Вторая жизнь Арсения Коренева книга третья
Шрифт:
На следующий вечер у меня было дежурство в ночь, так что следующим днём, сделав предварительный звонок подполковнику Стриженко, я решил вопрос с оформлением постановки машины на учёт в ГАИ и получением новых номеров. Перед коллегами проставился в среду, когда вышел в день, до этого никто из них не знал, что я ездил в Москву и вернулся на собственной тачке.
— Ну ты даёшь, такое дело провернуть, и всё втихаря от товарищей! — возмущался Миша Бубнов, когда я ему сообщил о посиделках и их причине. — Слушай, давай-ка переоденемся-переобуемся
— Давай после работы, заодно остальные ребята поглядят, если будет желание. А то Романовский заметит наше с тобой отсутствие, и весь желчью изойдёт.
Так и порешили. После работы всем кагалом пошли смотреть мою машину. За рулём посидели все, а Бубнов даже уговорил разрешить ему сделать кружок вокруг больницы. Я на всякий случай сел рядом, на пассажирское место.
— Хороша, — выдал заключение Миша, накатавшись. — Не то что мой «запор», хотя я на него в общем-то и не жалуюсь. Но уровень совершенно другой… Эх, чё ж я не композитор?!
Наверное, все мои коллеги задавались вопросом, почему они не композиторы и не умеют сочинять шлягеров, так как именно на песенные деньги, как я всем объяснил, удалось провернуть такую покупку. Думаю, все они поднялись бы, окажись переселенцами в свои тела из будущего. Я же ведь тоже эти песни не сочинял, а всего лишь вспомнил.
Перед Мариной своим четырёхколёсным конём удалось покрасоваться в ближайшую субботу. До этого по телефону поздравил её с праздником 8 марта, а она 10-го, в пятницу, меня с днём рождения. 25 лет… Круглая дата, которую я отмечаю второй раз в жизни.
Так что подарками обменялись уже в субботу. Я ей вручил «Chanel №5», от чего девушка пришла в неописуемый восторг, а она мне подарила перчатки тонкой кожи. В таких, кстати, удобно крутить «баранку», если вдруг печка откажет (тьфу-тьфу), да и с размером Маринка угадала.
Ну а о том, что я собираюсь покупать машину, она даже не догадывалась, и «Жигули» стали для неё настоящей сенсацией.
— Ой какая красивая! — то и дело повторяла она, глядя на припаркованную в её дворе красненькую «шаху». — И это всё на деньги с песен?
— С них, родимых… Прокатимся? — предложил я, не в силах сдержать довольную улыбку.
— Ага, — кивнула она, не сводя глаз с машины. — А куда?
— Да куда хочешь! Только не в ресторан, а то там выпивать придётся, а я всё-таки за рулём. В ресторан мы потом так сходим, поднимем тост за «ласточку».
В итоге поехали просто кататься по городу, по пути перекусив в кафешке у набережной Суры. В какой-то момент на волне «Маяка», которая у меня постоянно и работала, голосом Ободзинского зазвучала «Единственная моя». Маринка аж подпрыгнула на своём месте:
— Ой, это же Ободзинский! Ту самую песню поёт, что ты ему подарил!
Я не смог сдержать довольной ухмылки. Согласно свежей рапортичке только за февраль с этой песни «накапало» полторы тысячи. Всего же за последний месяц вышло одиннадцать тысяч с хвостиком. Мог бы уволиться на фиг из больницы
Да и если даже я буду пользовать болезных на дому у себя или у них, всё равно буду скучать по ставшему почти родным кардиологическому отделению. Я — человек советской закалки, мне нужен коллектив! Такая вот частная практика не для меня.
А закончился этот приятный вечер у меня дома. И плевать, что соседи пялились в окна, как я помогаю выйти девушке из машины и веду её домой, плевать на сплетни и пересуды. Этот вечер был наш… Да и ночь тоже, благо что завтра воскресенье, и никому никуда торопиться не надо.
Марина позвонила домой, предупредив, что заночует у Киры, потом позвонила ей и попросила прикрыть. По фразам, доносившимся из прихожей, где стоял телефон, я понял, что Кире ситуация не очень нравится, но ради подруги она готова пойти на ложь во спасение.
А дальше был Голливуд. Это я так про себя назвал действо, по ходу которого реализовал некоторые моменты из голливудской классики в качестве как прелюдии, так и постельных сцен. В общем, превзошёл самого себя, а самое главное — три раза сумел довести партнёршу до состояния, скажем так, счастливых всхлипываний.
Утром, несмотря на мои просьбы остаться и провести хотя бы первую половину дня вместе, Марина убежала домой. Стыдно ей было перед родителями,
Да и боялась, что те могут позвонить Кире, а трубку возьмёт её мама или папа, и на вопрос, не собирается ли их дочь домой, искренне удивятся. Вот и объясняйся потом, у какой подруги ты ночевала.
На прощание напоил её кофе и уже на пороге удостоился сочного и горячего поцелуя в губы. Вполне взрослого, а не скромного девчачьего, которыми она обычно награждала меня раньше. Если, конечно, не считать поцелуев во время интимных сцен.
Нет, что ни говори, а нравится мне девчонка. Перетерпела обиду (ведь и правда обиделась тогда на мои слова), сумела наступить на горло собственной гордости, позвонила… Не хотелось думать, что Марину интересовал не столько я, сколько моя известность на песенной ниве и соответствующие доходы. Хотя я бы ничему не удивился.
Пробежку я сегодня проигнорировал, да и под ногами была весенняя слякоть, сразу бы ноги промокли в кедах — кроссовки я использовал как обычную уличную обувь. В последнее время, если получалось приходить пораньше и не сильно уставал, бегал и вечерами. Правда, оказалось, что в сквере в это время любят тусить окрестная гопота, и вид бегущего человека вызывал у них неадекватную реакцию, хотя до совсем уж хамских оскорблений дело не доходило. Связываться с ними — а парней обычно меньше трёх не собиралось — смысла я не видел, просто бежал дальше.