ЮРОДСТВО И СТОЛПНИЧЕСТВО
Шрифт:
ГЛАВА IX Посланіе св. Исаака Сирина къ св. Симеону Дивногорцу, какъ cвидтельетво нравственнаго общенія этихъ двухъ подвижниковъ.
Св. столпники не представляли изъ себя какихъ-либо замкнутыхъ аскетовъ, всецло занятыхъ самими собой и не имвшихъ ничего общаго съ другими. Отчасти мы уже познакомились объ ихъ общеніи съ ближними, а теперь коснемся вопроса о руководительств въ духовной жизни, которымъ св. столпники весьма дорожили и о томъ нравственномъ общеніи, въ какомъ они находились съ другими подвижниками. Руководителями ихъ, во-первыхъ, былъ Самъ Господь, дававшій наставленія, напр., св. Дивногорцу о сораспятіи Ему, во вторыхъ, игумены монастырей, гд св. столпники начинали свою подвижническую жизнь и, въ третьихъ, лица, посылаемыя Богомъ, разъяснявшія св. столпникамъ смыслъ благодатной жизни. Въ этомъ увряетъ насъ посланіе св. Исаака Сирина къ св. Симеону Дивногорцу. Оно иметъ то еще значеніе, что въ отрывкахъ сохраняетъ въ себ т вопросы жизни, какими занимался св. столпникъ-созерцатель. Посланія св. столпника къ преп. Исааку Сирину не сохранились, и потому посланіе Исааково весьма драгоцнно. Можетъ быть и другіе св. столпники находились въ переписк съ опытными подвижниками, но объ этомъ въ житіяхъ ихъ не упоминается, и потому намъ остается довольствоваться только однимъ посланіемъ св. Исаака Сирина къ св. Симеону столпнику съ тмъ, чтобы познакомиться съ аскетическимъ міровоззрніемъ св. столпника Симеона, вроятно, раздляемымъ и другими св. столпниками [80] . Вотъ его изложеніе [MXCV] . Получивъ посланіе отъ св. столпника, св. Исаакъ Сиринъ пишетъ отвтное посланіе, въ которомъ прежде всего поражается тою любовью, какую оказываетъ св. столпникъ къ нему и тмъ предупредительнымъ вниманіемъ, какое св. столпникъ являетъ св. Исааку, надявшемуся учиться истин отъ него. Считая себя недостойнымъ учить великаго св. столпника, но руководясь желаніемъ его и вря тому, что вопросами духовными св. столпника онъ возбудитъ отъ нераднія свою душу, св. Исаакъ исполняетъ просьбу св. столпника, котораго предварительно приглашаетъ молиться Богу, чтобы Онъ открылъ св. Симеону чрезъ посланіе св. Исаака, какъ искреннему Своему слуг то, чего онъ проситъ. Посл этого введенія св. Исаакъ Сиринъ приступаетъ къ ршенію вопросовъ, предложенныхъ св. Симеономъ столпникомъ. Св. столпникъ въ своемъ посланіи задавалъ такой вопросъ: „слдуетъ-ли исполнять вс заповди Божіи и нтъ-ли способа въ спасеніи не сохраняющему ихъ"? Изъ этого вопроса видно, чмъ св. столпникъ въ своей безмолвной созерцательной жизни занимался. Его тяготила, можно думать, такая мысль – слдуетъ-ли вс исполнять заповди Божіи, – нельзя ли обойтись храненіемъ только нкоторыхъ главныхъ. Можно думать, что подобный вопросъ предложенъ былъ св. столпнику кмъ-либо изъ приходящихъ къ нему, и онъ, не считая себя компетентнымъ въ ршеніи такого вопроса, самъ обратился за разршеніемъ его къ св. Исааку Сирину. Можетъ быть онъ былъ слдствіемъ долгихъ размышленій св. столпника о томъ, какъ спасутся вс т люди, которыхъ любитъ Богъ, но которые не исполняютъ заповдей Божіихъ. Во всякомъ случа, какъ бы ни возникла подобная мысль у св. Симеона, раскрытіе которой нуждалось въ компетенціи другого лица, она была достояніемъ подвижника, и мы на основаніи ея имемъ право
[80] Такъ какъ посланіе св. Исаака Сирина адресовано къ св. Симеону столпнику, то и изложеніе его содержанія и выясненіе значенія его представляется удобнымъ представить отдльно.
[MXCV] При изложеніи посланія мы пользовались московскимъ изданіемъ твореній св. Исаака Сирина 1859 г. (сл. 55, стр. 273).
[81] Св. Симеонъ Дивногорсцъ дйствительно былъ унижаемъ братіею, о чемъ мы раньше замчали.
