Война сердец
Шрифт:
====== Глава 17. Ревнивцы и ревнивицы ======
Блеск начищенного паркета отражался в пламени свечей и в глазах взволнованных девушек, которые, как стайки пёстрых колибри, заполнили просторную залу. Их яркие платья, причёски с цветами, бантами, лентами и драгоценными камнями, лица, прикрытые шёлковыми и кружевными веерами и веерами из перьев, мелькали тут и там.
Оркестру, специально приглашенному из Буэнос-Айреса, отвели место по левую сторону от мраморной лестницы. Под его аккомпанемент по центру залы кружились в танце парочки.
Замужние молодые дамы, пожилые
Из распахнутых дверей кабинета раздавались споры, ругань, бахвальство и тосты. Отцы семейств, развалившись в кожаных креслах, пили виски и громко обсуждали новости. Там находились и Арсиеро, и явившийся, будто из воздуха, Эстебан, а так же Роксана — единственная из дам, кто предпочитала женской компании мужскую.
Мисолина стояла в кучке других девушек, шепча что-то на ухо рыжеволосой Соль — своей подружке. Сантана и Амарилис бегали туда-сюда, занимаясь праздником, а сеньор Норберто — мужчина с лысиной, горбоносым носом и седыми бакенбардами, уже набрался виски и теперь отчаянно размахивал тростью, пытаясь вставить реплику в извечный мужской спор о политике.
Эстелла скучала в одиночестве. Ей удалось перекинуться с Сантаной лишь парой фраз, и та убежала по домашним делам. Эстелла издали наблюдала, как она носится вверх и вниз по лестнице, волоча шлейф кисейного бледно-оранжевого платья.
После возвращения домой Эстелла вышла в свет впервые, и многие на балу были ей не знакомы. Стараясь казаться неприметной, что было сложно, учитывая её яркую внешность вкупе с алым платьем, декольте которого заставляло женщин лопаться от злости, а у мужчин вызывало желание, Эстелла перемещалась по зале с бокалом пунша в руках.
Мягкие диваны, обитые плюшем цвета Мов [1], занимали элегантные молодые люди. Они пили вино, курили сигары, то и дело разрывая звуки музыки хохотом; обсуждали ставки на скачках и новости с биржи, а также юных девиц на выданье — потенциальных невест. Центром их компании был красивый черноволосый юноша. Обзывая вице-короля «никуда негодным бездарем и остолопом», он делал это с таким видом, словно рассказывал о погоде. Карие глаза, чёлка набекрень, фрак цвета вороньего крыла, надменное лицо — всё это делало молодого человека королём вечера. Девицы едва не сворачивали себе шеи, пялясь на юношу, хихикали и шушукались, прикрываясь веерами. Молодой человек не удостаивал ни одну из них и каплей внимания.
Эстелла знала этого мальчика, хоть и давненько его не видела. Это был Луис — некогда дружок Мисолины, теперь — главный городской повеса и лгун, соблазняющий всё, что шевелилось, и спускающий на развлечения огромное состояние своего отца.
Сероглазый блондин с припудренными волосами, что сидел
Эстелла перевела взгляд на женскую компанию. Бабушка Берта и её аистоподобная собеседница разругались в пух и прах и теперь сидели в разных углах, бросая друг на друга гневные взгляды.
Сеньора Беренисе, дочь покойных супругов де Фьабле, — бесцветная полная дама — обсуждала с пышногрудой сеньорой Терезой рецепт варки напитка из груш. Взгляд Эстеллы упал на очень красивую женщину в вишнёвом платье. Каштановые волосы её были завиты в локоны и уложены в высокую причёску, центр которой венчала пейнета цвета слоновой кости. Дама разглядывала своё отражение в крошечном зеркальце, пристёгнутом на цепочке к её перчатке. Цвет гребня удивил Эстеллу — дама не замужем. Замужние женщины и вдовы носили чёрную пейнету.
«Старая дева, наверное», — подумала Эстелла.
К девушкам, не вышедшим замуж до двадцати пяти лет и именуемым в обществе «старыми девами», мужчины относились с пренебрежением, женщины — с жалостью. Эстелла же втайне завидовала им. Они жили жизнью гораздо более счастливой, чем те, кого насильно выдали замуж. В планы Эстеллы брак с нелюбимым мужчиной не входил. Она мечтала выйти замуж по любви, а теперь и вовсе лишь за одного человека — за Данте. При ином раскладе предпочла бы остаться в одиночестве.
Пока Эстелла с любопытством рассматривала даму в вишнёвом, явилась Сантана.
— Боже, наконец-то я освободилась! Это сущий кошмар — принимать гостей в доме. А ты что скучаешь? — выпалила она Эстелле в ухо.
— Я не скучаю. Просто здесь общаться не с кем. Хорошо, что ты пришла, Санти. Я ведь толком никого и не знаю. Например, кто вон та женщина в вишнёвом?
— Сеньорита Матильде Рейес, модная штучка из Росарио. Очень богатая старая дева.
— А почему? — удивилась Эстелла. — Такая красавица и вдруг старая дева...
— Родители умерли, она воспитывала младшего брата, вот и не вышла замуж.
— А кто её брат?
— Маркиз Маурисио Рейес. Вон он. Кстати, пол вечера глаз с тебя не сводит. Пялится и пялится, — зашептала Сантана, указав на молодого человека с зализанными каштановыми волосами и несколько крупноватым ртом. Эстелла посмотрела на него. Он поймал её взгляд. Она смутилась и отвернулась.
— Ничего особенного.
— Ну-у... да-а... — протянула Сантана, закатывая глаза. — По сравнению с твоим Данте и вправду ничего особенного. Но, знаешь ли, внешность обманчива. А Маурисио Рейес богат и образован. И он маркиз. Учился в Европе, хотя родился в Росарио, лишь недавно приехал из Лондона и обосновался здесь. Конечно, у него нет синих глаз и фарфоровой кожи, как у некоторых, но зато он при деньгах.