Янтарь и Лазурит
Шрифт:
— Ты можешь обвиться вокруг моей шеи, — предложила она, а Сюаньму просто застыл на месте. В теле лисы сложно было разобрать, какие эмоции она вкладывала в эти слова.
Она перемялась с лапы на лапу и чуть дёрнула спиной, чтобы сдвинуть его с места, и Сюаньму послушно сполз, обвил её шею и зацепился за свой хвост. Теперь он походил на кожаный ошейник.
— В таком виде вы можете переместить нас всех, монах Чуньли?
— Да, если генерал возьмёт вас на руки.
Сюаньму хотел доверять шисюну, своему брату по вере, но ощутил, как напряглось тело нуны, а генерал застыл на месте и холодно посмотрел
— Мы готовы, — холодно произнёс он.
Нуна лежала у него на левой руке, а правой он придерживал её и одновременно скрывал от внешнего мира. Сюаньму на миг позавидовал ему. Он хотел стать для нуны таким же человеком, кто будет защищать её от всего зла в мире, но отбросил неуместные мысли в сторону. Он и сам находился рядом с ней — буквально висел на шее, и был готов броситься в бой и стать её щитом в любой момент.
Монах Чуньли достал из рукава связанный свиток, потянул за верёвочку, которую тут же подхватил горный ветер и унёс в сторону. Внешнюю бумагу он спрятал в рукаве, а в пальцах держал талисман, исписанный множеством символов. Даже издалека Сюаньму почувствовал, насколько сильная энергия исходила от него — немало сил понадобится, чтобы активировать такой. Понятно, почему ими не пользовались часто и почему сам Сюаньму не слышал о таких до сегодняшнего дня. Монах Чуньли поднёс к губам свободную руку, прикоснулся к ним указательным пальцем и что-то прошептал, талисман вспыхнул красным пламенем. Чётки на его руке засветились таким же красноватым свечением, затем огонь разросся и обхватил его собственное тело, а также генерала Ю.
Служанка нуны со стороны выкрикнула:
— Вернитесь живыми!
И пламя поглотило их полностью. Оно не обжигало и даже не согревало — наоборот, Сюаньму ощущал лишь холод, нуна тоже дрожала на руках генерала.
Огонь исчез также быстро, как и появился. Монах Чуньли не устоял на ногах и с грохотом упал на деревянный пол, от рукава не осталось ничего, а его рука обгорела и покраснела вокруг чёток. Талисман превратился в пепел и рассыпался возле него.
Сюаньму еле сдержал порыв слезть с шеи нуны и броситься помочь брату по вере, но и она не смогла сидеть в стороне, а сама спрыгнула с рук генерала и обеспокоенно позвала:
— Монах Чуньли? Монах Чуньли?
Он закашлялся и попытался привстать, затем резко перешёл на шёпот и произнёс:
— Слушайте меня внимательно, я не могу предать свой орден, но и к вам не желаю поворачиваться спиной после того, как мне открыли глаза на мир. — Он виновато обвёл всех взглядом, а нуна дёрнула ушами и насторожилась. Возможно, услышала шаги, которые ещё не донеслись до драконьего слуха. — Сейчас сюда придут другие монахи. Дева Кон, вам в таком теле легче скрываться, спрячьтесь где-нибудь.
Монах Чуньли подтолкнул ногой дверцу деревянного шкафа, до которого смог дотянуться, и нуна с Сюаньму на шее послушно юркнула туда и притаилась.
— Генерал Ю, в случае чего прошу простить за всё, этот монах и сам не знает, что произойдёт дальше.
Звук торопливых шагов теперь уже донёсся и до Сюаньму, люди в коридоре спешили сюда.
— Ю Сынвон, гохэй, — шепнула
Сквозь щель от дверцы шкафа Сюаньму увидел, как генерал кивнул, а затем кинул жезл в их сторону. Нуна высунула морду и подняла его зубами, после чего вновь спряталась.
Вскоре бумажную дверь отодвинули в сторону, и в комнату вошли двое молодых монахов в просторных одеждах синего цвета с широкими рукавами. Их распущенные волосы свисали на лицо, и юноши убирали их за уши. В Цзяожи, по крайней мере у монахов, не было принято закалывать их, как это делали мужчины в Сонгусыле.
Оба вежливо сложили руки перед собой и кивнули:
— Чуньли-шисюн.
Чуньли поднялся с пола и ответил на приветствие:
— Шиди*.
* Шиди (кит. ??) — младший соученик, дословно «младший брат по учителю».
— Что случилось, Чуньли-шисюн? — поинтересовался один из них, чьё лицо выглядело постарше. — Шифу сообщили, что сработал талисман перемещения.
Он также поглядывал на сидевшего на полу генерала Ю, но тактично молчал. Второй же не выдержал, поджал губы и всё-таки поинтересовался:
— И кто это с тобой?
Тело нуны напряглось, она прижалась к полу и притаилась, уткнув вытянутую морду в передние лапы, в то время как монах Чуньли сохранял спокойствие. Когда генерал поднялся и отряхнулся, он почтительно опустил голову и представил его:
— Генерал Ю спас мне жизнь.
Сюаньму не знал, импровизировал тот и врал на ходу или же в храме что-то произошло на самом деле, но удивлялся, насколько невозмутимо и убедительно говорил Чуньли.
— Спас жизнь? — дрожащим голосом переспросил более наглый монах. — Что произошло, Чуньли-шисюн? Ты в порядке?
— На меня напали в проклятом храме.
Сквозь щель в дверце шкафа Сюаньму вместе с нуной наблюдал, как монахи обеспокоенно переглянулись. Генерал Ю молчал, а Чуньли отвёл взгляд от своих братьев и опустил голову.
— Даже несмотря на разрушение этих мест, нечисть продолжает нападать на нас, — произнёс старший из монахов. — Нам предстоит уничтожить все гнёзда, чтобы она перестала плодиться.
— Для начала отыскать, где ещё остались.
— Чуньли-шисюн, мы проводим вас с генералом Ю к главе.
Монах переглянулся с генералом, а затем кивнул головой, но стоило ему сделать шаг, как он оступился и чуть не упал. Двое других вовремя успели подхватить его.
— Талисман перемещения отнимает много сил, а ты ещё и переместился не один, — произнёс старший из монахов. Сюаньму не понимал, ругал он Чуньли или просто констатировал факт.
Когда четверо мужчин наконец-то покинули комнату, нуна прошипела сквозь зубы:
— Чувствую, они ведут Ю Сынвона в ловушку.
Её слова неприятным эхом раздались в ушах Сюаньму и ранили его чувства. Он доверял монахам. Пусть они находились в другом городе Цзяожи и учились у других наставников, те всё равно были его братьями из одного ордена и не совершили бы предательство.
Однако спорить он не стал.
Нуна оставила жезл в шкафу, а сама вылезла наружу и прижалась к стене, прошла вдоль неё к выходу, оглядываясь по сторонам. Высунув нос в коридор, она осмотрелась и бесшумно засеменила вперёд. Чуть приподняв голову, Сюаньму заметил, как она шевелила ушами и прислушивалась, когда останавливалась.