Какъ же св. Исаакъ Сиринъ ршаетъ предложенный ему св. Симеономъ вопросъ о спасеніи? прежде всего, по его мннію, и спрашивать объ этомъ никому не слдуетъ [MXCVI] . Хотя и много есть заповдей Божіихъ, но он вс должны быть исполняемы, такъ какъ Господь лишняго бремени никогда бы не возложилъ на человка. Божіи заповди, по словамъ св. Исаака Сирина, это не что иное, какъ врачебныя средства, данныя человку Богомъ къ уврачеванію его гршной души; причемъ, средствами этими пользоваться должно не изъ за страха, а изъ любви. Необходимость исполненія всхъ заповдей непремнно подтверждается словами Спасителя: „кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" [MXCVII] . Очищеніе души только и можетъ совершаться путемъ исполненія всхъ заповдей и не слдуетъ мыслить такъ, что Богъ можетъ и безъ соблюденія заповдей Его чрезъ благодать Свою даровать очищеніе души, „зане сія судьбы суть Господня и не заповдаетъ церкви таковая просити намъ". Бываетъ, что иные усерднымъ исполненіемъ заповдей Божіихъ достигаютъ душевной чистоты, а нкоторые сподобляются этого даромъ благодати, но послдняго не слдуетъ просить у Бога въ молитв, оставивъ исполненіе заповдей. На вопросъ богатаго юноши о спасеніи Господь отвтилъ – „сохрани заповди" [MXCVIII] и частнйшимъ указаніемъ ихъ „научилъ его естественнымъ заповдемъ" и удовлетворилъ, потомъ, его боле высшимъ запросамъ духа, предложивъ продать свое имніе и раздать деньги нищимъ, взять крестъ и слдовать за Нимъ [MXCIX] . Этотъ совтъ Господа, по мннію св. Исаака Сирина, означаетъ – надобно уйти изъ ветхаго міра страстей и стремиться войти въ новый, благодатный міръ, сдлаться мертвымъ для всего земного, страстнаго. Только тогда, когда человкъ совлечется похотей, онъ можетъ обновиться, а т же, которые плотская мудрствуютъ, угодити Богови мудрованіемъ духа, не могутъ [MC] . Поэтому, св. Исаакъ Сиринъ и совтуетъ дале св. Симеону столпнику: если ты, говоритъ онъ, любишь чистоту сердца и мудрованіе духовное, о чемъ ты мн пишешь, то прилпись къ заповдямъ Бога, любовь Котораго предложила ихъ, исполняя заповди не изъ за страха за неисполненіе или изъ за награды за исполненіе ихъ, потому что мы не тогда извдываемъ всю сладость, когда длаемъ правду, но тогда, когда „вожделніе правды сндаетъ сердце наше", и не тогда мы бываемъ гршниками, когда грхъ содваемъ, но тогда, когда его мы не возненавидимъ и не станемъ въ немъ раскаяваться. Т, которые заповдей Божіихъ не сохранили и не слдовали апостольскимъ путемъ, святыми быть названы не могутъ [MCI] .
[MXCVI] Значитъ, вопросъ былъ предложенъ св. Симеону, и онъ не хотлъ оставить безъ духовнаго назиданія вопрошавшаго.
[MXCVII] М. V, 19. (разоряяй едину заповдей сихъ малыхъ и учай тако человки, мній наречется въ царствіи небеснмъ)
[MXCVIII] М. XIX, 17 21.
[MXCIX] Мр. X, 21.
[MC] Римл. XIII, 7 – 8.
[MCI] Стр. 273 – 277.
Затмъ, св. Симеона интересовало то, почему св. Василій Великій иногда хвалитъ общежитіе, иногда же пустынничество?
Св. Исаакъ Сиринъ ршаетъ этотъ вопросъ такимъ образомъ: духовная польза пріобртается двумя способами, смотря по силамъ и намреніямъ человка. Сильнымъ людямъ иногда бываетъ полезно жить въ общежитіи, а слабымъ иногда полезно жить въ пустын. Достигшему же нравственнаго совершенства и окончательно умершему для міра и общества, пребываніе среди нихъ оказывается вреднымъ, ибо онъ призывается къ уединенію какъ бы Самимъ Богомъ. Немощному же и нуждающемуся въ укрпленіи себя на пути исполненія заповдей Божіихъ полезне жить въ общежитіи, „дондеже обучится, и утомится, и заушенъ будетъ искушеніи, и падетъ, и возстанетъ между множайшими и стяжетъ здравіе души". Какъ младенецъ не можетъ быть воспитанъ безъ молока, такъ и монахъ не можетъ быть имъ (т. е. монахомъ), не будучи вскормленъ „млекомъ" заповдей Божіихъ для того, чтобы побждать страсти, достигать чистоты. Такъ, пустыня иногда немощнымъ и бгающимъ общества бываетъ полезна въ нравственномъ отношеніи, а иногда оказывается благотворною для сильныхъ. Первымъ – въ виду того, чтобы они при благопріятныхъ условіяхъ не увеличили-бы страсти. Вторымъ, т. е. сильнымъ, при отсутствіи земного можно свободне въ пустын бороться съ діаволомъ. Пустыня, по истин, усыпляетъ страсти, какъ пишетъ и св. Симеонъ столпникъ въ своемъ письм, но этого мало, дополняетъ св. Исаакъ Сиринъ; слдуетъ не усыпить только страсти, а совершенно ихъ исторгнуть, побдить, когда он возстанутъ противъ человка, потому что, вдь, усыпленныя только страсти, могутъ снова пробудиться.
