларисе, к Йоланде... Никому он не нужен. Он один и ничего не меняется ни через десять лет, ни через двадцать. Его предала даже Янгус. Оказалось, что её не существует. Она не птица, а женщина, что подверглась чарам вездесущего Тибурона-Салазара. Йоланда Риверо. Та, о которой рассказывал Ламберто. Его мать, которой он никогда не знал. И, более того, знать не желает. Хороша мамаша, ничего не скажешь! Столько лет жила себе припеваючи в облике райской птицы. Была рядом с ним, заставила его себя полюбить, как лучшего друга. Видела, как он, её сын, страдал от одиночества, обид, унижений и ничего не сделала, чтобы ему помочь.

Данте яростно долбанул кулаком в стену, обтянутую алым бархатом. Мерзкая роскошь! Этот дом его раздражает до тошноты. Он чувствует себя здесь, как в клетке. В золотой клетке с шёлковыми подушками и россыпью драгоценных камней и лепнины. Некогда он мечтал жить в городе, в красивом доме, носить шикарную одежду, а не обноски. Мечтал об уважении окружающих. Всё это сбылось с лихвой, но, оказывается, ему оно чуждо. Он хочет на свободу. Несчастлив он в ограниченном пространстве. У него душа птицы. Ему нужна воля, воздух, солнце. Пампасы, засеянные ковром зелёной травы, ветер, спутывающий волосы, Алмаз и открытый путь в горизонт. А ещё любовь...

А ведь раньше, живя полукочевой жизнью, он

не слишком эту жизнь любил. Но тогда у него было всё, о чём он мечтает сейчас, и что уже не вернуть. И главное — Эстелла. В ней видел он целый мир, чудесный мир грёз. Он задыхался от счастья, впивая её губы, как нектар цветов; хотелось кричать и достать с неба луну. А нынче в его душе мрак и чернота. Зато Ламберто сияет, как начищенный паркет в бальной зале вице-короля.

Когда семь дней назад Клариса и Салазар исчезли, оставив Данте, Эстеллу и Йоланду в волшебной комнате, Данте растерялся. Сквозь зеркала они пройти не смогли — те самозаблокировались, как и входная дверь. Сколько Данте эту дверь не дёргал и даже ударял её мечом, она не поддавалась. Единственный вариант, который он придумал — превратиться в животных — тоже потерпел фиаско. Сам-то он обернётся, хоть в кота, хоть в слона, но Эстелла и Йоланда не магессы и без специальных зелий не обойдутся. Надо было искать рецепты и ингредиенты, и Данте уже хотел за это взяться, но на помощь ему и женщинам пришёл единорог. Подойдя к двери, он ударил её рогом, и она исчезла. И троица выскочила из комнаты. Мерно цокая копытами, единорог повёл всех за собой по путаным коридорам подземелья. Рог его сверкал как звезда. Ударяя им каждую встречающуюся на пути дверь, он растворял её в воздухе.

Йоланда и Эстелла, в страхе прижимаясь друг к другу, немного отставали, а Данте шёл по пятам за единорогом, держа перед собой меч. Миновав уйму комнат, наши герои возвратились туда, где Эстелла и Клариса оставили Ламберто-кота. Он, уже в своём обличье, сидел на диване с книгой в руках, закинув ногу на ногу и попивая чай. Когда дверь от удара единорога исчезла с характерным «пффф», Ламберто поднял голову и... остолбенел.

Картина была та ещё! Первой из-под дымящегося архитрава выскочила рогатая лошадь, сверкающая как бриллиант на солнце. Её сопровождал Данте, измученный, взлохмаченный, но живой и с мечом в руке. А из-за его спины вышли две женщины: Эстелла, утомлённая и заплаканная, и... Йоланда. Его Йоланда. Словно сошедшая с небес, она была восхитительна в ореоле рыжих волос и простеньком, жемчужного цвета платье. Как же давно они не видели друг друга!

А Йоланда мало изменилась, будто всё время лежала во льдах Антарктики. Хотя и Ламберто не сильно постарел — у него не было ни морщин, ни седых волос, но на двадцать лет, конечно, он уже не тянул. Поэтому смутился, не сразу поверив, что видит женщину, о которой мечтал так долго.

Восторгов отца Данте не разделил — он был зол на Йоланду и она не казалась ему красивой. Миловидная, не больше. Он бы в такую не влюбился. Данте не слышал, что они сказали друг другу при встрече, но позавидовал, когда Йоланда, рыдая и лепеча что-то бессвязное, упала к Ламберто в объятия. Данте насуплено сжал кулаки, мечтая провалиться сквозь землю. Он слышал, что Эстелла у него за спиной всхлипывает, и это его добило. Ей тоже плохо от вида чужого счастья, она оплакивает Маурисио. Он мечтал прижать её к себе, как сделал это Ламберто, обнимая Йоланду, но ослиное упрямство гнуло своё. Эстелла его предала. Она издевалась над ним вместе с Салазаром, а сейчас оплакивает Маурисио. Она двуличная, она его убила морально, поэтому он будет страдать молча и, в конце концов, эта неразделённая любовь ведёт его в могилу. Скорей бы.

Единорог привёл бравую четвёрку в сквер, откуда всё и началось. Они вылезли прямо из-под фонтана и обнаружили: их ждут четыре лошади: Каштан, Император, Жемчужина и... Алмаз.

— Но... откуда взялся Алмаз?! — с изумлением воскликнула Эстелла. — Когда Клариса хотела на него сесть, он заартачился и чуть не ударил её копытом. И она поехала на Каштане.

— Наверное, он прибежал сам, — отозвался Ламберто. — Лошади — умные животные.

— Он по мне соскучился, — угрюмо пробормотал Данте, обнимая коня. — Мы полгода не виделись.