Железнодорожница
Шрифт:
— В гости надо сходить, теть Глаш!
Я невольно прыснула. Все понятно. Уже двенадцать, время обеда, мол, пойду в другие гости, раз здесь не приняли.
Дед встал и осторожно посмотрел через тюль.
— Все, ушла.
Мы облегченно рассмеялись.
— Да и правильно, — похвалил меня дед, — а то она вечно приходит к обеду и начинает: «Ой, у вас так вкусно пахнет! Так пахнет! А я мимо шла и решила зайти!»
— Хитрость, шитая белыми нитками, — меня аж передернуло. Представить себе не могу, чтобы я приперлась
Вдруг раздалась громкая переливчатая трель телефонного звонка. Я оглянулась на аппарат, стоящий на журнальном столике. Громоздкий зеленый аппарат с трубкой, замотанной изолентой, и круглым диском с цифрами. Потянулась было взять трубку.
— Не бери, — тихо остановил меня дед, — это или Пашины твои, или Светка.
— Да, незачем им знать, что мы дома, — согласился Вадим.
— А если кто-то по важному делу? — я с грустью вспомнила современные мобильные телефоны, на которых сразу высвечивалось, кто звонит.
— Перезвонят, если по делу, — спокойно сказал дед, — да и какие дела в воскресенье?
Ритка увлеченно продолжала свое занятие по протиранию пыли в «стенке», а я еще раз сказала Вадиму:
— Значит, договорились, во вторник идем. Сейчас главное — получить квартиру. А живешь ты там шесть месяцев или нет — будем решать проблемы по мере их поступления.
— Можно иногда ходить туда ночевать, — подсказал дед, — чтобы люди видели, будто вы там живете.
— Конечно, — поддержала я, — до чего ж странная идея была — отказаться от ордера. Еще чего.
— Да я тебе говорил, а ты уперлась, и ни в какую, — развел руками Вадим. — Ты даже ящик водки мне притащила.
— Какой ящик водки? Зачем?
— Да чтобы я напился и пьяный подписал отказ от новой квартиры.
Я ахнула.
— И что, ты подписал? Где та бумага?
— Ничего я не подписал, — ответил Вадим, и я облегченно выдохнула, — я был такой пьяный, что ручку не смог удержать.
Может, Альбина боялась, что Вадим, заполучив прописку в другом месте, слиняет от нее? Но можно ведь и самой там прописаться, а Вадим с Риткой пусть здесь пропишутся. Или, по тем законам, жена должна быть прописана там же, где и муж? Я же не знаю всех этих нюансов. Ладно, сначала послушаем, что скажут в райисполкоме, а потом думать будем.
— Кстати, — осенило меня, — новой квартирой можно будет и от гостей отбрехаться. Сказать, что мы переехали.
— Можно, — согласился Вадим, — там же район новый, автобусы пока плохо ходят.
— Ну и вот.
Ритка тем временем закончила уборку в «стенке».
— Мама, я все протерла, — с гордостью сообщила она и вдруг понурилась: — А ты мне обещала во вторник пойти в музыкальную школу. А теперь вы с папой идете в райисполком.
— Не переживай, в музыкальную школу сходим в среду, — пообещала я, — просто понимаешь, райисполком важнее. А в среду у меня тоже выходной, вот и сходим.
Мы приготовили
Неожиданно Вадим резво подскочил с дивана и тоже начал собираться. Надел голубой батник, серые наглаженные брюки и мужские туфли с небольшим каблуком. Нашел на подоконнике прямоугольное зеркало в железной оправе, причесался и даже слегка пощипал брови рейсфедером.
— Ты что, с нами идешь? — не сдержала я удивления.
— Конечно, — не задумываясь, ответил он, — что я, рыжий?
Как же любят советские люди ходить в кино!
— А что за зеркало такое интересное? Почему в железной оправе и с какими-то креплениями?
— Да это же с моего грузовика, — удивляясь, как кто-то не знает элементарных вещей, объяснил Вадим. — Мне новое поставили, а старое я домой принес.
Я, конечно, не знала, где здесь ближайший кинотеатр. Поэтому мы пошли прямо-прямо, перешли дорогу и оказались на той остановке, где меня пару дней назад высадил сослуживец Вадима. Мои спутники шли рядом совершенно спокойно, значит, мы на правильном пути. Иначе они бы сказали, мол, не туда, кинотеатр в другой стороне.
Вскоре мы оказались возле большого здания. Здание было окружено сквером, благоухающим зелеными насаждениями и яркими цветами. Куда ни посмотри — везде много нарядных людей — на лавочках, на ступеньках, на крыльце. Кто парами, кто большими компаниями, кто семьями, как мы. «Кинотеатр Нептун», — прочитала я написанное крупными голубыми буквами на крыше.
Несмотря на приближающийся вечер воскресенья, когда завтра всем на работу, у обеих касс вились очереди до самого выхода. Стены были увешаны портретами артистов того времени. Играла негромкая приятная музыка, изредка прерываемая голосом из громкоговорителя:
— Уважаемые зрители, сеанс окончен, просьба сохранять чистоту в зале… Следующий сеанс начнется в семнадцать тридцать, вы можете воспользоваться…
— Ну что, полчаса еще есть, — сказала я, рассмотрев полученные в окошечке билетики из синей бумаги, с указанием ряда, места и цены — двадцать пять копеек за одного человека, — может, в кафе посидим?
Народу было полно — и в кафе на первом этаже, и возле зала на втором. Мы нашли свободный столик, куда нам вскоре принесли мороженое в изогнутых железных чашках — пломбир, посыпанный шоколадной крошкой.
— Мам, а почему фильм называется «Бешеные деньги»? — спросила Ритка, наслаждаясь мороженым. — Как это деньги могут быть бешеными?
— Я думаю, нам в фильме об этом расскажут, — ответила я, — надо смотреть внимательно. А вообще — бешеные деньги — значит, очень большие, невероятные.
— Деньги — это мусор, — вдруг с непонятной бравадой высказался Вадим.
— Да? — заинтересованно повернулась я к нему. — А объясни, пожалуйста, почему.
— Ну, — он пожал плечами и облизнул ложечку с мороженым.