За порогом снежного утра
Шрифт:
– Джим. – Я потянулась к нему, но он отшатнулся, качая головой. Его плечи опустились.
– Эм, прости. Я не думал… Не думал, что так будет больно. – Джим потер ладонью подбородок. – Я влюбился в тебя, когда увидел впервые. Но всегда думал – у меня же Элиас, кому я нужен? Поэтому просто продолжал приходить за этими открытками каждую неделю.
Пока он говорил, я прокручивала каждый его визит. Он действительно заказывал каждый раз новые открытки. Бабушке, тете, коллегам, маме. И я никогда не пыталась придать этому больший смысл. Джим был в моей
Просто идиотка.
– И вот, я получил шанс, о котором так долго мечтал! Но, – он посмотрел на меня с тоской, – не всем сказкам суждено сбыться.
Джим горько усмехнулся.
– Джим, – сказала я. Он ждал моих слов, может, ждал возражений. Но язык будто онемел, и я не могла ничего сказать. Казалось, я все делаю не так.
– Все в порядке. Мне просто нужно время, чтобы все это пережить. Прощай, Эм.
Я стояла посреди кухни и смотрела в пол. Послышался хлопок двери. Мне чудилось, что все это произошло не со мной. Внезапно уютная квартира стала давить. Легкие заболели, живот закрутило. Я огляделась, только сейчас осознав, что мое убежище – тюрьма.
Может, первое время она спасала меня, прятала в своих объятиях, закрывая от мира. Но чем больше я находилась в своем одиночестве, тем сильнее оно проникало в меня. И только сейчас я прозрела.
Слезы обожгли щеки, и я опустилась на пол. Рука удерживала всхлипы.
Разве не этого ты хотела, Эмилия? Разве не хотела остаться одной?
Почему же тогда на душе так больно и пусто?
Я знала ответ.
Лицо упало в ладони, и я больше не сдерживалась. Я плакала навзрыд, злясь и коря себя. Вокруг закружилась вьюга, холодные снежинки падали на кожу, по полу расползался лед. Но мне было плевать. Ведь я ранила и оттолкнула от себя человека, которого успела полюбить.
6
На волоске
Ни завтрак, ни горячая кружка кофе, ни Мистер Шикли, который больше обычного требовал ласки, не могли поднять моего настроения.
Телефон лежал в отключке после звонка Джессики. Она хотела узнать, как прошел вечер. Я не смогла. Сказать, что я все испортила, что обидела первого человека, к которому оттаяло мое сердце? Что я сама отказалась от своего счастья?
Пусть ночь и прошла в тумане, я все же пришла к кое-каким выводам.
Первое: я ни за что не откажусь от Джима. Если он ждал меня целых два года, терпел мою холодность и безразличность, значит, и я смогу тоже. Вчера он сказал мне, что такую, как я стоит ждать. Но Джим ошибался. Я ничем не отличаюсь от других. Во мне нет света, нет нужного тепла и доброты, благодарности и смелости. А вот в Джиме есть. В нашем мире встретить такого человека сродни выигрышу в лотерею.
Второе: мне пора выбираться из своей скорлупы. Конечно, я не собираюсь изменять себе, но и быть с Джимом не значило потерять себя. Наоборот, рядом с ним я чувствовала себя живой. Он видел во мне личность, ту настоящую, которая потерялась среди амбиций других людей и собственными
С каждым часом моя решимость росла, я была готова броситься прямо сейчас к его дому и ждать до утра, но никто не отменял работу. Однако удача сама лилась мне в руки. Пришла новая партия этикеток для компании Джима. Тех, что я испортила.
Мне оставалось только ждать.
Примерно за полчаса до окончания рабочей смены колокольчики вновь громко звякнули. Я стояла к двери спиной, но даже так я поняла, кто зашел.
– Эмилия! – громко крикнул Элиас. Он оббежал прилавок, обнимая меня со спины.
– Привет, малыш! – приобняв его, я чмокнула мальчишку в лоб.
Джим стоял возле стойки, пряча руки в карманах. На меня он не смотрел. Сердце болезненно сжалось, но я не позволила себе унывать. Отдавая заказ, я несколько раз пыталась завести разговор, но он отвечал сухо, то и дело поглядывая на дверь.
Ну давай же, посмотри на меня как раньше! Пожалуйста.
– Эми, – заговорил Элиас, – а где Мистер Шикли?
– Гуляет. Нужно будет его поискать.
– А если он замерзнет? – вдруг забеспокоился Элиас, и даже его личико покраснело.
– Не переживай. Сегодня обещали потепление, а еще у него теплая шубка.
– Правда?
Когда я кивнула, мальчик уже изменился в лице. Его глаза засветились озорством, когда он наклонился чуть ниже, говоря шепотом. Но, конечно, его было слышно.
– Мы с братом идем кататься на коньках. Пойдешь с нами?
Я даже не успела открыть рта, как Джим вмешался.
– Эмилия сегодня не сможет.
– Почему? – расстроено спросил Элиас, глядя на меня.
Я даже не сразу нашлась с ответом, удивленная словами и тоном.
– Вообще-то, я пойду! – Джим глянул на меня с недоверием, но ничего не сказал, молча кивнул. – Только закончу работу.
– Ура! – Элиас весело запрыгал на месте, пока Джим сверлил меня вопросительным взглядом. Я же ничего не ответила ему.
На прогулку я напросилась, а вот что делать дальше?
Волшебство. Никак иначе не объяснить происходящее вокруг нас. Лед покрывал реку под дорожным мостом. Железные перекладины украсили яркими фонариками и сине-голубыми шарами. На снежном берегу поставили декорацию из больших саней и ледяных оленей. Играла музыка из разъездных ресторанчиков. На импровизированном катке вовсю резвились взрослые и дети. Кто-то исполнял сложные пируэты, кто-то играл в догонялки.
И посреди этого чуда – я и Джим, который чувствовал себя весьма неловко.
Всю дорогу сюда, пока мы с Элиасом болтали, он молчал. В беседу не вступал, и на любые вопросы к нему отвечал односложно.
– Пришли! Эми, видишь? Это каток! Мы пойдем кататься, Джим?
– Мы же для этого и пришли сюда.
Я разрывалась между желанием бороться и немедленно убежать от ощущения, что мне здесь не рады. Но я не могла бросить Элиаса. И не хотела уходить от Джима.
Через полчаса мук в очереди и еще десяти минут завязывания шнурков, мы стояли на льду.