Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли!
Шрифт:
— А ответ на этот вопрос вы очень скоро узнаете даже без моей помощи…
Лейралия с Девеником обернулись, а я, пользуясь всеобщим замешательством, наконец, покинула зал.
Глава 65
Дом встретил тишиной и темнотой. На секунду показалось, что сейчас тот июньский день, когда я приехала в Рейвенхилл — всё вокруг было таким же незнакомым и пугающим.
На кухне раздался шорох, и вспыхнул свет, делая всё родным и привычным. Я присела, ожидая, когда Саюши доползёт до меня, взяла
— Нам пора уезжать, — сказала я и встала, чтобы подняться в спальню и начать собирать вещи.
— Шс-с-с-с? — вопросительно засвистела коббарра.
— Джейк украл мои тетради и отдал их мэру. Завтра все имена и предсказания будут в «Вестнике». Мне этого не простят…
В горле встал ком, и я с трудом договорила.
— Но это даже хорошо, что он так поступил. Панс угрожал сжечь салон вместе с тобой и сделал бы так, если бы не решил, что уничтожить мою репутацию проще и эффективнее. Надо было сразу соглашаться и уезжать. У меня не получилось ни отстоять своё мнение, ни защититься.
Ступеньки тихо скрипели под ногами, и казалось, что они тоже прощаются. Что делать с домом? Продать? Отдать Элле под филиал ветлечебницы? Подарить Нике, чтобы открыла вторую кофейню?
Думать об этом было больно.
Саквояж нашёлся в шкафу. Но даже платья, число которых не так уж сильно увеличилось за эти месяцы, отказались туда вмещаться. Что уж говорить о дорогих моему сердцу вещах, которые я просто не могла оставить тут? Вышитая скатерть от Мирданы, резной светильник, набор чашек с блюдцами, ваза… Ваза? Нет, вазу я брать с собой не собиралась. Лучше на прощание разбить её о голову одного журналиста. И заодно отдать кольцо, которое так и лежало в коробочке на кухне.
Зачем было его хранить? Я не собиралась принимать предложение, но при этом и не могла представить, что откажусь окончательно. Теперь-то уж придётся.
— Пс-с-ст, — раздалось из коридора, и я словно очнулась, только сейчас заметив, что сижу и бездумно рассматриваю свои руки.
— Что там?
Коббарра явно меня куда-то звала. Пришлось встать и отправится за ней. К счастью, идти было недалеко — всего лишь до тайника, который мы нашли с Эллой, и где остались лежать документы Таты. Точно. Письмо, которое надо прочитать после бала. Видимо… сейчас?
Хорошо, что Саюши напомнила. В голове было пусто-пусто, и это помогало не переживать произошедшее заново. Взяв послание, я вернулась в комнату и распечатала плотный конверт. Лениво пробежала глазами первую строчку с именами отправителя и получателя, уверенная, что всё написанное больше меня не касается — ведь я завтра уеду из Рейвенхилла. Но буквально через секунду поняла, насколько сильно заблуждалась.
«Императорские оракулы тоже ошибаются, несмотря на то, что им дозволено видеть гораздо больше, чем остальным предсказателям. И да, императорским оракулом последние тридцать восемь лет была я».
Листы
Про императорского оракула было ничего не известно, кроме того, что он существует и помогает правителям в самых сложных делах, например: предотвращение государственных переворотов.
Мысль пронзила настолько внезапно и была такой абсурдной, но при этом интуитивно правильной, что даже дыхание перехватило. Я замерла, как стояла — на коленях, почти дотронувшись пальцами до исписанного листа. Государственные перевороты?! Вообще-то, я слышала совсем недавно про один такой.
Переборов изумление, я схватила страницу и попыталась отыскать последнюю. Та залетела под кровать, и пришлось долго шарить там, пока пальцы не наткнулись на часть письма. Наконец, можно было продолжать чтение.
«Я виновата и в том, что не смогла противостоять давлению императора, и в том, что забыла истинное предназначение служителей Ошура, сосредоточившись только на смутном будущем, отбросив важность настоящего. Ты же помнишь, каково наше предназначение?»
— Давать новый шанс и возможность восстановить справедливость там, где она нарушена, — прошептала я.
«В своей слабости я позабыла, что наш бог, конечно, переменчив, но всегда встаёт на сторону ищущих правды. Поэтому я виновата перед той несчастной девочкой — сестрой господина Хантли, погибшей от руки собственного мужа».
— О, только не говорите мне…
'В первом варианте будущего именно Филипп Хеммерли раскрывал заговор, который на момент прочтения тобой этого письма, уже должны были предотвратить Виктор Бранс, Вероника Невис и Эрнет Хантли.
Но тогда мы с императором не знали ни кто заговорщики, ни когда всё должно случиться. Только личность человека, который поможет этого избежать. Я закрыла глаза на ту вероятность, где Филипп совершает убийство, понадеявшись на чужую человечность и благоразумие, вместо того, чтобы защитить невинную жертву и найти другую возможность предотвратить смену власти. Ещё меня сбило с толку то, что как бы ни поступил лорд Хеммерли, он в любом случае должен был стать ключевой фигурой для предотвращения переворота.
Именно эта избранность, и в некотором смысле предопределённость, заставили меня отбросить мысли, что всегда есть возможность пересмотреть план и найти другой способ достижения цели. Я не смогла противостоять настояниям императора, желающего избежать насильственной смены власти, но не знающего, с какой стороны ждать удар. Всё это привело к тому, что я дала совет сохранить Филиппу жизнь, вместо того, чтобы наказать за убийство жены. Ведь никакой поступок в будущем не может оправдать уже состоявшееся преступление, и самым признанным героям не позволено совершать злодеяния, даже с учётом их прошлых или будущих заслуг. Но я решила иначе.