Возвращение к людям

Вольный Владимир Александрович

— Это такие же, как те, в лесу? — Элина смотрела на меня тревожно… Я подумал, что она, скорее всего, недалека от истины. Только такие отморозки, ещё до катастрофы позабывшие все человеческое, могли так поступить.

— Похоже. Но, тех мы перебили… А один, убежавший, давно уже мог погибнуть в горах! А он упоминал про многих…

— А если кто-то остался? — Элина вся напряглась и потянула из-за спины лук.

— Элина, не надо. Здесь никого нет. Я бы это заметил. Элина!

Девушка вздрогнула и ослабила пальцы:

— Мне страшно, Дар… Я снова вспомнила всё, что случилось тогда!

— Ты не одна! Ты с нами! У нас, вместе, хватит силы, чтобы такое не повторилось!

Я думаю так, мы пойдём к Сове… но, попозже. Вначале осмотрим все, вокруг сопки, надо найти следы и труп Карги. Затем, я зайду в поселок. Они выпытали от убитого, где его искать… И уже там разберусь, на месте, что и как.

— Один? — Ната сразу вскинулась, глядя умоляющим взором.

— Один. Вам следует подождать меня на дороге, к типи индейца. Не уходите слишком далеко, чтобы я мог вас догнать. Лучше всего, на песчаном пляже, где Змейка резко поворачивает на запад. Там есть удобное место, никто вас не увидит, а вы, наоборот, заметите каждого, кто будет проходить мимо.

— Дар!

— Все. Я так хочу. Мне будет спокойнее, если вы не станете мельтешить возле поселка — пусть там не знают о нас. Мало ли…

Мы собрались через полчаса. Обошли сопку вокруг. Охотник не успел пояснить мне кто и откуда, эти пришлые, а то, что это, действительно, не наши, мы сразу поняли по оставленным на земле отпечаткам. Тут не встречалось таких следов, какие оставались после легких мокасин, в каких ходили уже все обитатели долины. Напротив, это были грубые, рифленые подошвы сапог, или ботинок — обуви, какой уже просто не могло быть! И таких следов было множество — очень большое количество! По меньшей мере, около сорока человек, прошло мимо сопки вчерашним днем… Тело полубезумной старухи лежало в валунах, от него осталась уже лишь половина. Мелкие зверьки разбежались при нашем появлении, оставляя кровавые отпечатки на почве… Возле нее валялся ее нехитрый скарб. Я увидел, что убийцы забрали все, что касалось еды. Ни что больше их не заинтересовало.

Через два дня, пройдя через окраину Черного леса и прибрежные скалы, мы вместе дошли по их следам до руин фермы — места, откуда начинались границы поселка. Чужаки направлялись прямо к людскому поселению. Но, не дойдя нескольких сотен метров, отряд разделился, и большая его часть ушла на северо-восток. Похоже, что они, решив, что в поселке есть, кому дать им отпор, собрались вначале разведать окрестности…

Травы и бурьян уже затянули обломки зданий, почти сравняв их с землей. Мы набрали воды из ручья — я предварительно, несколько раз, процедил её через мох. Свойства этого шелковистого покрова были потрясающими — он впитывал воду, словно губка, и выпускал уже полностью очищенной от всех примесей!

Наша вода закончилась в дороге, и следовало наполнить фляги заранее.

— Если вдруг я не вернусь, к вечеру… идите к Сове. Он решит, что нужно делать.

— Дар, даже не думай об этом… — Ната коснулась меня рукой.

— Ты всё-таки не берёшь нас? — Элина порывисто кинулась мне на шею.

— Нет. Там — чужаки. Ты помнишь, как в посёлке отреагировали на твое появление? Я не хочу, чтобы нас видели, даже свои…

— Эта девушка стала гораздо умнее, и не будет создавать тебе неприятностей! — Элина всхлипнула.

Но я отрицательно покачал головой:

— Нет. Не проси. Вы мне нужны здесь — обе. И вам вместе будет легче дойти до рукава реки. И отбиться, если понадобится…

Они обняли меня на прощание, я видел, что Элина еле сдерживается от слез.