Но не одна пустыня усыпляетъ страсти, а иногда и сами страсти усыпляютъ одна другую; такъ страсть тщеславія отгоняетъ блудную, а блудная, напротивъ, укрощаетъ „славонеистовство". Но, совтуетъ дальше св. Исаакъ Сиринъ, въ пустын надобно обитать не потому, что она усыпляетъ страсти, а потому, что въ ней легче созидается внутренній человкъ, и она боле способствуетъ къ созерцательной жизни [MCII] . Что касается того, что св. Василій Великій и Григорій Богословъ, на которыхъ ссылается св. Дивногорецъ, любили пустыню, восхваляли безмолвіе, достигли тамъ чистоты и сподобились откровеній, то для правильнаго пониманія ихъ взгляда на пустыню, гд можно достигнуть чистоты и сподобиться откровеній, надо имть въ виду ихъ приготовленіе въ мір къ пустынной жизни путемъ дятельнаго исполненія заповдей.
[MCII] Стр. 277 – 279.
Дале, св. Симеона столпника интересовалъ слдующій вопросъ. Господь установилъ заповдь о милостын, которая уподобляетъ человка Отцу небесному, а монахи выше ея ставятъ безмолвіе: какъ примирить это?
Безмолвіе безъ милостыни немыслимо, хотя мы, монахи, говоритъ св. Исаакъ Сиринъ, стараемся насколько возможно удаляться отъ мірского мятежа, но не отрекаемся оказывать милость въ случа дйствительной надобности, заботимся въ тоже время и о безмолвіи для того, чтобы очиститься отъ душевныхъ возмущеній и приблизиться къ Господу. Необходимо принуждать себя къ тому, чтобы воплотить въ себ милостивость и не только сохранять внутрь себя милосердіе, но и дломъ стараться оказывать любовь къ ближнему, такъ какъ какой это будетъ монахъ, который, имя пищу и одежду и видя своего ближняго алчущимъ и наготующимъ, не удлитъ послднему нкоторой части изъ того, что иметъ? или разв не оставитъ кто своего затвора ради больного ближняго, нуждающагося въ посщеніи и участіи другихъ? но положимъ, подобнаго рода случаи, способствующіе проявить въ отношеніи къ ближнимъ милостивость, будутъ отсутствовать, то надобно хоть въ мысляхъ сохранять духъ такой милостивости. Когда же подобные случаи будутъ представляться монаху, то необходимо послднему воспользоваться ими для того, чтобы на дл показать ту любовь къ ближнимъ, какую онъ носитъ въ сердц. А безмолвникъ, не желающій упражняться въ длахъ милосердія и мірянинъ, пренебрегающій милостивостью – немилостивцы, надобно всегда приводить себ на память милосерднаго Христа и не кичиться ложнымъ безмолвіемъ. Примры, приведенные св. столпникомъ въ доказательство несовмстимости безмолвія съ милостивостью изъ жизни св. Іоанна иваидскаго и св. Арсенія, которые не заботились о недужныхъ и нищихъ въ ущербъ своему безмолвію, св. Исаакъ Сиринъ считаетъ неосновательными: „да не приближишися къ дламъ нкимъ таковыхъ; аще бо отстоиши отъ всякаго покоя и сртенія человкъ, яко же бяху сіи, повелваетъ ти Господь презирати таковая; аще-ли же отъ онаго совершенства отстоиши, и во трудхъ тлесныхъ, и бесд человчестей еси во всяко время, почто нерадиши о заповдхъ, яже мр твоей подобаетъ сохранити, пребывати извиняяся въ жительств велицмъ святыхъ, къ нему же не приближился еси". Какъ бы въ противовсъ примрамъ, приведеннымъ св. столпникомъ, св. Исаакъ Сиринъ ссылается на примръ изъ жизни "св. Макарія Великаго, который, постивъ больного брата и, узнавъ, что ему нужно немножечко мягкаго хлба, самъ отправился, несмотря на свои 90 лтъ, изъ скита въ г. Александрію за мягкимъ хлбомъ для больного, такъ какъ въ монастыр по обычаю не было мягкаго хлба, а братія питалась сухимъ. Авва же Агаонъ, великій безмолвникъ, 6 мсяцевъ работалъ въ міру за одного больного человка. Такимъ образомъ, боящіеся Господа всми мрами заботятся о томъ, чтобы сохранить и исполнить заповди Божіи и, если представляется возможность, то и непріятности терпятъ ради благоденствія ближнихъ. Въ силу того, что человкъ состоитъ изъ души и тла, онъ и любовь свою въ отношеніи къ ближнимъ долженъ оказывать двоякимъ образомъ – духовнымъ и тлеснымъ; а если невозможно осуществить одинъ способъ милостивости длами, по какимъ либо обстоятельствамъ, то довольно