Железнодорожница
Шрифт:
— Слушай, а ты действительно хочешь поехать в Москву? — спросила я.
Дед долго молчал, расстроенно глядя на рюмку и ириску.
— А ты как думаешь? — наконец ответил, — я тетю Риту двадцать лет не видел! И она приехать не может, далеко слишком. Только в письмах и открытках с родной сестрой разговариваем.
Меня захлестнула волна сочувствия.
— Я все сделаю, чтобы мы этим летом поехали, — пообещала я, — у меня и Ритки проезд бесплатный, а тебе уж как-нибудь билет купим.
— Угу, — с сомнением произнес дед.
Смывать тушь с ресниц и тональный
Ритка уже спала в своей комнате — не умывшись, не помывшись. У стены стояла «школьная доска», сделанная из какой-то полки. Полукругом у доски в виде учеников сидели немногочисленные игрушки.
Вадим храпел на диване в зале. Вот и отлично! Он мне в моей кровати не нужен совершенно. И если вдруг придет, будет изгнан безжалостно. Странно, конечно, что супруги не спят вместе. Но понять можно. Некоторые люди, родив потомство, считают программу-минимум выполненной. А Вадим, ко всему прочему, так много пьет, что ему других удовольствий не требуется.
Я опять долго не могла уснуть, ворочалась, смотрела в темноту. Гостей-нахлебников я отважу, это даже не обсуждается. Уже есть идеи. И те, которые мы с дедом обсудили, и новые. Вплоть до того, что я не поленюсь и начну сама к ним ходить, намекать на еду. Или буду заставлять их готовить и посуду мыть. Чтобы поняли.
И пусть попробует мне кто-то сказать что-то типа: «Ах, какая же мелочная и жадная, тарелки супа пожалела!». Я такому умнику для начала посоветую поработать, посидеть ночами в деревянной избушке на отшибе. Или поездить на грузовике, который глохнет посреди дороги. А потом пусть такой умник распределит зарплату так, чтобы хватило на все необходимое. И только после этого я позволю открыть рот и высказать свое мнение.
Глава 7
Наутро я проснулась рано и, под бодрые мелодии, льющиеся из радиоприемника, пошла умываться. В комнатах было прохладно, и солнечные лучи не успели проникнуть в окна, которые смотрели на западную и южную стороны. Зато были видны сияющие утренней свежестью окна противоположных домов и распустившиеся, словно умытые солнцем и зеленью, ветви деревьев.
— Ритка, вставай! — вошла я в комнату девочки. — Нас ждут великие дела!
— Сегодня же воскресенье, — начала было Ритка, но тут же встрепенулась: — Ой, а какие великие дела?
— О-о, тебе понравится, — заверила я, — сначала мы возьмем волшебные ведра и тряпки, и с удовольствием вымоем всю квартиру, так что она заблестит! Знаешь, как приятно станет в ней находиться? Потом мы приготовим замечательные блюда и сразу же их попробуем! Да! А после обеда — причешемся, оденемся, приведем себя в порядок и пойдем в кино!
— В кино? — Ритка подскочила с кровати. — И там будет фильм про школу?
—
Мы начали с наведения порядка в «стенке».
— Смотри, берешь вазочку, — я приподняла хрустальную конфетницу (или салатницу) в виде лодочки, — и протираешь всю поверхность, не забывая про углы, вот так.
В вазочке обнаружилось какое-то письмо в конверте. Я понимала, что адресовано оно явно не мне, и читать чужие письма нельзя. Но тут я заметила официальный штамп на конверте — там, где данные отправителя, и решила все же посмотреть, от кого и кому письмо.
— «Районный исполнительный комитет Советского района, — прочитала я на штампе, — кому — Новосельцеву В.И., Русская, 27-в, квартира 3».
Я посмотрела на лежащего на диване Вадима.
— Что за письмо?
— А, это, — взглянул он на конверт, — да выброси!
— В смысле? Письмо от администрации района выбросить? И почему оно пришло тебе по другому адресу?.. Рита, продолжай протирать, а я пока посмотрю, что это.
Письмо гласило: «Товарищ Новосельцев В.И.! Вам надлежит явиться в Райисполком по адресу: Русская, 19, кабинет 308, для получения ордера на квартиру…»
«Ордер на квартиру!» — ахнула я мысленно. Значит, Вадим, судя по адресу на конверте, прописан где-то в другом месте, и теперь ему дают новую квартиру! Интересно-интересно.
— И когда ты пойдешь в райисполком за ордером?
Вадим отбросил газету и уставился на меня как на полную идиотку.
— Ты что, совсем? — он покрутил пальцем у виска и опять было взялся за газету.
— Да просто скажи, когда пойдешь, и можешь читать дальше, — настаивала я.
На этот раз газета была отброшена с такой силой и злостью, как будто именно эта тонкая хрустящая бумага виновата во всех жизненных неудачах.
— Дура стоеросовая! — прогавкал мужик с особым нажимом на букву «р», — ты чего от меня добиваешься? Ты хочешь, чтобы я ушел? Ну, я уйду!
— Папочка! — взвизгнула Ритка, едва не уронив вазочку, под которой протирала. — Не уходи, ну пожалуйста!
— Да, я дура стоеросовая, — подтвердила я спокойно, хотя совершенно не понимала значения слова «стоеросовая», — но объясни мне, пожалуйста, почему ты до сих пор не сходил и не получил ордер? И не надо орать, мы не в кабине грузовика, здесь и так хорошо слышно. Неужели ты сам не хочешь получить новую квартиру?
Вадим подскочил с дивана и забегал по комнате. Щеки и нос у него раскраснелись.
— Так ты же сказала мне — не ходить и не получать! — проорал он.
Что? Я обомлела. Неужели в те времена так легко доставались квартиры, что люди ими разбрасывались, как ненужным хламом?
— Сядь, пожалуйста, и успокойся, — примирительно сказала я, — давай спокойно поговорим. Я не понимаю, как я могла такое сказать. Ведь отказываться от ордера — неправильно.
Шутка ли — людям бесплатно дают квартиру! Хватать надо и не думать. Пройдет каких-нибудь десять лет, даже меньше, — и никто уже просто так жилплощадь не даст! Уж я-то знаю!