За полвека
Шрифт:
Не подрифмуешь ку-ка-рЕ-ку
К французскому ку-ка-ре-кУ,
Проехал греха через рЕку,
А щуку бросили в рекУ,
А там — ОжЕгов и БудАгов,
Премудые, как пескари…
Меняю, братцы, словари
На туалетовых бумагов!
96.
Сидит Дидро, подняв пeро,
На Сен-Жермен-де-Пре,
И материт вовсю Дидро
Погоду на дворе,
С того пера в штаны Дидра
Чернила и дожди,
И поутру
Так муторно в груди!
А над Дидром
И снег, и гром
Анархией грозят.
Хоть не мороз — к скамье прирос
Его зелёный зад.
Дидро, Дидра, Дидру, Дидром,
Дидра и о Дидре…
Каким, скажите, языком,
На том Жермен де Пре
Пошлёшь Дидра ко всем Дидрам?
И громко материшь
По всем по русским по дождям
Склоняемый Париж!
Из книги "ЖИЗНЬ В ПОЛСТРАНИЦЫ"
(избранная лирика 1962–1992, Изд- во "МГП ОС. Центр творч. развития", Москва 1992)
Не помышляй забыть,
Забыть и то, и сё
Не может быть — забыть:
Привыкнуть? Да. И всё…
Жак Брель
97.
За окном вагона —
остаться б на этой поляне.
Задохнувшись гонкой,
мостами…
Не до гуляний,
Не до костров купальских…
Остаться, остановиться,
И — как песок сквозь пальцы —
Из Времени рукавицей
С руки потерянной,
за поленницу завалившись…
Коснись безвременья…
Полой ленью застынут лица.
И ждать погоды.
Но не у моря — ведь море отнято,
А сжать все годы,
сдавить всё горе
в ладони потной,
Не выпуская…
Вот так — синицу.
Не журавля же!
И жизнь словами вся в полстраницы
Спалённо ляжет…
1988 г.
98.
По радуге бледного моста
Уходят в небо машины,
А радуга — только в три цвета,
Крутая, как этот мост.
Дорога уходит в небо,
А в небе давно я не был,
Но помню: бретонские сосны —
Над облаком в полный рост.
1988 г.
99.
Как
К жёлтой Сене, к молчанью,
Как чёрный камень с бретонских скал —
В ущелье, к забвенью, к отчаянью,
Как враз — из фонарного в лунный свет,
Как на Таити — Гоген,
Как ветер — вдруг шептаться в траве,
Как в Китеж,
как в скит в тайге,
Как в сон — больной, перепёлка — в кусты…
От лая, от гона столиц,
Как смертный грех несут в монастырь:
Всем телом — на плиты ниц!
Как с виселицы верёвка — вдрызг
От грохота барабана,
Как зверь затравленный — в нору, вниз,
Во тьму зализывать раны…
100.
КАНЦОНА
И возвращаются реки к истокам,
И то, что было, то будет и впредь.
Экклезиаст
Раскалённые площади дышат латынью,
На горбатые мостики римского дня
Сухо падает небо непрошеной синью,
Рвутся вверх из фонтана четыре коня…
Я вторично вхожу в ту же самую реку —
Нет дурной бесконечности у бытия,
Возвращаются годы как псы к человеку,
Возвращается ветер на круги своя.
Меж котов Колизея смешную тревогу
Сеет резкий звонок — сколько ни повторяй —
То на Старую Аппиеву дорогу
Через заросли пиний выходит трамвай…
Из молчанья преданий, из тьмы узнаванья,
Из причудливой смеси зверья и людья,
Возвращается строчка к началу посланья,
Возвращается ветер на круги своя.
В те же скалы колотится пена прилива.
Этот мраморный стол… Вот уж двадцать веков
На столешницу ставят остийское пиво,
То, которым Катулл угощал моряков.
Нет, не так уж печально у Экклезиаста:
Есть у рек берега, есть у моря края —
Разве так это страшно, что верно и часто
Возвращается ветер на круги своя?
И… седая гравюра, возникшая разом —
Тот же дождь вдоль Лебяжьей канавки бредёт,
И темнеет, намокнув, гранитная ваза,
И в тяжёлой штриховке не видно пустот.
Отсверкав чешуями в рассвете жестоком,
Под мостами в тяжёлых узорах литья,
Возвращаются реки, как прежде, к истокам,
Возвращается ветер на круги своя.
101.
ПИСЬМО АВТОРУ "ПУТЕШЕСТВИЯ ДИЛЕТАНТОВ"