будетъ и того, что такая любовь будетъ храниться въ сердц монаха – безмолвника [MCIII] . Примиривъ кажущуюся несовмстимость безмолвія съ милостивостью, св. Исаакъ Сиринъ дальнйшимъ разсужденіемъ опредляетъ значеніе и нравственное достоинство милосердія для безмолвника-монаха, который, ради своего безмолвія, не желая оказывать никакой милостивости, можетъ дойти до презрнія людей и впасть въ гордость. Презирающій больного, пишетъ онъ, не увидитъ свта, отвращающійся отъ скорбящаго погибнетъ, и тотъ, кто презираетъ вопли злостраждущихъ, накажется. Ничто не въ состояніи избавить монаха отъ гордости и ничто не можетъ споспшествовать цломудрію особенно во время борьбы съ плотію, какъ посщеніе больныхъ и скорбящихъ. Такую дятельную любовь монахъ можетъ проявлять, проводя созерцательный образъ жизни; находясь въ безмолвіи, можетъ совершать дла милосердія [MCIV] .
Св. Симеонъ столпникъ въ своемъ посланіи къ св. Исааку Сирину, между прочимъ, разсуждаетъ о томъ, что монахъ, желаюшій любить Бога, больше всего долженъ заботиться о чистот своей души, и что душа, не побдившая страстей, не можетъ имть дерзновенія въ молитв.
Св. Исаакъ Сиринъ въ отвтномъ посланіи развиваетъ эти мысли св. Симеона и прежде всего между первымъ понятіемъ – о чистот – души – и вторымъ о дерзновеніи въ молитв – находитъ много общаго: изъ перваго вытекаетъ второе и изъ второго положенія съ необходимостью слдуетъ первое. Душа, не побдивъ страстей, не можетъ заботиться о чистот, потому что какъ она можетъ достигнуть того, что выше ея, ибо нежеланіе любви есть любовь, а дятельное проявленіе любви, предваряющее желаніе, составляетъ любовь. Страсти – это запертая дверь для чистоты и если ее не открыть, то чистот въ душу проникнуть невозможно, а тмъ боле душ недоступно бываетъ тогда дерзновеніе, которое выше чистоты. Что же надобно для того, чтобы открыть дверь для чистоты и дерзновенія? терпніе съ принужденіемъ себя къ борьб съ страстями; когда же будутъ побждены страсти, тогда душа пріобртаетъ чистоту. Истинная же чистота сообщаетъ уму дерзновеніе во время молитвы. Но во время молитвеннаго созерцанія монаху надо быть очень осторожнымъ и не слдуетъ ему въ молитв просить у Бога того или другого, потому что Господь лучше знаетъ, – что необходимо молящемуся. Монахъ достигаетъ совершенства молитвеннаго тогда, когда смиряетъ себя и плачетъ о своихъ согршеніяхъ, молясь мытаревымъ гласомъ: „Боже, милостивъ буди мн гршному" [MCV] . Смиреніе, – выражающееся въ сознаніи своего окаянства – верхъ добродтели: „когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать” [MCVI] , да и человческая совсть говоритъ о томъ, что люди неключимые рабы, нуждающіеся въ высшей, благодатной помощи. Знай же ты, пишетъ св. Исаакъ Сиринъ св. Симеону, что не дла открываютъ дверь души, но сердце сокрушенное и смиреніе души, т. е. тогда откроется дверь для чистоты, когда побдишь страсти съ смиреніемъ, а не съ превозношеніемъ. Чистота же сердца и здоровье души составляютъ внутреннее царство въ человческой душ, такъ какъ кающійся вслдствіе здороваго состоянія своей души вступаетъ въ единеніе съ Богомъ, Отцемъ небеснымъ, входитъ въ страну чистаго естества и царствуетъ въ слав Отца своего. Вспомнимъ, говоритъ св. Исаакъ, св. апостола Павла, кающагося въ своихъ прегршеніяхъ и смиряющаго себя; онъ свидтельствуетъ, что Христосъ „пріиде въ міръ гршники спасти, отъ нихъ же первый есмь азъ. Но сего ради помилова мя, да во мн прежде покажетъ все свое долготерпніе" [MCVII] . Сначала онъ былъ гонителемъ и хульникомъ, но помилованъ Богомъ, потому что грхъ творилъ въ невдніи. Приведенныя же слова онъ произнесъ тогда, когда искусился уже въ великихъ подвигахъ, посл проповдническихъ трудовъ, соединенныхъ съ большими скорбями и искушеніями. Будучи уже великимъ проповдникомъ, онъ все-таки вспоминаетъ свои прежніе грхи, не сметъ называть себя ученикомъ Христовымъ, какъ бывшій Его гонитель; побдившій страсти, онъ говоритъ: „но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным" [MCVIII] .
