Я Свет и Я Тьма, советую, не Дразните Меня
Шрифт:
Но голос становился все громче и яснее, словно он был здесь. В груди Лукреции забултыхало сердце, быстро, нервно, остро реагируя на приближение чужака. Зверь внутри нее безмолвно раззявил пасть, угрожающе скалясь. Соски встали и в голову ударила шальная мысль: "найти и завалить!" Она невольно застонала, сгибаясь пополам и держась за низ живота. Ещё шаг до края пропасти... Что за чертовщина здесь твориться? Она готова изнасиловать незнакомого мужика? У неё так не было даже с Цезарем... Откуда желанию взяться сразу после тяжелых мучительных родов? Этот инстинкт гнал ее... Стоп, это ловушка! Ей следует бежать, прямо сейчас, пока никто не увидел её в таком ужасном состоянии...
– Серьезно?
–
– Ты сама-то в это веришь?
– ...!!!
– Она хотела огрызнуться на него, но не успела, внезапно сильный порыв ветра ударил её в спину, заставив пошатнуться на краю обрыва. Тихо вскрикнув, она попыталась удержаться
***
– Сюда нельзя!
– из темного угла у входа в Колизей выступила высокая фигура в плаще.
– Мне можно!
– Перестав петь, Альфонсо достал ленту из карманчика и стянул волосы сзади в конский хвост - Погоди, я знаю тебя! Ты приезжал к Цезарю в Пезаро... черт, имя забыл...
– силясь вспомнить имя слуги Цезаря, он воздел глаза к нему и увидел женский силуэт на краю высокой стены.
– Матерь Божья, она что же, сигать собралась?
– Стоило наемнику отвести глаза и замешкаться, куда указывал принц, Альфонсо быстро юркнул мимо него в проем...
и стремглав понесся к тому месту, где должно было свершиться самоубийство. Взлетев по лестнице на выступ, он толкнул дверцу, выбежал на выступ, обогнул стену и неожиданно резко впечатался в ... небольшое препятствие... По инерции они кубарем свалились на пол под нецензурные восклицания, вскрики, стоны, пару раз перекатились, собирая по пути телами все колдобины и выступы на камне, пока он с рычанием не растянулся на ней всем телом.
***
Лукреция судорожно пыталась восстановить сбитое дыхание и хоть немного сдвинуть с себя нападающего, но он был тяжелее гранитной стены. И ещё он него исходил жуткий запах алкоголя. Такой сильный и резкий, что ее замутило. На неё напал какой-то пьянчуга!
– Слезь с меня, урод!
– Сипло завизжала она, когда гул в ушах стих и она поняла, что не может вдохнуть кислорода, безуспешно пытаясь сбросить с себя нападавшего.
– Пыталась убить себя, дура?
– он сжал её голову, сверля деву суженым испытующим взором. С ужасом Лукреция узнала в нём своего жениха с миниатюры.
– БлИАть, чем это воняет???
– Свежим трупом!
– Угрожающе оскалилась она - Не слезешь с меня, на ремни порежу!
– Чего?
– Выгнув шею и возведя глаза к ночному небу, он издевательски засмеялся над ней.
– Ты минуту назад с высоты сигануть хотела, а теперь мне вздумала угрожать? У тебя хоть нож с собой есть, сумасбродная дуреха, которая сама на хрен не знает, чего хочет?
– Я тебе покажу сейчас нож!
– Выгнув шею, она высвободилась из его рук, уткнулась носом в его подбородок и, не придумав ничего лучше, укусила его так сильно, как только могла. Он взвыл, с силой ухватив её за волосы, оттягивая от себя, намеренно делая больно, пока она не сдалась и отпустила его. Все борьба происходила полном молчании. Хотя звери внутри них неистово рычали, пытаясь спровоцировать своих хозяев на более агрессивные и насильственные меры. Оба сердито сопели, пытаясь один утихомирить другого, он скрутил ей руки, удерживая бедром извивающиеся ноги девушки, но Кеси сумела вырваться, дотянуться руками до его длинных волос, свисающих хвостом с плеча, и резко потянула на себя. Он жестко схватил ее за ладонь и крутанул так, что у неё искры от боли посыпались из глаз: - Пусти, я тебя сейчас...
– Я сам тебя сейчас...
– Он с силой сжал её запястья, заводя одной рукой их ей за голову, другой ладонью он ухватил девушку за подбородок и тоже крепко сжал, чтоб она
– А ты страшно красивая и сексуальная, когда злишься, красивые глазки...
– Я... ям-мммм...
– неожиданно его губы с силой прижались к её рту, поглощая протест Креции. Его язык властно вторгся в её рот, пройдясь острым кончиком вдоль её языка и поласкав его. Один плавный, нежный выпад, второй и он несильно прикусил её нижнюю губу. Теплая волна обрушилась на них, заставляя содрогнуться и застонать. Кеси подалась к нему, тихонько заурчав и пытаясь высвободить руки из плена, чтобы покрепче к себе его прижать.
– Зачем губить такую прелесть и красоту, когда ею должно вечно наслаждаться?
– грудным голосом промурлыкал дикий кот, кладя руку ей на бедро, ласково поглаживая и прокладывая путь к ее подюбникам. Слегка отстранившись от девушки, он одарил её чувственным взглядом и не менее чарующей "о боже мой" улыбкой - Ты прекрасна, я хочу обладать тобой здесь, сейчас. Ты позволишь мне?
– Зрачки Лукреции расширились от возбуждения. Она остро реагировала на его красивое лицо, магнетический взгляд, на голос, на силу прикосновений, на его мужской запах, на его мускулистое тело, вжимающееся в неё. Он словно вводил её в транс: она не могла ни говорить, ни шевелиться. И самое ужасное было то, что она безумно хотела принять его предложение и узнать на деле, что этот кот, которого ей предлагают купить в мешке (правило: жениху и невесте запрещено видеться до свадьбы), представляет собой?
Сейчас этот парень мало походил на портретную миниатюру, однажды показанную ей Цезарем. С той картины лучезарно улыбался милый юноша с большими пронзительно сине-голубыми глазами и чувственными крупными губами. В жизни Альфонсо вовсе не был милым: губы сурово сжаты в тонкую нить; глаза, почерневшие не то от гнева, не то от страсти, превратились в узкие щели, с мерцающими из-под длинных ресниц дьявольскими угольками; крылья носа хищно раздуваются, лицо заострилось и на скулах выступил легкий румянец. Он был зол, возбужден и безупречно прекрасен... Он - ее будущий муж...
"Они убьют твоего мужа...
– совсем некстати в памяти всплыли слова Дагона, - Ты полюбишь его, хотя очень долго не будешь себе в этом признаваться..."
– Слезь с меня немедленно, птенец желторотый!
– словно сирена завизжала она, высвобождая руки и сталкивая его с себя. Через миг их разделила высокая скамья.
– Я сама тебя прикончу...
– Нет, силенок не хватит!
– огрызнулся Альфонсо, зажимая уши и болезненно морщась - Но я точно знаю, что я с тобой сделаю, если не перестанешь так пронзительно визжать!
– Ты мне угрожаешь?
– Она нахмурилась, ушам своим не веря.
– Серьезно?
– одна ее нога начала немного притопывать. Походило на размашистые виляния хвостом разгневанной кошки.
– В жизни не угрожал слабым.
– Видимо, он намекал на её пол?!?
– У меня и так голова раскалывается, а от твоего визга я делаюсь диким. Вообще-то я подумывал на другое...
– он погладил большим пальцем свои губы, от чего её мысли вернулись к поцелую - но ты подала интересную мысль. У тебя всякая дурь в голове и трепка тебе точно не помешает.