Враг мой – муж мой
Шрифт:
А, значит…
Глава 14. Смерть за спиной
Леолия выслала всех из покоев, запретив тревожить себя даже служанкам. Забралась с ногами на малиновый диван и проревела до самой ночи. У неё не было счастливых воспоминаний, связанных с братом. Но отчего-то, вопреки всему, она всё равно любила его.
Маленькой она бегала за ним, смеялась над его шутками, прощала его злые выпады. Ей до безумия хотелось, чтобы Америс подружился с ней. Она отдавала
Мама говорила, что Леолия плохая, поэтому брат не хочет с ней дружить. И девочка изо всех сил старалась быть хорошей.
Сейчас принцесса выросла и понимала, что как бы она ни поступила, Америс никогда бы не стал ей другом. Она не понимала почему. Просто отчётливо осознавала, что брат её ненавидит. И всегда – ненавидел. Даже когда она лежала в колыбели и агула, видимо.
И всё же это был её брат.
А ещё… ещё Леолии было страшно. Убийца – её жених? Он ведь знал, что в кубке – отрава.
Что если принцессу пытался убить Эйдэрд? Но – зачем? Она не понимала, и голова, звенящая от слёз, отказывалась логически думать.
Америс мёртв. Гадкий, противный мальчишка, да. Но его нрав не давал права его убивать!
Ей снова вспоминалось, как он тянул Эйтаса – плюшевую сиреневую собачку на себя – вырывая из детских рук.
Да и пусть бы… Если бы она отдала тогда свою игрушку, он бы не упал с лестницы и, может быть, их бы не разлучили? Не отправили её в обитель? Возможно, если бы Леолия росла рядом с ним, Америс со временем привык бы к ней и увидел, что она не такая…
«Какие глупости, Лео, – резко одёрнула она себя. – Не будь дурой. Америс никогда не стал бы тебе настоящим братом, даже если бы ты завалила его горой собачек».
Ей вдруг показалось, что мёртвый брат, всё с тем же посиневшим, перекошенным от удушья лицом, с раскрытым ртом и огромным, вываленным наружу языком стоит за дверями спальни и мерзко смеётся. Леолия содрогнулась.
Она не сможет больше спать в своих покоях.
Принцесса встала и решительно вышла в коридор. В этом дворце находился тот, кому сейчас было намного хуже, чем ей.
Отец сгорбился над столом, опустив седую голову на руки. Ветер из раскрытого окна шелестел бумагами. Должно быть, очень важными бумагами. Стены кабинета, обитые оранжевым шёлком, впервые смотрелись мрачными, как будто их апельсиновый цвет особенно подчёркивал сумрак за окном.
Никто не препятствовал Леолии войти. Дворец впал в оцепенение и ужас.
Девушка прошла к столу, обогнула его и, подойдя сзади, обняла отца. Он по-стариковски всхлипнул. Несколько минут они так и стояли, обнявшись. Вернее, стояла Леолия, а король сидел. Он поднял голову и прислонился к дочери затылком, тяжело дыша.
– Почему ты надела фиолетовое платье на обед? – спросил король
– У меня не так много выбора, – тихо ответила Леолия.
– Не проконтролируешь, юдард кто выполнит приказ, – проворчал король. – Я же велел пошить тебе гардероб. Или эти дуры решили, что два платья – это гардероб?!
Леолия вздохнула. Отец, по-видимому, цеплялся за повседневность, как утопающий за солнечный блик на волнах.
– Отец, почему Америс не любил меня? – спросила тихо.
Это было жестоко. Королевские плечи тотчас поникли.
– Твоя мать, – наконец вымолвил он тяжело. – Южный щит – герцогство, переполненное предрассудками и суевериями. Когда твои волосы начали темнеть, королева обвинила меня в измене. Она считала, что, так как муж и жена связаны брачными клятвами, то измена одного влечёт проклятье на другого. Мне не удалось доказать, что она ошибается…
– А ты изменял? – тихо уточнила девушка.
Эстарм вновь вздохнул.
– Ты не понимаешь, о чём спрашиваешь, дитя. Я всю жизнь любил одну лишь твою мать.
«А герцог Эйдэрд не любит никого, – скептично подумала принцесса, – но это не мешает ему принимать в своём особняке Алэйду».
– То есть, не изменял?
Отчего-то она хотела получить прямой ответ на этот, уже никому не важный, вопрос.
Эстарм закашлял, потянул воротник, сжимающий горло. И Леолия вдруг поняла…
– У тебя была любовница!
– Это другое, – буркнул отец, отводя взгляд. – Твоя мать тяжело переносила беременность тобой, её постоянно тошнило, и лекари запретили нам делить постель. А я был молодым, полным сил мужчиной…
– И я для неё стала напоминанием о твоей измене?
Леолия отстранилась. Она была законной дочерью отца и матери, но отчего-то ощутила себя бастардом. Должно быть, каждый раз, когда королева смотрела на тёмные волосы дочери, она вспоминала любовницу мужа.
– Это ничего не значит! – крикнул Эстарм. – Да, я делил ложе с другой. Ложе, но не сердце! Ты молода и не понимаешь ничего в мужских потребностях…
– И не хочу.
Девушке захотелось уйти, но она удержала себя усилием воли.
– Тебе придётся, – мрачно буркнул отец. – Я вижу, что ты ненавидишь герцога Эйдэрда. Но тебе придётся делить с ним ложе. И угождать мужу на этом ложе со всей страстью. Иначе вскоре твоё место займёт кто-то из любовниц.
Леолия окаменела.
– Как ты можешь думать о свадьбе сейчас?! – закричала она, с трудом приходя в себя. – Когда тело твоего сына ещё не остыло?!
Король стукнул по столу.
– Именно сейчас и нужно думать об этом. Завтра ты станешь женой герцога. И возблагодарим богиню, что не Калфуса, иначе он увёз бы тебя и присоединил твоё королевство к своему. Ты понимаешь, что теперь наследница Элэйсдэйра – ты?