Возвращение к людям
Шрифт:
На неё нельзя обижаться за это, никто другой… другая бы так никогда не смогла.
— Я не обижаюсь… — Элина упорно старалась не смотреть мне в лицо.
— Она хочет как лучше. Раньше это бы было несколько дико, но сейчас, может быть, так и надо? И надо именно так, чтобы не усложнять нашу жизнь. Она ведь, и без этого, очень непроста. А сейчас… я пойду за ней и забудем об этом разговоре. После него у меня уже осталось слишком мало желания… заниматься этим.
Элина встала на ноги. Я тоже поднялся. Она глухо попросила:
— Нет. Не уходи. Ты старше и опытнее, а я — всего лишь девчонка, которой только предстоит все узнать. Мне жаль, что я становлюсь женщиной без любви… Но иного выхода я не вижу. Несмотря
Она замолчала. Я смешался — понимать ее слова, как призыв к действию, или же, как решение оставить все как есть? И не означало ли это, то, что в этом подвале уже имело место… просьбу всё совершить без ее собственного участия? Только на этот раз я имел в себе силы сдержаться, и подобного развития вовсе не желал. Я собрался с духом, чтобы сказать ей что либо успокаивающее, а затем выйти за Натой, как она тихо произнесла:
— Меня ещё никогда не целовали в губы… по-настоящему. Поцелуй меня…
Я привлёк её к себе. Элина закрыла глаза и я ощутил, как по ней трепетно пробежала волна… Я прикоснулся к её губам своими, ощутив чуть сладковатый привкус. Желание начало захлёстывать меня, но, боясь испугать девушку, я только целовал её покорные и даже ищущие уста. Элина вздохнула и раскрыла глаза.
— Голова кружится…
— Не только у тебя…
— Мне казалось, ты сейчас станешь срывать с меня одежду…
— Нет. Всё будет так, как ты сама захочешь. И ты можешь меня остановить, если захочешь. Хорошо?
— Дар… Я уже все решила для себя. Не нужно больше слов. Сделай это… сделай меня женщиной, так, как ты хочешь… может быть, тогда я сумею тебя понять. И не бойся… меня обидеть. Если совсем честно — я уже хочу… сама…
Я подхватил Лину на руки. Она слабо вздохнула и опять закрыла глаза. Я отнёс её к нашему, с Натой, ложу и, не выпуская из рук, присел. Некоторое время я только целовал её, касаясь губами губ, щёк и вздрагивающих ресниц.
Потом, когда девушка стал дышать чуть ровнее, опустил её на ноги на шкуру возле настила.
— Мне стыдно…
— Почему? — шепотом спросил я.
Теперь Элина неотрывно смотрела мне в глаза. Пламя свечей отбрасывало причудливые тени по стенам, отражаясь огнём в её золотистых зрачках. Она тряхнула копной, собранных на макушке, волос и одним плавным движением руки сняла удерживающую их повязку. Великолепная грива рассыпалась по простыне, заставив меня в который раз восхищённо посмотреть на эту красоту.
— Тебе нравятся мои волосы, да?
— Очень. Ты такая красивая, Элина…
— Скажи еще…
Я склонился к ее губам и прошептал:
— Я люблю тебя… Солнышко…
— Это неправда… Но так приятно слышать. Еще…
Она вытянулась во всю длину. Я провел пальцами по ее гладкой коже, опускаясь до талии — девушка вздрогнула и прикрыла глаза.
— Раздень меня, сам, пожалуйста…
Сдерживая предательскую дрожь и охвативший меня жар, я вымолвил:
— Поднимись…
Она приподнялась, и я взял ее за талию и нежно поставил рядом с собой.
Даже в этом, неярком свете, было заметно, как она побледнела… Поясок, я снял первым. Потом медленно расшнуровал ворот и все стягивающие ремешки на рукавах рубахи, снял ее через голову Элины. Моему взору предстала нежная, манящая кожа! Грудь Элины, более высокая и крупная, чем у Наты, высоко вздымалась при дыхании девушки. Я прикоснулся к ней и ощутил, как девушку сотрясает мелкая дрожь. Рубашка беззвучно выпала из моих рук — моему взору предстали два очаровательных полушария, с сосками, слегка вздёрнутыми вверх. Элина задышала часто-часто и прижала руки к груди, закрыв себя ладонями. Я не стал ей в этом мешать, принявшись расстёгивать завязки на юбке. Они подались легко, и та мягко опустилась к ногам девушки. Элина оставалась только
— Не бойся… Посмотри на меня.
