За порогом снежного утра
Шрифт:
– Что-то у вас напрочь отсутствует дух Рождества, – сказала я, обводя помещение взглядом.
Квартира была достаточно большой, с удобными диванами, огромным телевизором и панорамными окнами. Но ни огоньков, ни шариков, ничего.
– Ну, – потянул Джим, почесывая затылок, – кажется, мы ждали тебя.
– Эми! – вдруг крикнул Элиас, бегая вокруг меня. – А где Мистер Шикли? Я думал, он придет вместе с тобой!
– Я оставила его в типографии, малыш.
– А разве он не живет с тобой? – остановившись, мальчишка вытаращил на меня свои большие глаза.
–
– Жалко. Ну что, мы начнем уже собирать елку?
Первым делом мы приняли решение выпить горячего чая с печеньем, которое я старательно испекла вчера вечером. А затем мальчики – ужасно захотелось сказать «мои» – отправились собирать елку, пока я перебирала игрушки. На фоне звучала рождественская классика. За окном шел снег, в воздухе царил праздник. И пока никто не видел, я подошла к окну и ткнула в него пару раз пальцем. Стеклянная поверхность покрылась тонким слоем льда. Довольно отметив свою работу, я вернулась к общему чудесному настроению.
Сбор проходил под смешки, балагур и хохот. На украшение елки и всей квартиры в целом ушел почти весь вечер, но, когда Джим поднял Элиаса на руках к верхушке, чтобы тот установил большую золотистую звезду, я поняла, что это стоило каждой потраченной минуты.
И вот, довольные и счастливые, мы сидели у телевизора, поедая вкусную пиццу. А позже Элиас заснул на моих коленях, пока я медленно гладила его голову. Джим косился на меня, но я делала вид, что не замечаю этого.
Все было чудесно, но внутри поселилась крупица сомнений – а что, если все это не про меня?
На следующий день, в ожидании вечера, я рассеянно металась по типографии, то и дело отдавая и принимая заказы.
А вечером пришел Джим.
Перед тем как открыть двери, я оглядела себя в зеркале
и осталась довольна. Мы с Джессикой выбирали это платье целых два часа! Черное в пол, плотно обтягивающее фигуру, открывающее красивый вырез на спине. Волосы я заколола сверху, оставляя несколько прядей, подчеркивая изящество шеи, и закончила образ длинными серьгами. Сначала решила сделать легкий макияж, но в итоге остановилась на красной, как вишня, помаде.
Все мои старания окупились, когда Джим замер на пороге, восхищенно разглядывая меня.
– Ты невероятна, – его голос упал до шепота.
– Ты тоже. – Не смогла я остаться в стороне.
Джим и впрямь выглядел великолепно. Черные брюки, белая рубашка. Казалось бы, ничего необычного. Но это же Джим! И этим все сказано.
Вечер проходил волшебно. Я приглушила свет, и вокруг нас царил полумрак. На столе стояло несколько свечей, блюда из мяса и салат. И бутылка вина, что принес Джим. Мы смеялись, делились историями из детства. Мы не стеснялись быть собой.
И когда в очередной раз я засмеялась, в голове появилась мысль: «А ведь так может быть всегда!»
Я могла легко представить себя с Джимом. Как мы просыпаемся по утрам, провожаем друг друга поцелуем. Как
Семьей.
Стало горячо и холодно одновременно. Семьей. А что скрывалось за этим словом? Может быть, сейчас все как надо, а что будет потом? Ссоры, непонятливость? Вечные упреки. Зачем торопить события? И сейчас все хорошо. И мне хорошо. Одной.
Вилка покрывалась корочкой льда, и я быстро опустила ее, стараясь не выдавать внезапно накатившую панику. Встав из-за стола, я собрала грязные тарелки и отнесла в мойку.
На минутку остановилась, шумно вдыхая. Расправляя несуществующие складки на платье, я развернулась и врезалась в грудь Джима. Наши глаза встретились.
Джим нависал надо мной, смотря сверху вниз. Он приблизился, обнимая меня за талию. Я попятилась к столешнице, не совсем понимая, что увлекаю его за собой. Мы затаились.
–Так ничего? – спросил Джим. Я видела, что он сдерживал себя, боролся. Не желал напугать. Однако во взгляде читались все незаданные вопросы, скрытое желание и… влюбленность. Я видела ее так явно! Джим ничего не утаивал. Он хотел, чтобы я знала, чтобы поняла, и сама сделала выбор.
Джим слегка наклонился вперед. Заглядывая в глаза, спрашивая.
Я взвешивала все «за» и «против», но в глубине сознания знала, что проиграла. Еще в тот день, когда впервые посмотрела на Джима иначе. Уже тогда, глядя в глаза цвета топленого шоколада, ощутила давно потухший огонь в груди. С каждым днем пламя росло, поглощая и занимая все мысли. Я не могла есть, спать, работать, не думая о нем. И как бы ни сопротивлялась, я все равно здесь – в его руках. И это мое самое заветное желание. Но в то же время громкий голос в сознании кричал: «Как прежде уже не будет! Все изменится!»
– Чего ты боишься? – угадав мои мысли, спросил Джим. Он приблизился ко мне вплотную, утягивая своим ароматом в блаженство.
– Я не знаю. Просто… не хочу ничего менять.
– Что плохого в переменах? Они заставляют нас расти.
– Я знаю. Но все это… Слишком. Понимаешь?
Джим чуть отстранился. Хватка на талии ослабла, и этот момент я ненавидела себя и свою нерешительность.
– Не понимаю, – честно признался он. – Но, если тебе нужно время…
Джим прикрыл глаза, шумно вдохнул. Челюсть сжалась, а когда он вновь посмотрел на меня, его взгляд потемнел настолько, что я не могла разглядеть радужку.
– Эмилия. – Джим провел большим пальцем по моим губам. – Я ждал тебя два года. И если ты скажешь мне, что у нас есть хотя бы крошечный шанс, что мы можем быть вместе, я буду ждать. Такую, как ты – стоит ждать.
Внутри все сжалось. От его слов, от взгляда и прикосновений. Сердце упорно боролось, пыталось взять вверх, но страх побеждал. Я хотела сказать ему— «да». Но вместо этого выдавила лишь:
– Прости.
Воздух вокруг нас исчез, когда он отстранился. Веселый, вечно улыбчивый парень ушел, ускользнул от меня. Вместо него – незнакомец. Отстраненный взгляд, нескрываемая обида.