Записки нечаянного богача 4
Шрифт:
Отец Ларион что-то сказал, наклонившись, тому одинаковому, что был с бородой. Тот отошёл к группе, и от неё к вертолёту побежал один из парней. Вернувшись через пару минут с каким-то ящиком, похожим одинаково и на колыбель, и на патронный — темно и далеко, особо не рассмотришь. Вблизи же оказалось, что это какой-то тревожно маленького размера не то сундук, не то гроб. По тихим перешёптываниям военных монахов я понял, что они называли это «рака» — то, в чём принято было хранить нетленные мощи святых.
С превеликой бережностью и осторожностью извлекли свёрток из песка и суглинка. За это время шустрый боец успел сгонять вверх по склону до
Я, откровенно говоря, верой в чудеса никогда не отличался. Даже билеты лотерейные покупал исключительно из вредности, больше в надежде на то, что опять скажу: «ну вот, я же говорил — снова разводняк!». За то, видимо, и поплатился. В части чудес, связанных с любыми религиями было примерно то же самое. Я признавал право разумных верить во что угодно: макаронного монстра, домовых, хтонических Богов и непорочные зачатия. Истории про «пять хлебов» у меня с самого детства шли параллельно сказкам про «семь шапок», не самая воцерковлённая была семья, честно сказать. За это, видно, я поплатился ещё раз.
Келарь Василий, пролежавший в земле три с половиной века, выглядел совершенно так же, как и во сне. Даже лучше. Пропали кровавые пятна, разводы, синяки и длинные порезы с лица и груди. Даже борода каким-то чудом оказалась чистой, чем изумила сильнее всего, пожалуй. То, в каком виде я её узрел в прошлый раз, в подвале, никакого желания смотреть на неё снова не вызывало. Монах лежал в коконе из дерюги, будто уснул сном праведника. И лишь излишне тёмная и даже на взгляд сухая кожа говорила о том, что он не откроет блёкло-синих глаз и не обратится к нам с приветствием сквозь время.
Те, что притащили носилки, скинули шапки и рухнули на колени первыми. Через несколько секунд с «обутой головой», как говорят военные, никого не было — все глядели на чудо, увидеть которое в жизни вряд ли рассчитывали. А оно, как у чудес водится, взяло и настало.
Носилки с мощами унесли в гору, на территорию монастыря через некоторое время. Отец Ларион, время от времени поглядывая на меня непонятным взглядом, прочитал какую-то, наверное, специальную, сообразную случаю, молитву — и процессия ушла. Мы двинулись левее, не забираясь на склон. Приметной липы давно не было, а понять, откуда именно я смотрел на противоположный берег, который еле-еле розово золотился и вряд ли выглядел точь-в-точь как триста лет тому назад, стоя на снегу, было сложновато. Но как-то справились и с этим, и когда я опять резко затормозил, бойцы молча покидали с плеч шанцевый инструмент, ожидая команды и указаний. Им, да и всем присутствующим, пришлось ещё раз удивиться, когда я попросил Саню и Тёму взять пару лопат и положить на черенками на плечи, а потом вскарабкался по хилой не то иве, не то осинке на получившийся помост и взгляделся в горизонт, как адмирал на флагманском фрегате. И через три-четыре «левее» и «чуть назад» спрыгнул, провалившись в снег едва ли не по пояс возле того самого места, где в кармане снова затеплился крестик келаря.
Витёк, что после того, как монахи с пением унесли наверх мощи,
— Вить, тут где-то, вот тут примерно, должен найтись подземный ход. Его завалило чёрт знает когда, а потом ещё грунт осел, наверняка, — начал инструктаж сапёра я, прервавшись, когда Головин толкнул меня в плечо, постучав себе по лбу и мотнув головой на владыку. Да, надо бы поаккуратнее со словами-то, про чертей особо.
— Там был взрыв порохового заряда, мощного, если это важно. И, скорее всего, органика должна оставаться какая-то, от того, кого там накрыло, — добавил я, потирая плечо. Рука у стального приключенца легче не стала, вон как сквозь зимний камок приложил.
— А органика… — начал было Витёк и неожиданно для военного смутился, качнув головой на стены монастыря.
— Нет, святых больше не будет. Паскуда одна на растяжке подорвалась тут, — отмахнулся я.
— Ага… Понял, — ответил сапёр, всем видом демонстрируя обратное. Но наушники белые натянул и к очищенному участку склона подошёл. Обернувшись на меня всего дважды.
— Ты, Дима, очень интересный попутчик в части поисков, — раздался из-за спины голос владыки, от которого я едва не дёрнулся и не отступил снова в снег чистый нетоптаный, уйдя в него по пояс. Развернувшись, увидел всю троицу представителей высших интересантов, от власти, денег и веры.
— Теперь придётся поломать голову о том, в каком статусе миру явятся мощи, — продолжал задумчиво говорить священник, следя, кажется, за моей мимикой, как платёжная система лучших банков: сличая, идентифицируя и отслеживая изменения нескольких десятков показаний.
— А просто по-людски похоронить его никак не получится? — запоздало поинтересовался я, обругав себя за плавность мышления. Надо было сразу там в яме руку на него положить и попрощаться, как с Ушаковым тогда на Волге. Но там суета вокруг завертелась сразу — и не подступиться было.
— Не уверен, — спокойно ответил он, моргая до изумления редко. — Надо посмотреть некоторое время, не начнутся ли явления, не поддающиеся объяснению, говоря сухим мирским языком. Если не явят мощи чудес — похороним. А если возле них начнут болезные излечиваться — канонизируем келаря Василия Макарьевского.
Я только вздохнул тяжело. Видеть каждый день во сне историю из подвала не хотелось совершенно. Как и объяснять при встрече монаху, почему я пообещал ему при свидетелях одно, а вышло вон оно как. Но додумать мысль до полного самоуничижения не дал Витёк:
— Есть! Есть!
Крик разнёсся над медленно светлевшими заснеженными полями, как выстрел дуплетом, враз подняв за собой собачий лай, который едва только улёгся недавно за ушедшим поющим караваном с носилками.
Подошедшему Сане сапёр увлечённо тыкал пальцем в землю под катушкой, видимо, указывая объёмы работ в метрах и кубах. Тот только кивал, внимательно глядя за пальцем.
— Тут дальше справятся без нас, — почти на ухо сообщил мне мощный старик. — Поехали.
По его кивку, Фёдор что-то сообщил себе за пазуху. Через минут семь донеслись странные звуки двигателей — не то лодки не по сезону, не то мотоциклы, тоже особо не ко времени. Но вскоре из-за поворота реки вытянулась колонна снегоходов, с десяток. За некоторыми тянулись пустые санки, как бананы за катерами в Турциях и Египтах. «Вот и до аттракционов докатились. Того и гляди скоро начнут за деньги показывать, как бородатую бабу» — безрадостно отреагировал фаталист.