[MCV] Лк. XVIII, 13.
[MCVI] Лк. XVII, 10. (егда сотворите вся повелнная вамъ, глаголите яко раби неключими есмы, яко еже должни бхомъ сотворити, сотворихомъ)
[MCVII] Тим. 1, 15, 16.
[MCVIII] 1 Кор. IX, 27. (умерщвляю тло мое и порабощаю, да не како инымъ проповдуя, самъ неключимъ буду)
[MCIX] Римл. IX, 3. (молилъ быхъ ся анаема быти отъ Христа)
[MCX] Стр. 286 – 289
[MCXI] Стр. 290
Потомъ, св. Симеонъ столпникъ писалъ св. Исааку Сирину, что его душа стремится возлюбить Бога, но что онъ не достигъ еще совершенной любви, хотя иметъ сильное къ ней влеченіе, что пустынножительство пріятно ему, что въ сердц своемъ онъ ощущаетъ какую-то чистоту, и что памятованіе о Бог „разгрвается и разжигается" въ немъ.
Порадовавшись такому духовно-нравственному усовершенствованію св. столпника, св. Исаакъ Сиринъ предостерегаетъ, однако, его отъ того, чтобы онъ не впалъ въ прелесть: „ты не одинъ говоришь, что хочешь любить Бога, но и каждый говоритъ тоже самое, и не только христіане, но и неправо чтущіи Бога; но большинство высказываетъ такое желаніе только языкомъ, а въ душ нисколько не ощущается этой любви. Находясь, такимъ образомъ, въ нравственномъ ослпленіи, подобные люди думаютъ, что они нравственно здоровы, а не замчаютъ того, что сами находятся въ грх, и будучи прославляемы за свои мнимыя показныя добродтели, впадаютъ въ прелесть". Опредливъ „прелесть", св. Исаакъ указываетъ дале врачество отъ нея, а именно – дятельное исполненіе въ смиреніи всхъ заповдей Божіихъ для очищенія души отъ страсти. Вдь, если „страстная часть" души не исцлится, не обновится и не освятится, то душа „не стяжетъ здравія" и не въ состояніи совершенно освободиться отъ того, что можетъ влечь ее къ грху. Здравіе душ сообщаетъ благодать Божія подобно тому, какъ она низошла на св. апостоловъ. Иногда же дятельнымъ исполненіемъ заповдей воспріемлется благодать Божія, обновляющая умъ и освящающая сердце. Когда же умъ обновится, тогда вс мысли въ сердц человка приходятъ въ движеніе, и прежде всего „движется вожделніе божественныхъ", желаніе общенія съ ангелами и разумнія откровеній св. Духа. Тогда духовное разумніе наполняетъ все его существо, и онъ начинаетъ созерцать таинства св. Троицы. Если же могла бы „страстная" душа истинно любить Бога, то, конечно, она уразумла бы таинства духовнаго міра, но, такъ какъ ясно, что познаніе тайнъ міра духовнаго при страстяхъ невозможно, то одинъ человческій разумъ, одно людское ученіе безъ бпагодати Божіей открыть дверь въ высшее вдніе не могутъ. Еcли же душа освободится отъ страстей, то умъ человка, озаренный свыше, просвтится и тогда „узритъ благая", и учиться этому не потребуется, спрашивать объ этомъ (духовномъ озареніи) другихъ не придется, потому что созерцательный умъ, если онъ находится въ здравомъ нравственномъ состояніи, здраво „славу Христову зритъ", наслаждается самостоятельно, безъ разъяснительныхъ указаній другихъ о высшемъ духовномъ вдніи, сладостью тайнъ новаго открывшагося для него міра безъ участія его воли, а единственно вслдствіе теплоты его вры и надежды во Христ, какъ говоритъ св. апостолъ Павелъ: „когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении" [MCXII] . Поэтому, чтобы сподобиться высшаго созерцанія надобно уповать на милость Божію и пребывать въ уединеніи съ самимъ собою. Умъ, что видитъ, то и воспринимаетъ. Если онъ обращенъ къ міру, то изъ міра же и заимствуетъ образы и подобія, что