Всеблагое электричество
Шрифт:
— Я не убивал Ольгу и не собираюсь убивать тебя. Но ваши люди кое-что забрали из ячейки, и мне надо это вернуть.
— Там не было никаких снимков и негативов, — уверил меня Долин.
— Снимки — это миф! — разозлился я. — Кто ограбил контору? Говори!
— Анархисты.
Я шумно выдохнул и медленно произнес:
— Похоже, всерьез ты меня не воспринимаешь…
Виктора проняло.
— Дьявол! Но это действительно были анархисты! — поспешно повторил он. — Ольга познакомилась с ними в Париже! Ты должен знать это,
В словах хореографа был определенный резон, и я приступил к расспросам:
— Что вы пообещали им взамен снимков?
— Чистые паспорта.
— Ясно. И что же пошло не так?
— Будто сам не знаешь! На выходе из банка случилась перестрелка с полицией! Да еще снимков ни в одной из ячеек не оказалось, вот они и решили, что их заманили в западню! Обвинили в этом Ольгу.
Звучала история складно, зацепиться было решительно не за что, и я попробовал зайти с другой стороны.
— А теперь самый главный вопрос: как мне их найти?
— Понятия не имею! — фыркнул Долин. — Их ищет вся столичная полиция!
— Но паспорта ведь они еще не получили, так? — сказал я и потребовал: — Не вертись! Стой, как стоишь!
Виктор оставил попытку обернуться и лишь покачал головой.
— Мы поддерживали связь через газетные объявления. После того как Ольга переехала в пансион, я сообщил им контакты человека, который подготовит документы.
Я не удержался от недоверчивого хмыканья.
— Но они ведь не добыли снимки?
— Они сделали свою работу, — хмыкнул Долин. — И они опасны. Надо было отделаться от них и продолжать поиски. Иначе под удар попадала вся операция.
— Да уж, в случае ареста они бы молчать не стали.
Хореограф вздохнул и спросил:
— Могу я опустить руки? Мышцы затекли.
— Так упрись ими в стену! — посоветовал я, не скрывая раздражения. — Итак, кто делает анархистам новые паспорта? К кому ты их отправил?
— А луну с неба не хочешь? — насмешливо прозвучало в ответ.
— Говори!
— Могу проводить, — предложил Долин. — Прямо сейчас.
— Нет! — с ходу отмел я этот вариант.
Идея выйти из клуба, удерживая хореографа на прицеле, меня нисколько не воодушевила.
— Кто делает паспорта? Проклятье! Да пойми — мне нет никакого резона убивать тебя! Просто скажи адрес!
— А дальше?
— А дальше я запру тебя в подвале. Отпущу, когда все закончится. Или начать ломать ноги?
— Улица Кюри, дом три, корпус два. Фотоателье «Прекрасное мгновение». Спросишь мастера Рено.
— Ладно, поверю на слово. А теперь шагай к лестнице.
Удивительное дело, но Виктор протестовать не стал, отлип от стены и осторожно двинулся по коридору. Сразу споткнулся, выругался и попросил:
— Проклятье! Верни фонарик! В такой темени сам черт ногу сломит!
Мрак для простого человека в клубе и в самом деле сгустился непроглядный, поэтому я вытащил из кармана фонарь и вложил
— Двигай! — вновь распорядился я, продолжая удерживать Виктора на прицеле его собственного браунинга.
— Сейчас! — отозвался Долин и сдвинул ползунок фонарика, но лампочка не загорелась.
А меня будто под руку толкнули! Электричество!
Я уловил, как внутри корпуса что-то щелкнуло и загудело, и машинально скакнул в сторону, а миг спустя коридор прочертила ослепительная нить разряда! Она угодила в дверную ручку и осыпалась всполохом искр. Виктор крутнулся на месте и махнул рукой, вновь ловя меня на прицел замаскированного разрядника, но сразу грохнул выстрел. Хореограф выронил фонарик, схватился за грудь и сполз по стене на пол.
Когда я присел рядом, желая проверить, насколько серьезно ранение, он лишь прохрипел:
— Зря Ольгу… — и умер.
Пару секунд я еще зажимал рану Виктора ладонью и попутно безуспешно пытался нащупать пульс другой рукой, затем выдохнул проклятие.
Ну что за гадство?!
Ухватив покойника под мышки, я поволок его по коридору, вытащил на задний двор и бросил там. Бегом вернулся обратно, схватил на кухне первую попавшуюся тряпку и принялся лихорадочно затирать натекшую на пол кровь. А только-только замыл липкую лужицу, и на улице пронзительно заверещал свисток: не иначе постовой на перекрестке все же расслышал подозрительный хлопок.
Вот незадача!
Я кинулся в фойе и едва подбежал к столу, за которым мирно посапывал Лука, как входная дверь затряслась под ударами.
— Открывайте! Полиция!
Проклятье! Кто бы только знал, как надоело мне слышать эти слова!
Сунув браунинг под руку Луке, я кинул на пол прихваченную в коридоре гильзу и лишь после этого впустил внутрь встревоженных полицейских, коих оказалось аж трое. Не иначе клуб стал пользоваться в округе не самой лучшей репутацией…
— Кто стрелял?! — с порога потребовал объяснений один из стражей порядка.
Я скорчил такую физиономию, будто меня об этом спрашивали как минимум десятый раз, и наподдал ногой, отправляя гильзу к дальней стене.
— Кто стрелял? — вздохнул я после этого и указал на Луку. — Он. Сторож! Нет, вы только посмотрите на него! Нажрался как сапожник прямо на рабочем месте!
Двое постовых остались стоять у входа с револьверами наизготовку, а тот, что задал вопрос, подошел к столу со служебным фонарем и осветил там все кругом.
— А он знает толк в извращениях, — проворчал бдительный констебль, заметив помимо двух бутылок вина еще и полупустой пузырек лаунданума. Постовой взял браунинг и понюхал ствол, затем благоразумно разрядил оружие и принялся тормошить Луку. Громила лишь промычал в ответ что-то нечленораздельное, икнул и вновь распластался на столешнице.