Время от времени

Локк Джон

ПОКУПАТЕЛЬ ДОЛЖЕН СОГЛАСИТЬСЯ ПРИНЯТЬ ХЕСТЕР УИНТЕР КАК ЕСТЬ, СО ВСЕМИ ЕЕ ИЗЪЯНАМИ.

Пим хотел было сделать себя более презентабельным, прыгнув в реку или океан – смотря что окажется ближе, – но, спросив время у испуганно шарахнувшегося прохожего, побоялся опоздать на аукцион. Подойдя к ближайшему дому, он постучал в дверь и предложил уплатить полкроны за таз воды.

– Сие честная цена за таз, – согласилась открывшая ему женщина, – но где я возьму другой?

Попробуйте купить где в другом месте.

– Я покупаю только воду в тазу, мэм, – попытался объяснить ей пират.

– Что? Вы нешто ополоумели?! Изыдите, или я кликну мужа!

Пим продемонстрировал незнакомке монету.

– У меня только использованная вода, – заявила та.

– Как использованная?

– Да уж два дня, чай. Но полный таз. Хотите?

– Ей-ей, и тряпку, чтоб обтереться!

Внимательно приглядевшись к странному покупателю, хозяйка дома почесала нос и поинтересовалась:

– Сие блевотина у вас в бороде?

– Она самая, мэм.

– Что ж, тогда тряпку можете оставить себе. Я даже прикасаться к ней не хочу после вас.

– Вы очень добры.

– Да я лучше принесу в дом лошадиное дерьмо.

– Да, мэм. Спасибочки.

Пим сделал, что мог, с тазом использованной воды, хотя та воняла еще хуже, чем он. Придя на городскую площадь, квартермейстер уселся на камень и принялся ждать капитана Джека, приближение которого почуял издалека. Десять минут спустя Хоули стоял над ним, вовсю распекая его за неосторожность:

– Вы с ума сошли? Если вас тут увидят, упекут за решетку!

– Я боле не пират, капитан, – отозвался Пим.

– Что?!

– Моя милая Дарла померла, и я собираюсь купить ту жену, что будут здесь продавать нонеча.

Час от часу это увольнение Джека на берег становилось все интереснее. Таких еще не бывало. Попытавшись вообразить, как мать Эбби Уинтер выходит за свирепого волосатого пирата мистера Пима, капитан ненароком улыбнулся.

– Что такого смешного? – буркнул квартермейстер.

– Спокойно, человече! – примирительно сказал Хоули. – Сожалею о вашей утрате. Я ни разу не встречал Дарлу, но знаю, что она была для вас особенной. Я не хотел оскорбить вас улыбкой. Просто эта мысль о том, что вы собираетесь осесть… Пим – и сухопутная крыса!

Пим кивнул, а потом спросил:

– Вы знаете эту женщину, что будет нынче выставлена на продажу?

– Я – нет, хотя подозреваю, что она будет рада выйти за такую добрую душу, как вы.

– Спасибо, Джек. Я неразборчивый. Уверен, так и будет.

– Вы трезвы? – более внимательно оглядел его капитан.

– По большей части. По-моему.

– Хорошо. Похоже, вам выдалась нелегкая ночка кручины по Дарле.

– Ей-ей! И выпивши маленько тоже.

– И выплюнувши часть обратно, как я погляжу.

– Ей-ей!

– Вам

нужны деньги?

– Что вы! Спасибо, капитан, но нет; я не блудил, так что богатенек.

– Что ж, сделайте мне любезность и держитесь так, будто мы и не знакомы вовсе.

Лицо Пима исказила гримаса уязвленной гордыни.

– Я ничуть не стыжусь вашей компании, – поспешил растолковать ему Джек, – но если кто из горожан вас узнает, они засадят нас обоих, и я не смогу вас спасти.

– Есть, – кивнул квартермейстер. – Как завсегда, вы умнее меня, капитан.

– И еще, мистер Пим!

– Ась?

– Я горжусь, что служил с вами.

Глаза Пима увлажнились:

– Это для меня честь, Джек.

– Удачи, человече!

– Спасибо, сэр!

Глава 12

Продажа жен всегда шла согласно устоявшемуся публичному ритуалу. Жену – в данном случае серолицую, но миловидную Хестер Уинтер – вел в город ее муж Филип, связав ей руки и накинув ей на шею веревочную петлю. В большинстве случаев продажа жены была решением импульсивным, и мужу приходилось поднимать грандиозный шум, чтобы созвать толпу. Но предприимчивый Филип додумался вывесить объявление о предстоящей продаже, так что на городской площади уже яблоку негде было упасть от мужчин, поглядывающих по сторонам с похотью, женщин, глядящих на всех с насмешкой, и неучтивых детей, по большей части кричавших Хестер непристойности и вульгарные оскорбления.

Поставив жену на аукционную колоду, Уинтер продемонстрировал широкую самодовольную ухмылку и призвал толпу собраться поближе, потому что он сейчас начнет принимать ставки. Хестер взглядом обшаривала толпу в уповании увидеть Томаса Гриффина, но народу вокруг было слишком много. У нее за спиною грубый отрок лет девяти, запрыгнув на колоду, одной рукой задрал ей юбку, а другую приставил к носу под улюлюканье его осклабившихся друзей. Филип со смехом игриво шлепнул мальчишку, что того ничуть не обескуражило от повторного задирания юбки Хестер, еще выше. Вскоре полдюжины шалопаев по очереди шлепали ее по заду. Наконец продавец жены положил конец этим домогательствам.

– Кто предложит мне крону? – обратился он к толпе.

– А ее причиндалы работают? – выкрикнул один из мужчин.

Хестер крепко зажмурилась, твердя себе, что до лучшей жизни остались считаные минуты.

– Ее причиндалы? – переспросил Филип. – Они работают на славу, приятель, коли твой инструмент достаточно длинен, дабы дотянуться до трофея! – Он по-театральному преувеличенно подмигнул, получив в ответ разрозненное фырканье.

– Она готовит? – спросил еще один человек.

– Ейная стряпня не из худших, – не спасовал Уинтер.