Завет воды
Шрифт:
После многих лет, проведенных в Мадрасе с его многочисленными развлечениями, вечера и выходные дни в Парамбиле могли бы показаться Мариамме унылыми, если бы не проект, которому она посвящала свободное время: она облекает в плоть каждый сучок и каждую ветвь Водяного Древа. Особенно ее интересуют женщины, которые вышли замуж и уехали отсюда и чью судьбу никогда не записывали. Ее родственницы — даже милая Долли-коччамма — отказываются говорить о Недуге и вообще признавать его наличие. Прорыв случается в самом неожиданном месте.
Каждый день после полудня Чериан присылает в амбулаторное отделение «особый» чай и масляное печенье для «мадам
Когда Мариамма уже собирается уходить, Чериан вдруг говорит:
— Моя сестра утонула.
Мариамма резко останавливается, потрясенно уставившись на Чериана. Он заговорил или ей почудилось?
— И брат дедушки тоже. Утонул. Обе дочери моего брата терпеть не могут воду.
Что побудило Чериана по доброй воле признаться? Неужели всем известно, что семья Парамбиля страдает от Недуга?
— Моей бедной сестре пришлось работать на затопленных рисовых полях, у нее не было выбора. Дамбу прорвало, хлынула вода, сбила ее с ног, и она утонула на мелководье.
— Чериан, ты, очевидно, знаешь, что у нашей семьи такое же… заболевание. Думаешь, мы родственники?
— Нет, моя семья не из этих мест. Я раньше был водителем грузовика, колесил по всей Керале. И тогда-то услышал, что есть еще такие семьи, как наши. Все они христиане. Наверняка должны быть и другие.
Мариамма весь день размышляет над удивительным признанием Чериана. Чериан ошибается: они определенно родственники. Сейчас община христиан Святого Фомы довольно велика, но у всех одни и те же предки из первых семей, которые Фома Неверующий обратил в христианство. Ей приходит на ум образ велосипедного колеса. Если каждую семью, где обнаружен Недуг, разместить вдоль спицы колеса, но на одной такой спице оказалось бы семейство Чериана, а на другой — клан Парамбиля. Прочие задетые Недугом семьи очутились бы вдоль своих спиц. Следуя вдоль спицы к центру, они вышли бы на того самого предка с генетическим дефектом, с которого все началось. Мариамма взбудоражена. Ее задача в том, чтобы отыскать как можно больше спиц, больше семей с наследственным Недугом. И она знает человека, который может ей помочь.
Густые седые волосы свата Анияна разделены на прямой пробор и гладко зачесаны на висках, умные глаза не упускают ни одной детали, пока он на велосипеде подъезжает к дому. Элегантно спешивается, перебрасывая одну ногу вперед над рамой, — единственный вариант, когда носишь мунду. В краях, где усы являются непременным правилом, гладко выбритое лицо позволяет свату выглядеть гораздо моложе своих семидесяти лет.
— Муули, помню, как будто это было вчера, как я предложил союз Элси из Тетанатт с Филипосом из Парамбиля.
— А я думала, они познакомились в поезде.
Он снисходительно улыбается:
—
Анна-чедети подает чай и халву из джекфрута, по рецепту Большой Аммачи.
— А если гороскопы не совпадают, а пара все равно настаивает? — интересуется Мариамма.
Аниян крепко зажмуривается, а потом резко открывает глаза — для стороннего наблюдателя выглядит так, будто человек поморщился от боли, но в Керале такое действие имеет особое значение.
— Это не проблема. Мы подправим! Вот и все. Большинство препятствий либо незначительны, либо вообще не являются препятствием. Видишь ли, родители часто ошибаются с точным временем рождения, — поясняет он с терпением священника, который вынужден регулярно повторять Символ веры. Пробует халву, одобрительно кивает. — Дамы, прежде чем мы начнем, позволите поделиться с вами тремя уроками, которые я усвоил за десятилетия занятий своим ремеслом?
Прежде чем Мариамма успевает вставить слово, Анна-чедети восклицает:
— О да! Расскажите нам!
— Первый урок — и пойми меня правильно, муули, — но ваше поколение часто норовит поставить телегу впереди буйвола. На самом деле, чем больше у человека образования, тем больше он делает ошибок, — многозначительно глядя на Мариамму, начинает сват. — Первым делом надо найти правильного человека, верно? Нужно рассмотреть одно предложение, потом другое, составить список плюсов и минусов, да?
Женщины кивают. Он отхлебывает чаю, хитро улыбается.
— Ошибаетесь! Это вовсе не первое дело. — И удовлетворенно откидывается, дожидаясь вопросов.
И Мариамма спешит их задать, иначе они просидят тут до завтра.
— Первое дело вот какое: назначьте дату! Очень просто. Понимаете — почему?
Они не понимают.
— Потому что, когда дата назначена, вы взяли на себя обязательства! Скажи мне, муули, если ты решишь открыть частную практику, ты будешь сначала ждать, пока придут пациенты, а только потом арендуешь здание и повесишь табличку? Конечно, нет! Ты возьмешь на себя обязательство! Арендуешь кабинет, подпишешь договор с определенной даты. Приобретешь мебель, так ведь? Аах, аах. Боже мой, если бы вы только знали, сколько времени я потратил впустую с этим доктором наук из Беркли в Калифорнии, из Соединенных Штатов. Он приезжает в отпуск на две недели. Я знакомлю его мать и этого умника с восемью первоклассными, вот такими вот девушками… и он уезжает обратно, так ничего и не решив. А почему? Не назначена дата! Так что первый урок — определить дату.
— А второй?
— Аах, аах, о втором я упомянул первым делом, — лукаво ухмыляется он. — Вы, наверное, слушали невнимательно. Я сказал, что большинство препятствий…
— Незначительны, — хором отвечают женщины.
— Аах. А незначительные препятствия…
— Не являются препятствиями! — Мариамма чувствует себя вновь в начальной школе.
— Вот именно. Все можно урегулировать. — Старик доволен.
Анна не может удержаться:
— А есть и третье?
— Разумеется! Вообще-то их десять. Но об этих трех я рассказываю, потому что это облегчает мою работу. Остальные же умрут вместе со мной. Мой сын не видит перспектив для нашего семейного дела, потому что появились эти дурацкие брачные объявления в газетах. Храни Господь тех, кто ими воспользуется.