Я стал её целовать, мягко привлекая к себе. Освободив груди, припал к ним губами, лаская соски поочерёдно. Желание уже переполняло меня и, сдерживаясь с трудом, я привстал перед ней на колени. Белый комочек упал вниз, и под моими пальцами появился треугольник, покрытый светлыми, вьющимися волосами. Я прикоснулся к ним пальцами, вызвав сдавленный вскрик, потом обхватил Элину за ягодицы и положил перед собой на кровать.
Я целовал её долго, пока не добился того, что тело девушки перестало быть в напряжении и немного обмякло под моими ласками. Несколько раз, прикоснувшись губами к бугорку между ног, я, преодолевая слабое сопротивление, слегка развёл её ноги в стороны. Элина чуть дёрнулась, но я удержал ноги и вновь прикоснулся к её лону губами. Язык нащупал среди вьющихся волос влажное и горячее отверстие, и я слегка ввёл его внутрь.
Элина дёрнулась и схватила меня за голову. Не переставая её ласкать, я начал оглаживать её ноги ладонями. У меня уже было все напряжёно до исступления, и, прекратив её целовать, я навис над девушкой всем телом.
Элина раскрыла глаза и испуганно дышала, удерживая руки прижатыми к груди.
— Тебе плохо?
— Нет… — она едва нашла в себе силы ответить. — Только… Когда ты станешь… Поцелуй меня, чтобы я не боялась… и держи. У меня сейчас сердце выскочит…
Наверное, я должен был быть с ней намного нежнее… но я уже не мог себя контролировать. Девушка, ещё никогда не знавшая мужчины, даже ни разу не целовавшаяся ни с кем, лежала передо мной, готовая меня принять и стать женщиной… Я ещё сильнее развёл ей ноги в стороны, ввел напряжённый член в узкое, упругое отверстие и, закрыв губы Элины поцелуем, медленно подался вперед. Она забилась, выгнулась, и по её глазам потекли слезы. Сквозь сжавшиеся губы вырвался стон. Я снова надавил, ощущая, как преодолеваю преграду, превращающую ее из девушки, в женщину… Не сдерживаясь более, я заключил её в объятия, опустившись всем телом. Вагина Элины была очень узкой, гораздо уже, чем у моей подруги. Стенки влагалища плотно обхватывали мой член, при каждом движении, словно, стараясь вытолкнуть его наружу. Но это было уже невозможно… Я брал девушку со всей силой своей страсти, погружаясь в неё на всю возможную глубину, буквально рыча и захлёбываясь в сумасшедшем экстазе. Мои руки плотно, до синяков, обхватили её талию и ягодицы, пальцы нащупали маленькое отверстие между них, и я прижал ее к себе. Элина бессильно раскидывала в стороны руки, то, что-то лепеча, сводила их на моей спине. Её губы искали мои, находили и вновь сжимались, когда она отворачивала лицо в сторону. Подойдя к самому пику страсти, я сильно обнял Элину, всю задрожавшую в предчувствии неизбежного, и, забившись в конвульсиях, излился в её лоно. Но и после этого мне не хотелось покидать её тела — член, даже не напряженный, был плотно обхвачен и это ощущение сводило меня с ума. Мы лежали, притихшие и взмокшие… Я стал целовать глаза Элины…
— Какая ты… Желанная…
Она не отвечала. Элина лежала, закрыв глаза, и из-под прикрытых век стекали слезинки на щеки…
— Линочка…
— Дар… — Она с усилием расцепила губы. — Мне почти не было больно… И все было хорошо… Я будто летела!
— Я рад за тебя! Это не всегда бывает хорошо, в первый раз. Чаще наоборот.
Теперь ты не боишься?
— Нет… Я спокойна… почему-то. Внутри… словно огонь. Мне хорошо… и даже хочется ещё. Глупо, да? Я только что так боялась тебя, боялась того, что со мной произойдет, а теперь перестала. Странно…