Второе пришествие
Шрифт:
Часовой забулькал, задергался в конвульсиях. Ноги его подломились, и он стал заваливаться на траву. Выпустив тело из рук, я кинулся ко второму пришельцу. Он уже почуял неладное и начал поворачиваться, попутно сдергивая с плеча бластер.
Шаг… другой…
Удары сердца в висках.
Я отбил ногой направленный на меня ствол и врезался в стража. Сверкнула вспышка. Он все-таки успел разрядить бластер, к счастью, выстрел ушел куда-то в землю. Мы рухнули наземь в тень цистерны, и я быстро понял, что с этим вторым сладкой жизни у меня не будет.
Противник оказался сильным. Я полоснул лезвием по шее, целя
Твою неваляху!
Воспользовавшись моей растерянностью, пришелец легко меня сбросил и уже сам навалился сверху. Одна рука в железной перчатке придавила мою голову к земле, другая начала шарить в пожухлой траве в поисках оброненного бластера. Я несколько раз наобум полоснул по ней ножом, не позволяя дотянуться до оружия. Из-под шлема раздался высокий визг – лезвие прорезало металлизированную ткань перчатки, и мой противник остался без нескольких фаланг. Пытаясь закрепить успех, я двинул коленом промеж ног… и зашипел от боли, отбив коленную чашечку о какой-то шарнир.
Между нами завязалась борьба. Хотя, по правде сказать, это мне так хотелось бы ее назвать. Противник был тяжелым как черт, и то, что происходило в тени цистерны, больше напоминало противостояние человека и наехавшего на него бульдозера. Издавая раздраженный хрип, пришелец одной рукой пытался вдавить мой череп в землю (и нужно отметить, что у него это неплохо получалось), другой нашаривал оружие. Я не понимал, как он собирался стрелять без пальцев, но отчаянно кромсал руку снова и снова, надеясь, что он истечет кровью и рухнет без сил.
Одиннадцатый или двенадцатый удар зацепил нерв. Голова стража судорожно дернулась, заветная щель между шлемом и кирасой приоткрылась. Не теряя ни секунды, я вогнал в нее нож и, помогая себе второй рукой, протащил лезвие вдоль всего отверстия, словно разрезая арбуз. Кровь хлестнула из разрезанного горла, словно из порванной трубы, и залила мне грудь. Пудовая ладонь соскользнула со лба, и страж рухнул на меня ничком, едва не разбив шлемом лицо – я едва успел подставить руки, чтобы изменить траекторию падения тела.
…Подбежавший Кирюха помог выбраться из-под двухсоткилограммового мертвеца. В принципе, племянник Степана Макарыча был уже на подходе, и если бы я не справился, то он бы подсобил. Но я справился. Мы оттащили тела к цистерне, чтобы их не было видно со стороны.
– Ух! – произнес он, когда мы оказались в безопасном месте.
– Что «ух»? – не понял я.
– Лихо ты их разделал.
– Со вторым долго возился.
– Мне так не показалось… Что дальше?
– Дальше? – Я стянул шлем с одного из часовых. Картина под ним открылась – не приведи господь – нос крючком, глазки маленькие, сквозь прозрачную кожу виднеются кости черепа. – Дальше все просто, Кирюша.
Когда к кедровнику, в котором прятался Бульвум, подошли двое охранников в серебристых доспехах и шлемах, пришелец встретил их ироничной ухмылкой.
– Чего лыбишься, идиот! – пробурчал я из-под щитка. – Поднимайся.
От защитной экипировки несло удушливым смрадом: то ли от крови, изрядно пролившейся внутрь, то ли от выделений подкожных желез прежнего хозяина, так что через нос я
Бездыханные тела охранников мы засунули под цистерну. Надеюсь, их не хватятся как минимум столько времени, сколько нам понадобится на путешествие к пещере. Конечно, этот прогноз был слишком оптимистичным, но рассматривать другой у меня не было желания. Каждая минута пребывания в городе пришельцев и без того выматывала нервы и отнимала душевные силы. Мерзкие здесь ощущения. Словно мы очутились в фашистском концлагере.
…Приподняв шлем, я кинул в рот пару сухарей, немного отхлебнул из фляги. С момента нашего походного завтрака прошло много времени.
– Как у тебя дела? – поинтересовался я у второго космического пехотинца.
– Под мышками трет, – пожаловался Кирюха из-под шлема. – Долго нам ходить в этом маскараде?
– Придется потерпеть… Ну ты идешь с нами или нет? – Реплика относилась к Бульвуму, который неторопливо поднимался с земли, отряхивая с боков рыжие иголки.
Я собрал все, что нам могло понадобиться: фляги с водой, сухари, сигареты, запрятал это в небольшой квадратный ранец, из которого вытряс разный инопланетный хлам. Котелок с шаром подвесил на пояс – среди других причиндалов он был незаметен. Кирюхины винтовку и патронташ, старый бластер, а также его куртку и мою фуфайку оставили в кедровнике. Если повезет, то вернемся за ними.
Бульвум наконец выбрался из хвойных зарослей и встал между нами. Мы с Кирюхой опустили щитки на лица, и наша троица, теперь не отличающаяся от здешних тварей, двинулась в глубь оживленного инопланетного комплекса. Нужно было спешить: до истечения срока заряда энергетической капсулы оставалось не больше двадцати часов.
Чем глубже мы проникали на вражескую территорию, тем больше нас окружало тварей: тружеников с как будто стертыми лицами, вооруженных охранников в доспехах; трижды я видел вдалеке рослые фигуры красноглазых гигантов, возвышающиеся над остальными на две-три головы. Тварей было много. Стоит одной из них заподозрить в нас лазутчиков, как путь назад будет отрезан целым их полчищем, и вряд ли два бластера проторят дорогу назад.
Бульвум все-таки отличался от остальных пришельцев. На счастье, никто, кроме меня, этого не замечал. Возможно потому, что составленный из нас с Кирюхой охранный конвой отвлекал от него внимание. Ферг буднично шагал между нами, большеголовый, невысокий, делающий вид, что ничем не выделяется среди других. Мы все делали такой вид. Я даже придумал небольшую легенду – нам приказано отвести большеголового чудика вон к тому металлическому щупальцу. Правда, изложить ее все равно бы не получилось – бульканье горлом по-прежнему оставалось за пределами моих способностей.