Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1
Шрифт:
— Полагаю, когда выберешь, ты мне тоже первой об этом скажешь?
Намекает, что я вру? Нужно быть внимательней с ответами, иначе рискую попасть в собственную ловушку.
— Вначале обсужу с императором. — Взгляд мамы похолодел, но я не остановился: — Выбор сопровождающих во многом зависит от его одобрения. Это согласно традиции. — Как хорошо, что все можно спихнуть на традицию, вместо того, чтобы заявить «это не женское дело, мы все будем решать с императором». Только теперь понимаю, что все эти годы в браке папе было ох как нелегко. Подбирать подходящие слова. Проще прыгнуть в яму
— В саду тебя ждет мастер, будешь позировать для скульптуры, — спокойно сообщила мама.
Яма с кольями!
Ждать Патрицию в коридоре пришлось недолго.
— Пати, — позвал я, когда она, увидев меня, собралась проследовать в противоположную сторону.
Сестра подошла неохотно, но мне показалось, что это наигранно. С чего бы?
— Пати…
— Патриция! — исправила она, разглаживая рюши на рукаве своего ярко-голубого платья.
— Есть разговор. И отнесись, пожалуйста, к этому серьезно. — Она молчала, и я принял это за согласие. — В общем… Короче… Одним словом… — Вздохнул и выдохнул, приводя мысли в порядок, подбирая подходящую формулировку, чтоб вот так сразу не ошарашить и… — Эсмирато хочет на тебе жениться! — выпалил на одном дыхании неожиданно даже для себя. Перестал дышать, глядя на нее во все глаза. Кажется, и сердце перестало биться. Ну я даю! Хотел по-умному, а вышло — вывалил все одним махом!
Пати не шелохнулась, видно, удар для нее нешуточный! Как я ее понимаю. Самого чуть вперед ногами не вынесли от новости, что хотят женить на принцессе темных… этих корыстных, самолюбивых кэшнаирцев с манией величия!
— Мы с мамой уже обсудили этот вопрос и пришли к единому мнению, — спокойно отозвалась сестрица.
— К какому мнению? Уже обсудили? Ты все знаешь?
— Как странно. Твои мысли работают в обратном направлении.
Повернувшись, она собралась уйти.
— Погоди! — заступил ей дорогу, ошеломленный признанием. — Как давно ты знаешь? С самого начала?
— Смотря что считать началом.
— Приезд кэшнаирских мошенников, естественно! Может, и о твоей свадьбе заранее сговорились, один я ничего не знал?
— Может быть. Но — нет. До недавнего времени о намерениях принца Кэшнаира мне не было известно. Впрочем, тебя это не касается, — постановила она в заключении.
— И поэтому ты так хотела посмотреть, как я отреагирую на новость? — вдруг стало ясно поведение Патриции. — А не эту ли «новость» ты ходила к матушке обсудить сегодня, сейчас? Боже мой! Да ты знала, что мне известно о намерениях Эсмирато! Знала, что я хочу с тобой об этом поговорить. Ты все знала и даже больше!
Но как? Придя поздним вечером увидеть ее, я не сказал служанке, зачем мне понадобилась Патриция. У служанки она ничего не смогла бы выведать. Что остается? Какая-то мысль не давала покоя, кусочек головоломки. И вдруг!…
Патриция отвела глаза, и щеки ее покраснели под моим прямым взглядом.
— Дурак! — выпалила она, стукнув кулачками мне в грудь, и спешно убежала, стуча каблуками.
Не знаю, на кого она хочет походить, проявляя высокомерие и гордыню, но самообладания ей не хватает.
Вот демоны! Придется кое-кому
__________
Талахари* — сопровождающие, спутники.
Чан с водой для умывания прекрасное орудие пыток, если под рукой нет ничего более подходящего.
— Я не виноват!
Эту песню я уже не раз слышал, и ее мотив ничуть не изменился.
В комнату стремительно вошел слуга. И увидев, чем я занят, вернее, чем занят его господин — а именно: барахтается в чане, в надежде всплыть, — он опешил. Не каждый день на его глазах топят человека. Но, взяв себя в руки, решительно осведомился, не помочь ли МНЕ! Я так растерялся, что упустил патлы мерзавца, за которые держал, и тот, воспользовавшись заминкой, вырвался и отполз подальше, оставляя на полу потеки воды.
Пусть радуется, что не крови.
Поставив стул с бархатной спинкой на середину комнаты, я сел, положил ногу на ногу и замер, созерцая дело рук своих. Стянув зеленое покрывало с кровати, Венди, прижимаясь к прикроватному столику спиной, вытер воду с лица.
— Я тебя предупреждал, говорил, еще раз что-нибудь выкинешь и пощады не жди! Ты же решил рискнуть. Твой выбор.
— Но что я сделал?
Время идет, вопросы не меняются.
— Приступай! — велел слуге.
— Что? — не понял Венди, но почувствовал, что его ждут неприятности и, возможно, с летальным исходом. Вскочил на ноги и вооружился подсвечником. — Не подходи! — предостерег он парня в желтой ливрее с зеленой полоской на груди. — Еще шаг и я за себя не ручаюсь!
Тот остановился, выжидающе уставившись на меня. Вот! Все приходится делать самому. Даже утопить собственного друга никому не поручишь. Уже не говоря о том, что мои приказания должны выполняться беспрекословно! В идеальном мире бы Венди по одному моему слову самостоятельно залез в чан и утопился. А тут не хочет даже с любезной помощью своего слуги. Который, в отличие от своего господина, понимает, за кем последнее слово.
Выставив вперед подсвечник наподобие кинжала и, видимо, посчитав себя в безопасности, Венди поинтересовался, что он сделал?
— Это ты мне скажи, — предложил я. — Что ты сделал? И опять, и снова.
— Все, что я делаю, я делаю ради вас!
— Неужели? — Поднялся со стула и шагнул к нему. — Какая мне польза от того, что ты постоянно строишь против меня козни?
— Какие такие козни? — отступил он назад, но там оказалась стена. — Я ничего… Ничего такого.
— Правда? Откуда Пати узнала, что принц Эсмирато собирается на ней жениться? Скажешь, это не она в шкафу сидела, когда ты меня выставил? Станешь отрицать?
— Нет, почему?
— Почему? Мне бы тоже хотелось знать, что моя сестра делала у тебя в комнате!
— Но как ты узнал?
Признался и даже бровью не повел. Конец ему!
— Выйди! — рявкнул слуге.
— Не уходи! — сообразил Венди, что я не шучу.
— Он за меня, — напомнил я.
— Я дам больше!
— Что? Торгуешься? — Погнался за ним. — Да твоя жизнь медяка ломанного не стоит!
— Для кого как! — бросился Венди наутек. — Для меня она бесценна! — швырнул он в меня подсвечник.