Выбор
Шрифт:
Чуточку воспоминания обострила, жажду мести добавила туда, где была безнадежность, а тяга к крови у Никифора и так была. Своя, собственная.
Ему и так убивать нравилось, только ранее он себе того не позволял, сдерживался. А сейчас — спустил себя с цепи, вызверился вовсе.
И слухи до Марины доходили о разбойничке. Чего только не делал он.
И лошадьми людишек разрывал, и собаками травил, и к деревьям привязывал — изгалялся всяко…
Марину то сильно не волновало, подумаешь, людишки какие, бабы еще нарожают, а
А она передавала исправно, и взамен получала кое-что ей надобное. Не самой же людишек убивать? Так и заподозрить могут. А тати…
Был человек, да и сгинул.
Был гонец, да письмецо и не доехало.
И такое бывает…
Пока Марина о жизни своей печальной думала, снаружи шум поднялся, гам, крики…
Напряглась царица, насторожилась, от стены возка на всяк случай отодвинулась, потом и вовсе на пол легла, приказала служанкам себя загородить. Мало ли что?
Болты арбалетные возок и пробить могут, а ведьме умирать вовсе даже не хотелось…
Девушки лежали сверху, возились, плакали, пол был холодный и грязный, от девок пахло неприятно — пОтом, кислой овчиной, кажется, одна из них еще и описалась со страху… Марина терпела.
Что может быть глупее — погибнуть в двух шагах от свободы?
И вообще…
Потом она их всех убьет. Прикажет убить. И сама примет участие. Отдаст их Никифору, и парни его потешатся, и сама Марина себя сбережет. Хоть и не боялась она разбойников, да брезгливо как-то.
А сейчас просто надо потерпеть. Просто подождать. Совсем немного осталось.
А стрелы летели, свистели, кричали от боли люди… потом все стихло. Марина продолжала лежать, пока кто-то не постучал в дверь возка.
— Живы? Эй, там?!
Марина пообещала себе и за это «эй там» сквитаться с нахалом — и раздраженным тоном приказала девкам.
— Сползите с меня, твари негодные, да подняться помогите!
Два раза просить и не пришлось.
Божедар спокойно ждал.
Удобно устроился в развилке дерева, взвел рычаг арбалета, наблюдал за происходящим.
Когда тати опрокинули заранее подрубленные деревья и повалили на дорогу, ни он, ни его люди в драку не полезли. К чему?
Они спокойно ждали, замаскировавшись, насколько смогли, да отстреливали татей, которые попадались. Не надо спешить им, не надо рисковать собой.
Их задача — уничтожить ведьму, а не участвовать в бою. Уничтожить так, чтобы никто и никогда ни о чем не догадался. Божедар покосился на разбойника, которого скинул недавно с дерева. Оглушил, сломал хребет… рядом с ним и арбалет бросит. Все ж понятно!
Сидел в засаде, выстрелил, попал, спрыгнул, сломал спину, умер. Кто там еще разбираться будет?
Обозники
Как пошли тати из лагеря, так его люди следом пошли. Тати в засаду устраивались, а Божедар и его люди по их следам шли И — убивали.
Тут главное убить так, чтобы лишнего шума не поднять, но Божедар справился.
И сейчас доволен был, сидел, ждал.
Вот возок… стены в нескольких местах продырявлены, но ведьма точно не пострадала. Не дура она.
Вот конь убитый, сейчас обозники постромки режут. Коня на обочину оттащат, там разделают — не бросать же все мясо дикому зверью на поживу? С собой лучшие куски заберут, на привале приготовят. А вот и старшина…
Подходит, в дверь возка стучится, зовет… дверь открывается.
И снова Божедар от восторга задохнулся.
Царица из возка вышла.
ХорошА!
Даже сейчас, даже грязная, измученная, растрепанная — невероятно собой хороша. И волосы черные льются, и глаза бездонные, и губы алые… это если просто смотреть. А ежели чувствовать, ежели ощущать… другие не понимают, почему им неуютно становится, а Божедар почти видит облака мрака, которые вокруг нее завиваются, щупальца по поляне раскидывают — сильна, колдовка!
Мужчина с трудом морок стряхнул, прицелился — и медленно, плавно, стараясь, чтобы болт пошел, ровно по ниточке, спустил рычаг.
Кажется, Марина почуяла что-то в последнюю минуту, вскинула голову, хотела дернуться, оглядеться… болт нацелен был в переносицу, а вошел точно в рот. И кровь брызнула.
Она еще падала, запрокидываясь назад, а Божедар уже знал — не требуется доводки. Потому что мрак втягивался назад. И… что сейчас будет — он тоже знал хорошо. И не собирался на это смотреть дольше необходимого.
Напротив, ему-то как раз и надобно бежать.
Божедар стиснул в ладони коловорот, спрыгнул на землю — и помчался от этого места, что есть сил. Да так, что снег летел из-под ног.
Следы?
Никто их искать не будет.
После того, что сейчас начнется — никто!
Павел, старший среди обозников, еще порадоваться успел.
Повезло им, отбились.
Хотя что такое везение? Это когда ты готовишься заранее, долго готовишься, упорно… тогда и все хорошо складывается.
Повезло, и что кольчуги под одежду вздели, и что у нападающих не так много стрелков было, и что сами все под рукой держали, и что атамана завалили чуть не вторым выстрелом, а без него тати не так опасны стали… Павел уж поглядел на убитого, передернулся.
Ослоп.
И палица его, знаменитая, гвоздями утыканная, рядом с ним лежит. Такой взмахни, а Ослоп ее крутил, как веточку.
И только прилетевший откуда-то сбоку болт остановил его.
Повезло.
Кто-то удачно попал.