Запрет на любовь
Шрифт:
— Тёплое, идите сюда, — кричит кто-то из парней.
— Далеко не заплывать. Друг друга не топить! — Щац закатывает штанины и заходит по щиколотку в воду.
— Мозгалину нельзя? — вижу, как они с Илоной строят что-то из песка.
— Да. Он у нас товарищ непредсказуемый, да и вообще, там целый букет болезней. Слабая иммунка и прочее, короче, — полный набор.
— А Вебер?
— Думаю, у неё просто нет желания с ними плавать. В седьмом классе она разделась вместе со всеми и это стало поводом для издевательств
— У неё были проблемы с лишним весом?
— Если посмотришь фотки — вообще её не узнаешь. Она очень сильно похудела после того, как похоронила маму.
Чёрт.
Тотчас вспоминаю свой глупый подкол в ответ на её шутку про ЦУМ: «А ты с похорон пришла, что ли?».
Так стыдно становится.
— Давно это произошло?
— В середине апреля. Илона после случившегося перестала ходить в школу. Тётка и Матильда неоднократно искали её по городу.
— Ясно.
— У них с мамой были очень тёплые, близкие отношения. Жаль, что так вышло.
— Ты-то сама почему живёшь с бабушкой? — не люблю задавать неудобные вопросы, но всё же спрашиваю.
— Так получилось. Мои предки слишком рано стали родителями. Можно сказать, оказались не готовы к ребёнку. Бабушка сама меня вырастила.
— Ты общаешься с матерью и отцом?
— Да. У каждого из них теперь своя семья.
— Не предлагали забрать тебя?
— Предлагали, — кивает. — В детстве я только об этом и мечтала.
— А сейчас?
— А сейчас поняла, что никуда не денусь от бабушки. Каким бы сложным человеком она не была, на кого я её оставлю?
— Правильно рассуждаешь.
— Ты любишь своего жениха? — заряжает она ни с того, ни с сего.
— Не кажется, что мы слишком резко перескочили с одной темы на другую? — замечаю я недовольно.
— Бабушка говорит, что мужчины — это адово зло, — таращится куда-то вперёд. — Дети порока и соблазна.
Поворачиваю голову.
Абрамов и Свободный страдают фигнёй. Пытаются исполнить акробатический этюд. Денис стоит на плечах у друга и, пошатываясь, ловит баланс. Сдаётся мне, будет прыгать.
— Некоторые из них и правда выглядят как посланники Демона, — томно вздыхает Полина.
— Тебе нравится Денис? — предполагаю, исходя из своих наблюдений.
— Что ты такое говоришь! — её щеки почти мгновенно заливаются краской.
— Ты на него засмотрелась, — нарочно её поддеваю.
— Вовсе нет! — отрицает яро. — Он, конечно, красивый, спортсмен и всё такое, но…
— Можешь не объясняться, — не выдержав, смеюсь. Поля так забавно нервничает.
— Джугели!
Улыбка мгновенно сползает с моего лица.
Ну вот что ему опять от меня нужно?
Не получив реакции, свистит на весь пляж.
Ведёт себя как гопник последний,
— Он идёт сюда, — сообщает Филатова.
А то ж я не вижу!
Приняв нужную для загара позу, закрываю глаза и демонстрирую холодное равнодушие.
— Смотри, что достал тебе, — совсем рядом звучит его голос.
Что-то кладёт на расстеленное полотенце.
— Мне неинтересно.
— Марс! — зовёт его Денис.
— Иди сюда, мы Зайцеву закапываем! — подключается Ковалёва.
— Ща, погодите. Джугели…
— Достал, — цокаю языком.
— Спорим, ты такую точно никогда не видела.
— Сказала же. Неинтересно, — повторяю ледяным тоном.
Молчит какое-то время и я прямо-таки кожей чувствую, как в нём закипает раздражение.
— Уйди, ты загораживаешь солнце.
Клянусь, слышу, как клацает зубами от злости.
А потом… Мне внезапно становится мокро и холодно…
— Совсем обалдел? — возмущаюсь, распахнув глаза.
Трясёт надо мной мокрыми волосами. Брызги летят прямо в лицо.
— Придурок!
— Снежная королева херова!
Пинает что-то ногой. Уходит к друзьям.
— Блин, такая красивая! — Полина подбирает с песка огромную радужную ракушку необыкновенного раскраса и, любуясь, кладёт передо мной. — Классная же, признай.
— Тоже мне диво дивное, — фыркаю в ответ, отворачиваясь.
— Что ж. Если она тебе не нужна, можно я возьму её себе?
После купания в море, коллектив одиннадцатого «А» ещё пару часов проводит на побережье.
Матильда неожиданно для меня организовывает игру в вышибалу. Загоняет всех протестующих в центр, а сама на пару с сыном-физруком с азартом швыряет мяч в каждого из нас.
Парни веселятся, подпрыгивая и толкая друг друга. От девчонок больше визга. Зайцева и Ковалёва еле передвигаются, будто на дефиле. Мозгалин хохочет и прячется за нашими спинами.
В какой-то момент Германовна, тяжело дыша, хватается за сердце и, махнув рукой, оседает на большой камень, превращаясь в стороннего наблюдателя. Право выбивать передаёт Абрамову, чьи меткие броски долетают до одноклассников практически всякий раз, когда мяч оказывается в его руках.
В меня он не кидает его принципиально. И нет, это вовсе не джентльменский жест, как вы могли подумать. Это какая-то нехорошая тактика. Он что-то задумал.
Моя догадка подтверждается в ту самую секунду, когда вышибают Вепренцеву, и я понимаю, что осталась одна.
— Сколько тебе лет? — спрашивает Александр Георгиевич.
— Семнадцать.
Ровно столько попыток есть у них в запасе на то, чтобы меня выбить.
— Проиграет — пойдёт со мной на свидание, — громко сообщает Кучерявый зрителям, покручивая мяч на пальце.