Юг в огне
Шрифт:
– А где он сейчас находится, как ты думаешь?
– Меня он совершенно не интересует, - ответила Вера.
– Где-нибудь скрывается в подполье или перебежал к красным. Я спрашивала о нем своего знакомого капитана Розалион-Сашальского, у которого Виктор под фамилией прапорщика Викентьева служил адъютантом. Капитан сказал, что Виктор определенный большевик. Его хотели арестовать, но он ускользнул... Этот мальчишка просто опасный разбойник...
Марина слушала сестру с искрящимися глазами.
– Какой же он молодец!
– вдруг
– Не поймают они его никогда!.. Никогда!..
Вера внимательно посмотрела на сестру.
– Нет, ты определенно в него тоже влюблена, - тихо проговорила она и вздохнула.
– А кто в него еще влюблен?
– живо спросила Марина.
– Кого ты имеешь в виду?
Вера смутилась:
– Я о тебе говорю.
– Но ты сказала "тоже". Значит, еще кто-то влюблен в Виктора?..
– Глупости говоришь, - вспыхнула Вера и отвернулась.
– Я так не могла сказать... Почем я знаю, кто в него влюблен, если я его в год раз встречаю...
XXI
К вечеру со службы пришел Константин, мрачный, хмурый.
– Что с тобой, мальчик?
– беспокойно осведомилась Вера. Что-нибудь случилось?
– Ничего особенного, - буркнул Константин.
– Нет, я вижу, что случилось что-то, скажи.
Но Константин угрюмо отмахивался:
– Ничего не случилось.
Вера увела его в спальню, плотно прикрыла дверь.
– Говори!
– Сегодня атаман Краснов, - наконец сказал Константин, - распределил обязанности и старшинство между своими адъютантами. И, понимаешь, полковника Плетнева он назначил первым адъютантом, а меня вторым... Черт побрал!.. Я был убежден, что я буду первым адъютантом... и вот, видишь, как получилось...
– А это не все равно?
– пожала плечами Вера.
– Какая разница, не понимаю.
– Вот именно, что ты ничего не понимаешь, - сердито выкрикнул Константин.
– Первый адъютант - это значит многое, ему больше доверяют, ему больше и уважения. Между прочим, этот Плетнев такая сволочь... Взяточник, казнокрад...
– А ты не взяточник?
– насмешливо посмотрела на мужа Вера.
– Ну я... я... я просто не отказываюсь от подарков... Для тебя же... А этот Плетнев, как я слышал, даже большевистски настроен...
– Скажи об этом генералу Краснову.
– Вот тоже посоветовала, - фыркнул Константин.
– Разве мне удобно это делать?.. Сразу же поймут, что я добиваюсь должности первого адъютанта.
– Пошли атаману анонимку. Напиши, что Плетнев большевистский шпион и он служит у атамана лишь для того, чтобы выведывать тайны и сообщать о них большевикам...
– Верка! Черт тебя побрал!
– повеселев, крикнул Константин.
– А это ведь ты дельно сказала. Дай я тебя за это расцелую... Мысль прекрасная. Напишу анонимное письмо, я в нем такое распишу про Плетнева, что атаман Краснов просто ахнет... Ха-ха-ха!.. Ну и умница же!.. Дельно, дельно подсказала. Сейчас же и пойду писать.
– Конечно, неудобно, - согласилась Вера.
– Лучше напиши анонимку. Я думаю, что это подействует.
– Правильно. Пойду писать.
– И он тотчас же пошел в свой кабинет, принялся за составление письма.
Вечером к Ермаковым приехали англичане во главе с Брэйнардом. Вера представила им свою сестру.
– Очень рад с вами познакомиться, - пожимая руку Марины, сказал Брэйнард.
– Вы совсем не похожи на сестру. Но тоже приятная, красивая... Неужели, Вера Сергеевна, у вас еще есть такие прелестные сестры?
– Нет, мистер Брэйнард, - смеясь, сказала Вера.
– Эта сестра у меня единственная.
Константин поставил на стол две бутылки мадеры.
– Прошу, господа!
– пригласил он гостей.
Те с удовольствием приняли приглашение и подсели к столу.
– Марочка, - обратилась Вера к сестре, - ты почему не садишься?
– Не хочу. Я лучше поиграю на рояле. Можно?
– Конечно, можно.
Марина, подсев к роялю, стала играть Чайковского "Времена года"...
К ней подошел лейтенант Гулден.
– Простите, мисс Марина, - сказал он по-английски.
– Я не помешаю?
– Нет, - ответила Марина.
Этот молодой скромный англичанин был ей симпатичен, и она охотно с ним разговаривала.
– Вам здесь нравится?
– спросила она у Гулдена.
– О, да!
– сказал он.
– Россия прекрасная страна. Люди здесь хорошие... Но я не понимаю...
– замялся он, - зачем эта война! Я не переношу кровопролития. Это ужасно, когда люди убивают друг друга... Разве нельзя жить в мире, согласии?
– Но вы ведь тоже приехали воевать? Вам тоже, вероятно, придется участвовать в войне?
– Да, мисс Марина, я приехал, - с огорчением сказал англичанин.
– Но как бы я мог не приехать?.. Мой отец простой слесарь, на гроши учил меня, отрывая их с болью от заработка. Ведь, кроме меня, в семье еще двое детей... И прямо со школьной скамьи я попал сюда. Не хотелось мне ехать, но я поехал. Если я откажусь, будут неприятности... Я бы принес большое огорчение своим родителям...
– Да, это правда, - согласилась Марина.
– Огорчать родителей не надо.
– Я очень люблю своих родителей, - задумчиво сказал лейтенант.
– И они меня любят... И если со мной что случится, они не переживут такого несчастья...
– А вы не ходите на фронт, - шепнула Марина, проникаясь сочувствием к англичанину.
– Невозможно, - вздохнул лейтенант.
– Я прислан в качестве инструктора танкового дела. Я обучаю русских офицеров и солдат, как нужно обращаться с танками. Мне обязательно придется с танковым отрядом выступать на фронт...
– Без вас не обойдутся?