Война сердец
Шрифт:
Эстелла вспыхнула.
— Мне наплевать на деньги!
— Понятно всё с тобой, ты влюбилась по уши, но ты же понимаешь, Эсти, что Данте твой не подходит тебе по статусу? Он живёт в гостинице, у него нет ничего, кроме смазливой физиономии. И не очень-то он был со мной вежлив. У него в глазах есть что-то такое... ну, не знаю, злое, — выдала Сантана.
— Это неправда! — запротестовала Эстелла. — Данте не злой, он хороший!
— Говори тише, — шикнула Сантана. — Может с тобой он и хороший, но когда он смотрел на меня, я подумала, что он хочет перегрызть
— Данте очень ласковый, он... он добрый, милый, — Эстелла сделала негодующий жест рукой. — Просто у него жизнь тяжёлая.
— Я лишь высказываю своё мнение. Кстати, маркиз так и пилит тебя взглядом. Странно, почему он ещё не пригласил тебя танцевать.
— Да я бы и не пошла! У меня есть Данте, я его люблю и не буду танцевать с другим.
— О, да, Данте! Твой Данте и танцевать-то наверняка не умеет, — хихикнула Сантана. — Он такой неотёсанный.
— Он не неотёсанный, он очень нежный и вежливый, — Эстелла готова была разреветься от досады. Ну почему Сантане не понравился Данте, ведь он самый лучший на свете? — Ну и пусть он не умеет танцевать, зато он искусный наездник, и он спас меня от разбойников, и он... он... он самый, самый... я его безумно люблю.
— Любовь — болезнь, я ни раз это говорила. Гляди-ка, а твоя сестрёнка-то положила глазки на маркиза, причём оба, — Сантана громко засмеялась.
Эстелла, глянув на Мисолину, тоже не сдержала улыбку. А ведь она была уверена — Мисолина пялится на Луиса, который жестикулировал так, что щёлкал пальцами по носу паренька в очках — своего соседа. Отнюдь. Мисолина пожирала глазами маркиза Рейеса.
— У Мисолины сейчас начнётся припадок, — сказала Эстелла, заметив яростный взгляд сестрицы. — Стало быть, ей нравится маркиз? Ну ладно!
— Что ты задумала?
— Увидишь.
Эстелла заглянула Маурисио прямо в глаза. Глаза у него были серо-карие, круглые и пустые. Резко раскрыв веер, Эстелла махнула им три раза к себе. Маркиз чуть склонил голову, отвесив микроскопический поклон. От внимания Мисолины это не ускользнуло. Эстелла бросила победный взгляд на сестру и щелчком запахнула веер.
— Что ты делаешь? — удивилась Сантана.
— Язык веера, — пояснила Эстелла. — Я изучала его в школе. Каждое движение веера означает что-то определённое. Я дала ему понять, что он может пригласить меня на танец.
— Ты же сказала, что любишь Данте и танцевать ни с кем не будешь.
— Я и люблю Данте. Но разве я не могу потанцевать? Что здесь такого? Хочу утереть нос Мисолине. И я ему не навязывалась. Маркиз сам на меня нахально пялится весь вечер. Кстати, давно хотела тебя спросить, Санти. Вот ты всё печёшься о моей личной жизни, а не хотела бы ты подумать о своей?
Сантана покраснела.
— Не время ещё.
— Почему это? Тебе не помешало бы поискать себе любимого, а то останешься старой девой, как эта сестра маркиза.
— Тётя Амарилис тоже так говорит. Говорит, что удачное замужество — это моя благодарность ей за то, что она взяла меня к себе. И она права. Мне был всего год, когда отец умер, попав
— Тебе же нравился Диего, — перебила Эстелла этот поток воспоминаний. — Может, надо намекнуть родным, что ты была бы не против такого мужа, как он? Твои дядя и тётя мигом бы всё устроили, я уверена. Он же робкий, он сам не подойдёт.
— Это в прошлом! — Сантана взмахнула кудряшками. — Во-первых, ему нравится твоя сестра. Я думаю, что он ненормальный, одержимый Мисолиной дурачок. Во-вторых, это была детская симпатия, и только с моей стороны. Диего никогда меня не замечал, и сейчас я уже не думаю о нём. Конечно, если бы я попросила тётю Амарилис или дядю Норберто, они могли бы сосватать нас с Диего. Но я не хочу.
— Тебе кто-то другой нравится, да? Ну это я просто так сказала про Диего, я ж не знаю, ты такая скрытная, Санти, — растерялась Эстелла. — Ты же ничего про себя не рассказываешь, это я всё болтаю и болтаю.
— Я боюсь, что ты меня не поймёшь. Я потом как-нибудь расскажу тебе, если решусь, но сейчас не время и не место для таких откровений.
— Ты меня напугала.
— Давай не будем об этом, — прервала Сантана. — Смотри, объявили вальс. И маркиз идёт к нам. Кажется, тебе-таки придётся с ним танцевать. Сама напросилась.
Действительно, когда оркестр заиграл первые аккорды вальса, маркиз Маурисио Рейес подошёл к девушкам, отвесив поклон.
— Позвольте пригласить вас на танец, сеньорита.
Эстелле пришлось идти танцевать. В конце концов, она сама дала маркизу карт-бланш. И всё из-за Мисолины. Всегда всё из-за Мисолины. Желание утереть нос сестрице превышало допустимые пределы в душе Эстеллы, и она ещё и построила Маурисио глазки, когда они, вальсируя, проплывали мимо Мисолины, в этот раз не приглашённой никем. Маркиз танцевал недурно — ни разу не наступил Эстелле ни на ногу, ни на платье. Он был высок и строен и вблизи выглядел симпатичнее, чем издали. Маурисио улыбался, отвешивая Эстелле комплимент за комплиментом, но собеседником оказался посредственным. Он рассказывал исключительно о своём происхождении и титулах, о том, сколько акров земли он купил в прошлом месяце и какой у него счёт в банке.
И ещё он переборщил с парфюмом. Эстелла не любила резкий запах душистой воды, даже очень дорогой, и тут же вспомнила о другом запахе — мяты и свежей травы, запахе свободы и вольной жизни, исходящем от волос и кожи Данте.
После трёх, дозволенных этикетом, танцев маркиз отвел Эстеллу на место и с поклоном удалился.
— Ну как? — поинтересовалась Сантана.
— Ужасно! Зануда редкостный, — поморщилась Эстелла. — Начал перечислять, сколько у него земли и денег на счёте. Идиот! Вероятно, не знает, о чём ещё поговорить с девушкой.