Закон ученого
Шрифт:
Впрочем, защита эта была так себе. Основной «броней» летающих «галош» было защитное поле, которое непросто пробить даже кумулятивным выстрелом из гранатомета – но лишь при условии полной зарядки аккумулятора двигателя.
Известно, что и двигатели «мусорщиков», и их «смерть-лампы» работали на ярко-синей энергии, которой в нашей вселенной просто не было. Отработанные «пустышки», аккумуляторы для хранения этой субстанции, в Зоне находили довольно часто. А вот полные, заряженные – крайне редко. «Мусорщики» не имели обыкновения терять их, разве что в результате атаки
Впрочем, атаковать гостей из другого мира, перемещающихся по воздуху на невидимых «галошах», тоже удавалось не часто – скорее, случалось наоборот. Вырвется из области полупрозрачного воздуха, зависшего над головой, невидимый луч, отследить который можно лишь по скользящей тени на траве, – и рассыплется сталкер, засмотревшийся на небо, горсткой серой пыли, практически незаметной на серой траве Зоны… Не любили «мусорщики» тех, кто задирал головы: вдруг кто увидит странное движение воздуха, стрелять начнет, а они с испугу потеряют что-нибудь ценное, типа полной «пустышки». Проще сработать на опережение – и лететь себе дальше разбрасывать по Зоне артефакты и аномалии, которые по сути есть не что иное, как отходы их высокотехнологичного производства…
Рулить «галошей» вызвалась Грета.
Никто не возражал – искусственный интеллект лаборатории Захарова всяко лучше нас знал, как управлять этим транспортным средством, которое, разумеется, рукастый ученый переделал «под себя», о чем нам Грета и заявила.
– Хозяин любил все делать сам, а что не сам делал, то модернизировал. В результате эта машина стала настоящим шедевром.
– Надеюсь, что этот «шедевр» не превратит нас в гору мяса, перемешанного с металлоломом, – с опаской произнес Циркач. И пояснил, слегка смутившись: – Просто я всегда летать боялся. Ни разу даже внутри самолета не сидел.
– Бывает, – флегматично отозвался Бесконечный. – Я вот, например, мотоблоков опасаюсь – говорят, они при неосторожном обращении с ними могут руку или ногу оторвать. Где я их потом найду, если они у меня невидимые?
И расхохотался, явно довольный своим чувством юмора. Правда, быстро заглох, ибо его громогласный гогот никто не поддержал.
Мы загрузились в «галошу», Грета нажала какую-то кнопку на пульте, видимо, дистанционно управляющую воротами, хорошо замаскированными снаружи.
Так и случилось.
Внезапно часть потолка спереди начала подниматься, словно крышка у большой бетонной коробки, внутри которой мы находились. И, когда она приподнялась метра на три, Грета резко стартанула, так что мы рефлекторно схватились за борта «галоши», которая пулей вылетела из своего подземного гаража.
Впрочем, мне это не помешало посмотреть вниз и увидеть, как часть почвы, плотно поросшей колючим кустарником-мутантом, медленно опускается на свое место. Оригинальное решение. Вряд ли кто в своем уме полезет в эти кусты с десятисантиметровыми шипами искать вход в подземный бункер академика. А если и полезет, думаю, его помимо шипов ждет еще немало сюрпризов, прежде чем он доберется до сокровищ Захарова…
– А нас никто снизу не собьет? – опасливо поинтересовался Циркач, когда
– Вряд ли, – сказал я, кивнув на лазурное поле, окутавшее наше транспортное средство сразу после взлета. – Это энергетическая защита, работающая по принципу «мы видим все, а нас не видно». То же касается и оружия: мы можем стрелять по врагу, а то, что летит в нас, уничтожается защитным полем, как только попадает в зону его действия.
– Все так, – подтвердила Грета. – Но, к сожалению, это поле пожирает энергию со страшной силой, а аккумуляторы у нас заряжены лишь на треть – давно не было поставок полных «пустышек» от сталкеров. Так что пока явной опасности нет, защиту я отключаю.
Свечение вокруг «галоши» исчезло, и немедленно внизу под нами наметилось некоторое шевеление – активизировались аномалии, до этого, благодаря защитному полю, не ощущавшие рядом присутствия пищи. Причем места, над которыми мы пролетали, в этом плане были гиблыми: сплошной лес, покореженный радиацией и Выбросами, эпицентр которых находился совсем неподалеку, – то есть локация для аномалий бедная в плане добычи, ибо сталкеры и мутанты в такие дебри забредают редко. А вот «мусорщики» не прочь вывалить в чащу побольше своих отходов, поскольку риск, что их вычислят и подстрелят в безлюдном и непроходимом месте, практически равен нулю.
Грета внимательно следила за тем, что происходило внизу, включив прозрачность пола.
И не зря.
Внезапно из уныло-серой чащи вверх взметнулась струя пламени!
Грета резко рванула «галошу» влево, мастерски уйдя от прицельного огненного удара, – и тут Циркач, свесившись через борт, дал длинную очередь в то место, откуда прилетел удар. Правда, не весь магазин высадил, лишь половину, так как невидимая рука Бесконечного рванула его назад за капюшон куртки.
– На хрена? – взревел бармен.
– Так из огнемета ж по нам вдарили! – возмущенно крикнул сталкер.
– Ну и много огнеметчиков положил? – прищурился Бесконечный.
– Так не видно ж ни черта, – огрызнулся Циркач. – Но по тому месту я точно попал!
– Считай, мертвую аномалию расстрелял, – усмехнулся я.
– В смысле? – не понял сталкер.
– То был всплеск «жары» высокой интенсивности, – пояснил я. – Голодная аномалия пошла ва-банк, выстрелив собой на такую высоту, – и, скорее всего, умерла, истратив всю свою оставшуюся энергию. Так что ты, с высочайшей вероятностью, расстрелял лишь выжженное пятно на траве.
– Все так и есть, – хмыкнул Бесконечный. – Учись, «отмычка».
– Оставьте его, – бросила через плечо Грета, продолжавшая внимательно следить за чащей. – Все вы когда-то были «отмычками», и забывать об этом не стоит.
– Согласен, – отозвался бармен. – Только через стеб наука лучше запоминается. Потому что когда стебут за косяки – обидно. И чтоб впредь не обижаться, сталкер больше на ту тему и не косячит. Сегодня оскорбился, морду недовольную состроил, а завтра, глядишь, живой остался, потому что не забыл нашу науку.