Жизнь после Жары
Шрифт:
— Это Бивис, — шепнула Олива на ухо Никки, — Интересно, он нас узнает или нет?..
Бивис (ибо это был он) пулей проскочил мимо девушек. Оливу он или не узнал, или же узнал, но благоразумно не показал виду. Открыв дверь подъезда, он вызвал лифт и, войдя в него, кивнул девушкам, как бы спрашивая кивком головы, поедут они с ним вместе на лифте, или нет. Никки и Олива в первую минуту растерялись и кивнули ему, чтобы ехал без них. Бивис нажал на кнопку, и двери лифта закрылись.
— Блин, надо было
— Ну ничего, главное, что он нам дверь открыл, — сказала Никки, — Так что мы почти у цели.
— Это как посмотреть… — задумчиво произнесла Олива, — Хорошо, если Бивис действительно меня не узнал, а если нет? Щас он придёт домой и в лучшем виде доложит своему братцу, что я тут. И тогда всё пропало…
— Ладно, — сказала Никки, когда они уже остановились у двери салтыковской квартиры, — Прячься за стену. Я буду звонить.
Олива моментально спряталась за стеной на ступеньках лестницы. Никки, подавив страх, холодной волной поднимающийся откуда-то из глубины живота, позвонила в дверь и тут же отдёрнула палец, будто током обожглась.
— Блин, я в туалет хочу по-большому, — прошептала она, отходя от двери.
— А я по-маленькому, — ответила Олива, — Навали у него прямо под дверью, если он не откроет. А я ещё сверху полью.
Она вышла из своего укрытия и, подойдя к двери, нажала на кнопку звонка. Вскоре за дверью послышался какой-то тихий шорох, затем щелчок замка внутренней двери — очевидно, Салтыков выходил смотреть в глазок. Затем всё стихло, и запертая дверь так и осталась запертой.
— Ты смотри, какое ссыкло! Не открывает, — констатировала Олива, — Ну ничего, я так просто не отстану…
«Ну что, может, всё-таки откроешь, или мне дверь выламывать?» — решила она первая начать переговоры по смс.
Ответа не последовало.
— Ладно, — сказала Олива, — Значит, будем брать штурмом.
Она подошла к двери и, не отпуская кнопку звонка, держала её нажатой довольно долгое время. Безрезультатно.
— Может быть, у них звонок не работает? — высказала соображение Никки.
— Как это так не работает?! — взбеленилась Олива, – Он просто не хочет нам открывать дверь, хотя мы битый час уже тут стоим!
— А может, попробовать по домофону позвонить?
— Точняк!
Девчонки вихрем сбежали вниз по лестнице и кинулись к домофону.
— Ты тогда стой тут, в подъезде, карауль дверь. А я буду звонить, — решила Олива и, оставив Никки внутри подъезда, принялась снаружи трезвонить в домофон.
Ответа опять не последовало.
— А может, у них и домофон не работает? — предположила Никки, когда Олива, устав звонить, стукнула ей в дверь, чтобы она её впустила обратно в подъезд.
— Чёрт его знает! — сказала Олива, —
Никки дала Оливе свой телефон, и та принялась звонить Салтыкову. Гудков двадцать, не меньше, настырно пропели ей в ухо, но трубку так и не взяли.
— Не берёт, — уныло констатировала Олива.
— Занял круговую оборону.
— И не говори! Ну ладно, не хочет по-хорошему, будет по-плохому...
И на телефон Салтыкова через минуту полетела следующая эсэмэска:
«Если ты сию секунду не откроешь, я выломаю дверь! Так что лучше открой, иначе тебе же будет хуже».
Ответа снова не последовало.
— Ну что ж, — вслух произнесла Олива, — Я тебя предупредила. Дальше твои проблемы.
— И-ых!!! — разогналась она и шибанула ногой в дверь.
— Ты с ума сошла, щас же всех соседей переполошишь, — испуганно зашептала Никки, — Давай лучше завтра придём...
— Нет! Я выломаю дверь этому мерзавцу!!! — Оливу было уже не остановить, — И-ых!!! — разогналась она второй раз.
Но не успела она с разбегу треснуть ногой по двери, как дверь распахнулась, и… на пороге показался тот самый сердитый мужик, который давеча не пропустил их в подъезд. Олива прищурилась — и угадала, что мужик этот был ни кто иной, как отец Салтыкова.
— Что всё это значит? Мне что — милицию вызвать?!
— Извините, мы уже уходим, — Никки схватила под руку Оливу, — Пошли, Оля. Пошли.
Они выскочили из подъезда как ошпаренные.
— Ты с ума сошла! — выговаривала ей Никки уже на улице, — Нас же в милицию могли забрать! Разве так делают?
— Ну а как, если он сам не открывает?!
— Значит, надо по-другому действовать. Выследить его на работе, в конце концов. Ты ведь сама говорила, что он работает в высотке…
— Он там уже не работает, в том-то и дело, — сказала Олива, — Говорят, он фирму какую-то свою создал. Знать бы ещё, где она, эта фирма...
— Если хочешь, я у Васи спрошу. Он-то наверняка знает.
— Точняк! Спроси сегодня у Кузьки. А завтра отправимся туда, — решила Олива.
— Оля, оно тебе надо?
— Надо, — твёрдо отвечала она, — Вопрос с Салтыковым всё ещё остаётся открытым. И я не успокоюсь, пока не посмотрю этому лжецу прямо в глаза.
Глава 52
В том, что Салтыков редкостный трус, Олива ни минуты не сомневалась, и это подтвердила его эсэмэска, соизволившая-таки прийти на её телефон в шесть утра:
«И стоило так кипятиться? Я две ночи без нормального сна, естественно, что вчера рано лёг и отключил звук у телефона».