Затмение: Полутень

Ширли Джон

Пытались не смотреть туда, а следить только за мишенями...

— Не стрелять, пока чётко не возьмёте на прицел! — взывал Стейнфельд.

Ответный огонь НС замедлился и умолк. Ещё какое-то время скрежетало эхо, потом утихло и оно. Торренс глянул в сторону врагов и никого не увидел...

Движение. Сверкнул металл. Ещё один искатель. Ракета проплыла в полосе тускнеющего солнечного света, принюхиваясь к теплу тел отряда. Зрелище на миг выморозило ему внутренности.

Торренс выстрелил по искателю трижды, надеясь, что ракета взорвётся раньше, чем успеет подлететь — до неё было ещё ярдов сто. Бледные просверки искр — пули срикошетили о камень. Впрочем, искатель

и так надёжно защищён: по нему надо бить точно, прицельно в нос, а на большом расстоянии это практически невозможно. Попытаться ещё раз? Нет, стоп!

Клэр перехватила что-то у Лайлы, вскочила и побежала вперёд, к искателю.

— Клэр! — услышал Торренс собственный вопль.

Она согнулась над телом Сортонна, попыталась его приподнять, подхватила под мышки, лицо её исказилось от усилий. Что это она делает, чёрт побери? Тела хочет забрать? Сейчас?

Искатель приближался; машина наметила цель, из хвостовой дюзы появилось пламя. В любую секунду он может ударить и разметать двух-трёх партизан на куски.

Клэр приподняла тело Сортонна под мышки и прислонила к валуну. Выстрелила в него осветительной ракетой, развернулась и побежала.

Грудь трупа извергла ревущее пламя.

Искатель почуял тепло взрыва и увидел очертания тела; тепла было более чем достаточно для целого отряда. Машинка приняла решение атаковать и взорвала себя; от валуна полетели крупные обломки. Клэр споткнулась на бегу, настигнутая то ли ударной волной, то ли шрапнелью; девушку занесло на льду, она упала и растянулась неподвижно. Торренс что-то крикнул и выскочил из укрытия, подбежал к ней, схватил на руки... она была тяжелей, чем ему казалось, а может, он сам так ослабел... Он почувствовал, как земля уходит из-под ног; нет, это снова открылось кровотечение в ногах. Кто-то, вроде бы Стейнфельд, кричал ему, чтобы оставил Клэр и убирался в укрытие. Но он сумел, спотыкаясь, доковылять туда вместе с ней; остальные прикрывали его огнём.

Он рухнул за валуном, не выпустив девушку. Над головой вспороли воздух пули. Уши заложило от яростных выстрелов партизан слева. Глаза Клэр распахнулись, задвигались. Она была жива. Но ничего не соображала.

С титаническим хлопком надвинулась и закрыла небо многотонная машина-убийца; усиленный синтетический голос из динамиков перекрыл скрежет лопастей вертолётного винта:

— Сдавайтесь, и вас пощадят. Сдавайтесь...

В ответ кто-то выстрелил по коптеру из лёгкого пулемёта; коптер ответил залпом своих минипушек, и пулемётчик вскрикнул. Торренс не сводил глаз с лица Клэр. Её что, ранило? Внутреннее кровотечение?

— Клэр?

Данко и Лайла что-то ему кричали.

— Вон ещё коптеры! — заорал кто-то, и кто-то другой, по-французски.

Он поднял голову и увидел, как приближается целая стая крупных коричневых вертолётов; коптеры открыли огонь. На дверцах кабин красные звёзды. Новосоветчики. Теперь ещё и Новые Советы сюда принесло. А они-то чего хотят? Не то чтоб его это заботило...

У него глаза щипало от поднятой вертолётами пыли.

— Клэр?

Где-то позади взорвалась ракета; взрыв взметнул в воздух несколько бушелей каменистой земли и опрокинул Торренса на землю горячей ударной волной. Он рухнул рядом с Клэр, в голове звякнула и пошла отдаваться резкая нота. В

меня попали? В неё попали?

— Клэр?

В следующее мгновение Торренс осознал, что лежит лицом вниз на девушке, а тела их скрещены. Ему дыхание выбило. С трудом продышавшись, он заметил, что вокруг все бегают и стреляют и вообще стоит полный содом. Ему показалось, никто уже толком не понимает, что тут творится; нельзя было сказать, что враг вон там, а НС вот тут: враги появлялись сразу во множестве мест, они были повсюду, но и партизаны НС то возникали, то исчезали из дыма там и сям. Он увидел, как по склону к ним бегут двое ВАшников. Откатил в сторону Клэр, поднял винтовку, попробовал устроиться в подобии снайперской позиции, вжал приклад оружия в плечо и тут же начал стрелять; один из ВАшников упал. Другой продолжал бежать на Торренса, целясь из ручного пулемёта. В любой момент он может выстрелить. Но тут тело пулемётчика охватил огонь; ВАшник, вопя и корчась, рухнул... кто-то всадил в него зажигательную ракету... спустя миг крики солдата стихли, и он остался лежать лицом вниз, молча догорая. Новосоветские коптеры снижались на поле битвы, подобные в отсветах огня огромным золотистым драконам, их винты разгоняли дым.

— Дэн? — Голос Клэр. — Вставай. Прячемся.

Голос едва слышный. Но она была права.

И всё же... Чёрт, да новосоветчики нас в плен решили взять, подумал Торренс. Нет уж. Они Клэр пытать будут, а потом казнят нас всех. Вот как с нами поступят. Сперва выжмут всю инфу до капли, а потом неторопливо, с наслаждением убьют. Надо самому её убить. Спасти от пыток.

Он встал на колени за её спиной и поднял винтовку. Она поворачивалась на другой бок, пытаясь встать, и не смотрела на него.

Он нацелил ствол винтовки ей в голову. Ты им не достанешься.

Он спустил курок.

Ничего не произошло.

Винтовка была разряжена.

Он отшвырнул винтовку и огляделся в поисках другого оружия.

Потом рядом оказался Стейнфельд и стал оттаскивать его.

— Я должен её убить, пока они не... — сказал Торренс. Или подумал, что сказал; он не был уверен. Ему казалось, что тело у него из промокшего картона. Губы не хотели шевелиться; язык разбух. Он выдавил: — Они её схватят...

Коптеры опускались на открытом пространстве меж валунов прямо впереди. ВАшники бежали в укрытие, спасаясь от залпов новосоветских пушек.

Стейнфельд ответил:

— Это не русские. Это блеф. Камуфляж. Это Моссад. Они услышали мою передачу. Они прилетели нас вытащить.

Наверное, Торренс ненадолго потерял сознание. Ну, не больше чем на несколько минут, потому что, когда мгла вокруг рассеялась, он оказался в кабине коптера и услышал, как Стейнфельд говорит:

— Они в пещеру удрали. Они послали десятерых... не думаю, чтоб тут было больше. Давай, Данко.

Торренс услышал, как Данко с довольным смешком потянулся к пульту детонатора.

Торренсу хотелось сказать: Не надо. Не убивай их. Я знаю, кто они такие. Я знаю, они враги, они моих друзей убили, я знаю, они вроде нацистов, я понимаю, что это значит, но с меня хватит, реально хватит, отпусти их, просто позволь им скрыться, пожалуйста, отпусти их, ну правда, ну сколько можно...

Торренс отстранённо осознавал, что ему в вену воткнута игла капельницы, а моссадовский медик, стоя на коленях у его койки, держит пластиковую бутылочку с плазмой, и Клэр сидит рядом перебинтованная, глядя в никуда, но она жива, о Господи, она жива...