вызываетъ въ немъ и соотвтствующіе имъ помыслы. Помыслы, придя въ движеніе, овладваютъ умомъ. А если умъ заключенъ въ самого себя и кром Христа никого и ничего не видитъ, то ясно, что онъ воспринимаетъ все то, что „облагоухаетъ гортань души", а главное достигаетъ дерзновенія въ молитв. Когда же умъ достигнетъ познанія истины, тогда уже не требуется спрашивать у другихъ о ней, потому что тлесное око сначала спрашиваетъ, а потомъ уже видитъ солнце, такъ и око души – оно „зритъ разумъ Духа" посл того, какъ уже испытается въ вдніи. Такое сравненіе можно приложить и къ видніямъ. Они открываются уму, когда будетъ здорова душа. Стремиться же понять существо видній, „испытывать" ихъ. – есть безуміе. Вдь, и св. апостолъ Павелъ не съ наученіемъ, или въ вещественномъ мст получалъ откровенія и слышалъ неизреченные глаголы, но восхищенъ былъ въ страну духовную и видлъ тамъ откровенія тайнъ [MCXIII] . Для полученія откровеній надобно: исторгнуть изъ своей души страсти, стараться не видть человческой злобы, чтобы созерцать Бога. Затмъ, для того, чтобы сердце наполнялось духовными откровеніями надобно прежде обогатить себя тлесными длами: постомъ, бдніемъ, послушаніемъ, терпніемъ, низложеніемъ помысловъ и пр., умъ направйть къ чтенію св. писанія, въ которомъ необходимо поучаться, всегда имть предъ собою заповди Божіи, бороться съ страстями, непрестанною молитвою и постояннымъ поученіемъ въ свящ. писаніи, стремиться исторгнуть изъ своего сердца всякій образъ и подобіе того, что прежде сильно волновало душу. Направляя умъ къ высшему созерцанію, надо оставить „прошеніе" о разумніи тайнъ духовнаго міра и видній, которыхъ словами выразить нтъ возможности, но надобно послдовать ревностному исполненію заповдей Божіихъ и просить у Господа только снисшествія благодати Божіей, какую Богъ вложилъ въ сердца св. апостоловъ, мучениковъ и св. отецъ. Начало, средина и конецъ такой созерцательной жизни – удаленіе отъ всего земного и соединеніе со Христомъ. „Если же желаешь, пишетъ Исаакъ Сиринъ св. столпнику, виднія тайнъ, то исполняй заповди, а не разумомъ старайся ихъ только постигнуть" [MCXIV] . Духовное вдніе и познаніе тайнъ прежде всего ощущается внутри, а потому и трудиться прежде всего надо на поприщ самонаблюденія.
[MCXII] Римл. VIII, 25. (еже бо видимъ, что и уповаемъ: аще ли его же не видимъ, надемся, терпніемъ ждемъ)
[MCXIII] 3 Кор. XII, 3, 4.
[MCXIV] Стр. 290 – 296.
Чистота достигается исполненіемъ Божіихъ заповдей, а созерцаніе духовнаго міра путемъ размышленія о домостроительств Господомъ человческаго спасенія. Ими обновляется сердце, и человкъ путемъ навыка въ нихъ укрпляется въ духовномъ созерцаніи, постепенно восходя по лствиц нравственнаго совершенства на высоту добродтелей до тхъ поръ, пока не вселится въ него радость духовная, и онъ, будучи вознесенъ къ Богу, увнчается славою. Такимъ путемъ человкъ доходитъ до созерцанія Бога, но на этомъ пути онъ подвергается искушеніямъ, борется съ ними, падаетъ и опять возстаетъ и до тхъ поръ это продолжается, пока онъ не сподобится виднія св. Троицы. Тогда то онъ прилпляется ко Христу и съ любовію, безъ страха исполняетъ Его заповди. Такимъ образомъ, человкъ сподобляется благодати Божіей храненіемъ заповдей, „а не якоже премудрость твоя вознепщева, яко дло храненія заповдей, возбраненіе есть видній божественныхъ тайнъ, совершаемыхъ въ безмолвіи", замчаетъ св. Исаакъ Симеону [MCXV] .
