Яков. Воспоминания

Антонова Лада

Этого я выдержать уже не смог. Черт их знает, что они туда намешали! Я не позволю им травить ее у меня на глазах! С рычанием я бросился на него, роняя его на пол, выбивая чашу из рук. Они кинулись на меня скопом, но я был сильнее, и мне помогала ярость.

— Назад! — крикнул им из-за моей спины их предводитель.

Вся толпа отступила разом, и я получил возможность выхватить револьвер, перехватив трость левой рукой.

И восемь револьверов немедленно оказались нацелены на меня. «Прибыть с оружием», — всплыла фраза из письма.

Кажется, я и в самом деле идиот.

— Господин Штольман, — вдруг окликнул меня Магистр.

Не отводя револьвера от членов секты я осторожно оглянулся. Он держал револьвер у виска Анны Викторовны.

— Бросьте пистолет, — сказал он. И видя, что я не тороплюсь выполнять приказание, вдруг заорал: — Оружие на пол, я сказал!

Анна сидела спокойно, все еще пребывая в своем трансе, но шансов у меня не было. Даже если я его убью с одного выстрела, нажать на курок он успеет. Я разжал пальцы, и револьвер упал на пол. Следом я отпустил и трость, не отводя взгляда от него и от Анны.

— Взять! — бросил он коротко.

Они бросились на меня разом, всей сворой. И мир практически мгновенно исчез.

Сознание возвращалось медленно. Первыми вернулись ощущения. Невыносимая боль в связанных за спиной руках. Неудобная поза. Сильно болит голова. И неожиданно мягкие, пушистые волосы под моей щекой, совершенно неуместные в этом кошмаре. Я невольно потянулся к ним, стремясь почувствовать лучше. И тут вернулась память, обрушив на меня весь ужас происходящего. Волосы. Анна! Господи, что с ней?

Я попытался повернуться, но веревки держали на совесть. Руки Анны, притянутые веревкой к моим, были теплыми. Судя по тому, что мои руки не успели занеметь, мы здесь совсем недавно. Нас с Анной Викторовной связали спиной к спине, и я даже не мог посмотреть, что с ней. Жива ли? Без сознания? Что они с ней сделали?

Преодолевая боль в голове, я огляделся вокруг. Кажется, нас заперли в подвале. Узкое окно, не вылезти, даже если сможем развязаться. Еще вопрос, сможем ли. За спиной шевельнулась Анна, приходя в себя.

— Анна Викторовна, — позвал я ее, — Анна Викторовна, что с Вами?!

— Яков Платоныч, — испуганно отозвалась Анна, пытаясь повернуться ко мне, но тоже сдаваясь безжалостным путам. — А что со мной было? И где мы с Вами?

Судя по всему, она снова не помнит происходящего. Это не так уж и плохо, наверное. Если бы еще она не вспомнила то, что будет дальше…

— Простите, — сказал я ей, прижимаясь щекой к мягким ее волосам и закрывая глаза от отчаяния. — Это я во всем виноват, не смог Вас уберечь.

— Нет, это Вы меня простите, — взволнованно произнесла Анна Викторовна, снова пытаясь повернуться ко мне. — Это я виновата.

Ну, спорить я с ней сейчас точно не буду. Я прикрыл снова глаза, наслаждаясь лаской мягких волос на моем лице.

— Смешно, — сказала Анна, помолчав. — Вот мы с Вами наконец-то вдвоем. Вот только кто нас отсюда вытащит?

Коробейников.

Ее вытащит Коробейников, он знает, куда я пошел и зачем. А значит, мне нужно тянуть время как можно дольше. Меня они убьют первым. Ее, возможно, вовсе не тронут. Анна Викторовна слишком нужна она им, ведь не зря же они так долго старались ее заполучить. Только у них не выйдет. Придет Антон Андреич и вытащит ее отсюда. Так что мне нужно постараться не умирать как можно дольше, чтобы он нашел ее здесь, чтобы не успели перепрятать. И нечего рассиживаться. Я пока жив, а значит, могу что-то сделать. И быстро, пока руки еще что-то чувствуют и ноги не затекли.

— Встать сможете? — спросил я Анну Викторовну.

— Попробуем, — ответила она твердо.

Я рванулся изо всех сил, поднимаясь на ноги и поднимая вслед за собой Анну. Веревки натянулись, грозя оторвать руки. Но Анна Викторовна только ахнула тихонько. Несколько секунд отчаянного напряжения, и мы оказались на ногах. Я взял ее руки в свои, как мог, чтобы хоть так утишить боль. Она переплела свои пальцы с моими. Скоро руки перестанут чувствовать вовсе, а жаль.

— Вы что-то придумали? — с надеждой спросила меня Анна Викторовна, изо всех сил поворачивая голову, чтобы заглянуть мне в лицо.

Я еще раз окинул взглядом подвал. В него вела единственная дверь, открывающаяся вовнутрь. Бежать нам не было смысла, да и далеко ли мы сможем убежать в такой позиции! Только нашумим и привлечем к себе внимание. Но рядом с дверью стоял тяжелый шкаф. Если загородить им проход, то он хоть насколько-то задержит убийц и выиграет нам время.

— Занимаем оборону, — ответил я Анне Викторовне, увлекая ее за собой.

Я уперся в шкаф плечом, изо всех сил стараясь его передвинуть. Не сразу, но он поддался моим усилиям, перегородив дверь. Все. Больше я сделать не мог ничего.

— Теперь что? — спросила Анна, когда мы встали у шкафа, прижимая его к двери еще плотнее.

— Вызывайте подкрепление, — сказал я, усмехаясь, — Наполеона, Кутузова, Македонского — всех сюда.

Она улыбнулась неуклюжей моей шутке и ласково прижалась щекой к плечу. Я дотянулся губами до ее волос, вдыхая их запах, целуя впервые в жизни. Сколько же я мечтал поцеловать ее? Жаль, нас связали чуть крепче, чем надо…

Прошло какое-то время, но никто не приходил. Пальцы Анны Викторовны в моих ладонях становились все холоднее, да и я уже их почти не ощущал.

— Ну, что они тянут, — не выдержав сказала Анна.

— Не так-то просто решиться убить полицейского, — ответил я ей.

Она напряглась всем телом в испуге.

— Вас они не тронут, — поспешил я ее успокоить. — Вы им нужны для других сатанинских дел.

— Неужели я для этого создана? — с мукой в голосе спросила Анна Викторовна.

Успокоил, называется. Нашел, что сказать!

— Это они так думают, — сказал я ей убежденно.

— А Вы как думаете? — спросила она тут же.