Всеблагое электричество
Шрифт:
— На второй этаж! — подсказал он, а сам отправился в каретный сарай, в темном нутре которого мне почудились очертания полицейского броневика.
Присматриваться я не стал и сразу прошел в дом. В гостиной за пустым столом сидел еще один испанец, жилистый и усатый. На меня он взглянул без всякой приязни, но ничего не сказал. Я молча кивнул и по боковой лестнице поднялся в комнату на втором этаже.
Рамон Миро оказался невысоким черноволосым господином, широкоплечим и мощным. Лицо его было слегка красноватым, но естественный
— Чем могу помочь коллеге? — спросил Миро, машинально поглаживая большим пальцем узкую полоску черных усов.
Я взял один из стульев и передвинул его к столу, заодно огляделся.
Ничего примечательного, впрочем, в кабинете не оказалось. Железные шкафы картотек, сейф, окно с видом на одну из окрестных фабрик. Единственное, что показалось важным, — это выдвинутый верхний ящик стола. Не приходилось сомневаться, что хозяин держит там оружие.
Но я никак не выказал обеспокоенности, уселся на стул и беспечно закинул ногу на ногу.
— У меня вопрос весьма деликатного свойства, синьор Миро…
Крепыш лишь махнул рукой.
— Излагайте!
— Мне хотелось бы знать, что вы делали в Психиатрической больнице имени Готлиба Бакхарта в день того печально известного пожара два года назад.
Рука частного детектива легла в ящик стола, и я поспешил уточнить:
— На самом деле меня нисколько не интересует, что именно привело вас туда, я разыскиваю одного из пациентов, который сбежал во время пожара.
Крепыш кивнул и с невозмутимым видом выложил из ящика на стол ребристое металлическое яйцо. Шар напоминал пехотную гранату, за тем лишь исключением, что вместо фитиля из нее торчала трубка с проволочной петлей на конце.
— Что это, синьор Миро? — спросил я, гадая, успею ли выскочить за дверь, прежде чем рванет дьявольская машина.
Рамон крутанул гранату, от чего та завертелась на столешнице, и на ужасном немецком произнес:
— Кугельхэндгранате.
— Никогда ничего подобного не видел.
— Новинка этого года. Порождение сумрачного тевтонского гения.
Я осторожно кивнул, понемногу начиная успокаиваться. Хозяин кабинета казался слишком уравновешенным и уверенным в себе, чтобы покончить жизнь самоубийством из-за моих голословных обвинений.
— Так, говорите, где я был? — с усмешкой спросил Рамон Миро.
— «Готлиб Бакхарт». Позапрошлый октябрь. Полицейская форма, — спокойно перечислил я. — Есть свидетели. Но все это совершенно не важно, я просто пришел поговорить.
— А мне показалось иначе.
— Я ищу одного из пациентов…
— Ваша история шита белыми нитками… синьор Маркес.
Я в ответ на это утверждение лишь фыркнул.
— Вы не читаете газет? Псих, который взрывает электрические подстанции, откуда он взялся, по-вашему? Сбежал из «Готлиб
Рамон Миро нахмурился.
— Допустим, — с некоторым сомнением произнес он и оставил гранату в покое. — И чего же вы от меня хотите?
— Расскажите о клинике.
— Смахивает на шантаж. Вы приходите, угрожаете, требуете объяснений… Нужны мои услуги? Платите!
Я покрутил головой из стороны в сторону, потом с плохо скрываемым недовольством произнес:
— Мой бюджет не столь велик, чтобы покупать кота в мешке. Откуда мне знать, что вы знаете что-то, чего не знаю я сам?
Рамон Миро рассмеялся, к торговле с прижимистыми клиентами ему точно было не привыкать.
— Что вы хотите узнать, синьор Маркес?
— Специализация отделения. Кто и по каким критериям отбирал пациентов. Кто из пережившего пожар медицинского персонала может рассказать об историях болезней пациентов, — перечислил я и усмехнулся. — Вот что я хочу узнать. Но вы ничего этого рассказать не можете. Поэтому просто объясните, кого и зачем вы оттуда вытащили. И как мне с ним поговорить.
Рамон Миро покачал головой.
— Я не выдаю своих клиентов. И в любом случае, он давно покинул Атлантиду и перебрался на континент.
— Досадно, — произнес я, но и не подумал встать со стула.
Торг только начался.
— Отделение специализировалось на электротерапии, — проявил осведомленность Миро. — Пациентов отбирал лично заведующий. Насколько мне известно, его интересовали исключительно сиятельные. Он хотел излечить их от таланта, сделать обычными людьми.
— Звучит бредово! — фыркнул я, напряженно обдумывая услышанное. — И раз уж вы раскрыли эти карты, полагаю, в рукаве у вас припрятан козырной туз?
Крепыш кивнул.
— Я знаю, как найти заведующего отделением, профессора Берлигера. Только он способен ответить на ваши вопросы, синьор Маркес. Только он один.
— Профессор? Разве он не погиб при пожаре?!
— Он сам его устроил, заметая следы.
— Проклятье! Вы сейчас серьезно?!
Я впился взглядом в лицо собеседника, но оно оказалось совершенно непроницаемым, как у профессионального картежника, а то и вовсе вырезанного из дерева туземного идола.
— Ну да, — со спокойной улыбкой подтвердил крепыш.
— И вам известно, где сейчас профессор? — спросил я, не веря собственной удаче.
— Я знаю, как его отыскать, — поправил меня Миро. — Мне поручил его розыски клиент, но сначала я покинул Новый Вавилон, а потом уже к этому делу потерял интерес мой наниматель. Временно потерял, поэтому скидок не ждите.
— Сколько? — перешел я к делу.
Ответ вогнал меня в ступор.
— Тысяча франков! — объявил Рамон Миро.
— Тысяча?! — взвился я со стула. — Откуда такие людоедские расценки?! Вы состоятельный человек, как можно драть три шкуры со своих коллег?