[MCXV] Стр. 296-298.
Дальше св. Исаакъ Сиринъ предлагаетъ св. столпнику стяжать любовь – этого стража въ жизни, особенно подвижническо-безмолвной. Какъ только монахъ отторгнетъ отъ себя любовь, такъ въ душ его уже не будетъ мира, и благодать Божія его оставитъ [MCXVI] . Необходимо стяжать любовь для того, чтобы ощутить въ себ присутствіе Іисуса Христа, а не желать только видній [MCXVII] . Изъ этихъ послднихъ замчаній св. Исаака Сирина видно, что св. Симеонъ столпникъ особенно желалъ сподобиться видній божественныхъ; св. Исаакъ Сиринъ, приводя слова св. столпника, – что „дланіе" заповдей препятствуетъ сподобляться видній, – осуждаетъ его за подобныя мысли и говоритъ ему, что такими словами онъ порицаетъ любовь къ ближнимъ и, предпочитая любви видніе, хочетъ сподобиться того, что „не зрится". Мы не можемъ видть виднія, пишетъ св. Исаакъ Сиринъ, но видніе само показываетъ намъ себя въ своемъ мст. Подобно тому, какъ ростъ тлесный стоитъ въ зависимости этъ естественныхъ причинъ, такъ и возрастаніе духовное увеличивается богомысліемъ и прочими духовными дланіями. При дерзостномъ же стремленіи къ духовнымъ видніямъ, духовное зрніе тотчасъ притупляется, и человкъ вмсто истинныхъ видній созерцаетъ мечтанія и образы. Какъ въ физическомъ мір бываютъ виднія истинныя и галлюцинаціи, такъ тоже самое замчается и въ мір духовномъ. Галлюцинаціи происходятъ, по Исааку Сирину, именно тогда, когда человкъ самъ хочетъ сподобиться виднія не во время [MCXVIII] . Если душа человка не будетъ очищена отъ страстей дятельнымъ исполненіемъ заповдей, то умъ его не можетъ быть истиннымъ созерцателемъ божественныхъ видній, а станетъ останавливаться на однихъ только мечтаніяхъ. Истинное видніе получается только отъ Христова откровенія. Видніе міра духовнаго, гд умъ наслаждается духовно, есть дйствіе благодати Божіей. Такое видніе – пища для ума, который, подкрпляясь впослдствіи видніями, достигаетъ еще высшихъ видній, когда, наконецъ, будетъ введенъ въ страну совершенной любви. Когда же умъ воплотится въ любви, тогда онъ дйствіемъ Божіей благодати пріемлетъ духовное высшее видніе и бываетъ созерцателемъ великихъ тайнъ. Дарованіе откровеній сообщается двумя способами: благодатію и чистотою. Умъ очищается простою врою, сердце способнымъ становится воспріять откровеніе, какъ было съ св. апостолами въ день Пятидесятницы. когда св. Духъ очистилъ ихъ своимъ снитіемъ на нихъ, умертвивъ въ нихъ ветхаго человка и ожививъ въ нихъ новаго, духовнаго. Такъ, и св. апостолъ Павелъ былъ таинственнымъ образомъ обновленъ и сподобился принять откровеніе тайнъ, когда посл крещенія исполнился благодати Духа Святаго. Онъ обновился Имъ и духомъ созерцалъ откровенія, наслаждался видніями небесными. Но евтихіане, валентіане, маркіониты и пр. еретики мудрствуютъ, что св. апостолъ Павелъ своимъ „хотніемъ" сподобился небеснаго восхожденія. Это – заблужденіе. Св. апостолъ Павелъ восхищенъ былъ „духомъ откровенія", какъ писалъ онъ въ своемъ посланіи къ коринянамъ, среди которыхъ начались партійныя разногласія и описывалъ имъ свое божественное видніе со смиреніемъ и многимъ страхомъ, относя его къ другому лицу: „Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает)… он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. " [MCXIX] . Восхищеніемъ, такимъ образомъ, а не волею, какъ говорятъ еретики, св. апостолъ достигъ рая. Если бы волею своею, то онъ могъ-бы пересказать про все то, что тамъ видлъ, а такъ какъ онъ не тлесными чувствами воспринималъ откровеніе, то и не могъ съ нимъ подлиться съ людьми; онъ только помнилъ, что видлъ тамъ, а какъ – этого повдать не могъ, потому что „еже внутрь себе во стран Духа ощутительн зритъ, или слышитъ, или ощущаетъ, внегда возвращается къ тлу, не довлетъ исповсти [MCXX] . Надобно остерегаться бсовскихъ мечтаній, посылаемыхъ для всхъ, ищущихъ суетной славы. Въ подтвержденіе этой мысли св. Исаакъ Сиринъ приводитъ нсколько примровъ: нкто Малпатъ, изъ Едеса, постивъ однажды преподобнаго Антонія и, услышавъ его бесду о томъ, какъ достигнуть безстрастія и сподобиться откровеній, „разгорячися, якоже огнь" и, отправившись въ Едесъ, поселился въ небольшой хижинк и началъ вести тяжелую аскетическую жизнь, проводя все время въ молитв, сгорая желаніемъ сподобиться откровеній. Но такъ какъ онъ надялся только на свои силы и на свои подвижническіе труды: нестяжательность, постничество и пр., то и упустилъ изъ виду самое главное – смиреніе и сердечное сокрушеніе, что составляетъ непобдимое оружіе противъ діавола; забывъ слова Спасителя: „когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать" [MCXXI] , онъ и не замтилъ того, какъ попалъ подъ власть діавола. Наконецъ, когда желаніе высокихъ откровеній сильно стало разъдать сердце неопытнаго славолюбиваго подвижника, діаволъ явился ему въ свтломъ вид и сказалъ: „я утшитель и посланъ къ теб отъ отца, чтобы сподобить тебя виднія, котораго ты желаешь ради твоихъ трудовъ и дать теб безстрастіе, освободивъ тебя отъ дальнйшихъ подвиговъ, но поклонись только мн за это". Онъ же, безумный, съ радостію принялъ его предпоженіе – поклонился діаволу и тотчасъ же подпалъ подъ власть его, который вмсто божественныхъ откровеній, сталъ преслдовать его мечтаніями, надругался надъ его безстрастіемъ, и въ конц концовъ этотъ обольщенный рабъ сталъ въ первые ряды еретиковъ евхитовъ. Другой – именемъ Асина, составитель духовныхъ пснопній, тоже изъ Едеса, такъ же, какъ и Малпатъ, сталъ изнурять себя великими подвигами для того, чтобы прославиться. Скоро діаволъ прельстилъ его: онъ вывелъ его изъ келіи, возвелъ на высокую гору Сторій, гд показалъ ему множество колесницъ и коней, сказавъ: „Богъ послалъ меня взять тебя въ рай, какъ Илію". Славолюбецъ согласился; но лишь только онъ хотлъ ссть въ колесницу, какъ мечтаніе исчезло, и онъ упалъ съ горы на землю и до смерти разбился. Эти примры св. Исаакъ Сиринъ привелъ св. Дивногорцу для того, чтобы, какъ онъ самъ говоритъ, побудить остерегаться бсовскихъ мечтаній, дабы не впасть въ прелесть. Господь требуетъ отъ человка вры и покаянныхъ подвиговъ: сердечнаго сокрушенія, слезъ, покаянія разбойника и т. п. Онъ „туне" его простилъ и ради его одного слова царство небесное общалъ; отъ блудницы кром вры и слезъ, ничего не потребовалъ; а отъ мучениковъ же и исповдниковъ при вр и исповданіи Господь принималъ и скорби – различныя ихъ мученія.
[MCXVI] Стр. 299.
[MCXVII] Стр. 300.
[MCXVIII] Стр. 301.
[MCXIX] 2 Кор. XII, 2, 4. (вмъ, говоритъ, человка о Христ, прежде лтъ четыренадесяти: аще кром тла, или въ тл, не вмъ, Богъ всть: восхищена бывша въ рай и слышавша глаголы, ихже не лть есть человку глаголати)
[MCXX] Стр. 305 – 306.
[MCXXI] Лк. XVII, 10. (егда сотворите вся повелнная вамъ глаголите, яко раби неключими есмы)
Теперь, заключаетъ свои наставленія св. Исаакъ св. Симеону Дивногорцу, посл того, какъ теб стало извстнымъ свойство вообще видній, разумй о первыхъ, т. е. истинныхъ откровеніяхъ, помышляй и о послднихъ, т. е. мечтаніяхъ бсовскихъ и не желай откровеній не во время, а пока находишься въ тл, заботься о покаяніи, борись съ страстями, терпливо исполняй заповди Божіи и остерегайся навожденій бсовскихъ и всхъ тхъ лицъ, которыя проповдуютъ непреложное совершенство въ мір. Его здсь нтъ, потому что въ мір часто радость смняется горестью, горе – радостью: значитъ, постоянства нтъ. Смна же чувствъ и обстоятельствъ ясно противорчитъ тому, что здсь, на земл, имется совершенство; а такъ какъ его здсь нтъ, то надобно стремиться къ нему путемъ непрерывнаго добродланія при помощи благодати Божіей [MCXXII] .
[MCXXII] Стр. 306 – 310.