Возвышение падших

Saltwater Marina

Большую часть своей жизни она, Селин Султан, провела в забытье. Женщина, потерявшая сына — единственную свою отраду, уважение и почёт, существовала в условиях, подобающих не госпоже, жене шехзаде и впоследствии султана, а обычной наложнице.

Отчасти это был и её личный выбор. Селин не жаждала роскоши и власти, драгоценных украшений и прекрасных платьев. Всё, о чём она думала, это то, что она где-то недоглядела, раз её Ахмед заболел и скончался в лихорадке.

Но, спустя годы, когда её, наконец, заметили и наградили высшей должностью в самом гареме Топ Капы,

она воспарила. Селин Султан вдруг захотелось носить платья из дорогой парчи, расшитые золотыми и серебряными нитями, украшения с драгоценными камнями. Она успокаивала себя тем, что всего лишь хотела соответствовать статусу госпожи и управляющей гарема, но сознавала, что лжёт. Ей нравилось быть роскошной. Возможно, она заслужила этого спустя столько тягостных лет?

— Мама? — позвала Фатьма Султан.

— Да?

— Мы теперь всегда будем жить в этих покоях? — с толикой радости в голосе спросила темноволосая девочка. Её тёмно-карие глаза с нескрываемым восхищением пробежались по опочивальне. — Здесь так красиво…

— Если на то воля Всевышнего, то да, — неопределённо ответила Селин Султан.

Припоминая гнев Хюррем Султан, она имела некоторые сомнения относительно того, сможет ли здесь задержаться.

Прервав их мирную трапезу, в покои вошла беременная Эсен-хатун, которая, поклонившись, с улыбкой на спокойном лице подошла к сидящим за столом госпожам. С тех пор, как Селин Султан стала управляющей гарема и они смогли ближе познакомиться благодаря содействию Фатьмы Султан, наложница часто бывала здесь.

Эсен-хатун, имея скрытые мотивы в этой дружбе благодаря своей договорённости с Фатьмой Султан, чувствовала себя несколько неловко. Как оказалось, Селин Султан была порядочной, доброй и приветливой женщиной, потому Эсен могла с уверенностью заявить, что желала общаться с ней искренне.

Селин Султан, кивнув вошедшей девушке, приветливо улыбнулась ей. Фатьма Султан обрадовалась не меньше своей матери, так как успела проникнуться к Эсен-хатун за прошедшие дни.

— Доброе утро, госпожа.

— И тебе, Эсен, — ответила Селин Султан. — Прошу, садись с нами. Как ты? Надеюсь, ни в чём не нуждаешься?

Опустившись за стол на принесённую служанкой подушку, Эсен степенно улыбнулась.

— Со мной всё хорошо. И нужды нет ни в чём. Я всем довольна.

— Хорошо.

— Слышали ли вы, что в Топ Капы прибыли старшие сыновья Шах Султан? — проговорила Эсен, взяв из вазы с фруктами веточку винограда. — Насколько мне известно, они в данный момент в опочивальне Повелителя.

— Нет, мне об этом ничего не известно, — слегка нахмурилась Селин Султан.

— А что с младшими детьми Шах Султан?

— По приказу Повелителя я отправила их со слугами во дворец Гевхерхан Султан, которая обязалась позаботиться о братьях.

Услышав слова госпожи, Эсен-хатун понимающе кивнула. Кто ещё, если не Гевхерхан Султан, позаботится о них? Не Хюррем Султан уж точно…

— У неё самой двое маленьких детей, так она ещё двоих братьев взяла под опеку… — высказала свои мысли вслух Эсен, поедая виноград. — Гевхерхан Султан — хорошая женщина. Признаюсь, что она всегда

нравилась мне больше остальных дочерей покойной Шах Султан.

Селин Султан промолчала, но согласно кивнула темноволосой головой. Двери вновь распахнулись, и вошла хазнедар, Фериде-калфа.

— Султанша, — поклонилась она, смотря на управляющую гарема. — Султанзаде Муса Бей и Султанзаде Мехмет Бей вместе с его супругой Бирсен-хатун прибыли в Топ Капы. По словам Зафера-аги, они не останутся здесь и отправятся во дворец Гевхерхан Султан, где и останутся на время своего пребывания в столице.

— Хорошо.

— И ещё… Повелитель отдал Заферу-аге приказ объявить о том, что церемония прощания с султаном состоится в полдень в его опочивальне.

— Можешь идти.

Фериде-калфа, снова поклонившись, ушла. Проводив её взглядом серо-голубых глаз, Эсен помрачнела и тоскливо нахмурилась. Заметив это, Селин Султан сочувственно улыбнулась.

— Не расстраивайся, Эсен. Повелитель рано или поздно вернётся.

Дворец санджак-бея в Манисе. Покои Гюльхан Султан.

Настало время военного похода. Шехзаде Сулейман по приказу отца-султана должен был сопровождать его из Стамбула до места высадки, а после быть рядом на протяжении всего похода.

Шехзаде Сулейман был несказанно рад этому, так как давно хотел показать свои навыки в военной стратегии и боевых искусствах, чего нельзя было сказать о его матери. Гюльхан Султан надеялась, что её льва назначат регентом престола, и она сопроводит его до Топ Капы, где они мирно и без страха будут править отведённый срок. Впервые отпуская сына на войну, она ощущала тревогу, липкими щупальцами обхватывающую её сердце.

Волнительно расхаживая по своей опочивальне, рыжеволосая госпожа ожидала прихода Сулеймана, должного попрощаться с ней перед отбытием в Стамбул. Мысль о том, что из-за минувших ссор он пренебрежет этим, колыхалась в её разуме.

Джихан-калфа, стоя рядом, монотонно рассказывала о том, что Сулейман ещё несколько ночей провёл с Айсан-хатун, которую нельзя было не отвести к нему.

— Ко всему прочему, Шехзаде Сулейман пожелал этим утром навестить Айсан в её личной комнате на этаже фавориток.

— Значит, с ней он попрощался. А со мной? Если он пренебрежёт мною, то я на протяжении всех лет военного похода…

Не дав ей договорить, двери распахнулись, впуская одетого в военное облачение Шехзаде Сулеймана. Зеррин Султан, до этого сидящая в стороне, радостно подбежала к старшему брату. Тот, подхватив её на руки, обнял и погладил по длинным рыжим волосам.

— Мама сказала, что ты уезжаешь…

— Это правда, моя маленькая красавица, — улыбнулся Сулейман, отпуская её. — Ненадолго.

Переведя взгляд к матери, он ожидал привычной надменности, но слегка растерянно нахмурился. Гюльхан Султан с нежностью в синих глазах оглядывала его и тоскливо улыбалась.

— Валиде. Мы с вами долгое время не увидимся. Надеюсь, вы не держите на меня зла, так как я прощаю вам все ваши нелицеприятные слова и действия.

— Да будет острым твой меч. Храни тебя Аллах. Обязательно пиши мне, Сулейман.