Гибель Угара, смерть Чаги, расправа над старухой и охотником — все это расстроило ее до крайности, и она еле справлялась с собой…

А, может быть, в этом было еще что-то, но она никогда не говорила мне того, что я услышал в свое время от Наты. Огненный Цветок принимал и дарил наслаждение, но любил ли?… Ната взяла её за руку:

— Пойдем. Наш муж хочет, чтобы мы ждали его на пляже. Пойдём, Элина.

— Погоди!

Она вырвалась и подбежала ко мне:

— Дар!

Я прижался к её влажным, солоноватым от слез, губам…

— Останься живым! Что хочешь делай, но останься живым! Для себя, для

Натки, и для меня… А теперь — иди! Я не слабая! Мы будем тебя ждать… Очень будем ждать, Дар!

Я тронулся в дорогу, гадая о том, что мне предстоит увидеть в поселке. То, что эти нелюди уже там, я не сомневался — они не заботились о том, чтобы срывать свое присутствие. Повсюду валялись не доеденные корни или огрызки выплюнутых плодов — это лишний раз доказывало то, что они не знакомы с растительностью, в изобилии усеявшей все подступы к поселку, и пробовали на вкус все, не заботясь о последствиях.

Мне, почему-то, вспомнилась Тома. Девушка, обиженная многими и не решившаяся уйти прочь, так и оставалась в поселке. Ее подруга, Шельма, пропала, исчезнув еще до большой охоты. Если эти убийцы таковы, как мы себе представляли, то всех девушек и молодых женщин в нем ждала незавидная участь… Избегнуть ее могла лишь Ульдэ, та, про которую я слышал уже не раз. Дикарка, сильно смахивающая на настоящую индианку, как одеждой, так и своей внешностью. Про нее говорили, что она, единственная из всех девушек долины, способна в одиночку отправляться в прерии и возвращаться оттуда не с пустыми руками! Она была вооружена луком и стрелами, и владела ими — опять же, по слухам — не хуже, мастерски стреляющей, Элины. У нее не было никого: какая-то родня погибла в поезде, когда они пересекали равнину, во время катастрофы, а другом она не обзавелась. Она слыла резкой и отчаянной, и запросто могла убить любого, кто рискнул бы принудить ее к тому, что легко было добиться от многих других девушек силой. Эта девушка появилась в долине в самом начале и вынесла все тяготы зимы и голода. Сова утверждал, что она родом с северных территорий — это объясняло ее большую приспособляемость к тому, где ломались и здоровые мужики…

Смуглолицая девушка появилась внезапно, словно призрак, нарисовавшись на тропе, по которой я шёл. От неожиданности я едва сумел совладать с желанием отпрыгнуть в сторону и изготовиться к бою — это бы выглядело очень нелепо… Взрослый, опытный охотник, каким я уже себя считал, с копьём наперевес, против, спокойно стоящей, со скрещёнными руками, узкоглазой и спокойной девушки.

— Ульдэ?

Она кивнула, предпочитая разговаривать жестами…

— Я узнал тебя… Ты такая, как мне рассказывали в посёлке — ловкая и сильная. И я думал о тебе только что. Похоже, ты не призрак… Зачем ты преградила мне путь?

Она сделал знак пальцами — замри! Я, с некоторым недоверием, внял голосу рассудка — подобные шутки в долине были не входу! Если что-то угрожало, то следовало прислушаться к тому, кто первым обнаруживал опасность. Но, почему, в таком случае, не сработало моё чувство? До сих пор оно меня не подводило… Девушка медленно приложила палец к губам и, показав мне знак следовать за ней, нырнула в травы. Я последовал её примеру — мне хотелось узнать, чего хочет от меня эта бесстрашная, одинокая охотница. Мы молча пересекли ряды колючих кустарников, и лишь тогда Ульдэ внезапно остановилась, отчего я чуть было не наступил ей на пятки. Она ловко отпрянула и уселась, по-восточному скрестив ноги, прямо на землю.