Знаки безразличия
Шрифт:
Даже о том, что у него, оказывается, есть дочь, Нина узнала совершенно случайно. В тот день они летели, кажется, в Нижневартовск, и Крайнов должен был приехать в аэропорт прямо с совещания. Он позвонил Нине, когда она уже спускалась по лестнице, пытаясь поудобнее устроить на плече ремень тяжёлой спортивной сумки, и попросил взять с собой его блокнот. Она вихрем влетела в кабинет, выдвинула ящик и сразу увидела рамку с чуть поблекшей фотографией смеющейся девочки лет пяти. В руке у неё был розовый воздушный шарик в форме зайца. Девочка, видимо, дёрнула головой, и изображение получилось немного смазанным. Рассматривать карточку Нине было некогда, она схватила блокнот, мельком
И вот теперь она узнала, что в графе 'Дети' у начальника значится дочь по имени Надежда, и через месяц ей должно исполниться тринадцать лет. Почему он держит у себя старую фотографию? Возможно, он ушёл из семьи, не общается с дочерью, жена не даёт ему видеться с ребёнком...
– Опять у тебя дрожат руки, - раздался прямо у неё над ухом голос Крайнова, не сердитый, а усталый и равнодушный.
Именно такой его тон пугал Нину больше всего, потому что означал, что она разочаровала его. Она так и замерла с паспортом в руке, втянула голову в плечи, не решаясь поднять на него глаза.
– Можно подумать, я тебя поколачиваю за проступки, - насмешливо сказал Крайнов и ушёл к себе.
Нина рухнула на стул, обхватила голову руками, прижав ледяные ладони к пылающим вискам и лбу. 'Как нехорошо вышло... Подумает ещё, что я на него виды имею. Фу, какое мерзкое выражение - 'иметь виды'. Реплика мещанина с сальными волосами из старой пьески. А вдруг выгонит?' Этого Нина бы не пережила.
– Мою дочь зовут Надя.
Нина подняла голову. Крайнов стоял, чуть наклонившись к ней. Лучи закатного солнца освещали его усталое лицо. Внешне он казался спокойным, но Нина научилась угадывать его волнение по чуть прищуренному левому глазу и сжатым до белизны губам. Без всякого предисловия он начал рассказывать безжизненным голосом, словно говорил о чужом человеке. Слова рвались из него наружу, он не делал передышек, будто читая заученный текст:
– Мы были в зоопарке. Как сейчас помню: весна, солнечно, погода прекрасная, только с Невы чуть тянет ветерком. Мы обошли весь зоопарк, потом решили прогуляться в сторону Петропавловки. Наверное, мы одели Надю слишком тепло, она раскапризничалась, всё время просила пить. У меня была только крупная купюра, всю мелочь пришлось отдать в кассе зоопарка, и ни один продавец не мог дать мне сдачу. Жена злилась на меня, она не любила, когда Надя капризничает. Она просто не привыкла к этому, у нас ведь была такая спокойная, образцовая дочь. Я пошёл искать, где бы разменять деньги. Я ходил от киоска к киоску, и везде получал отказ. Накануне кому-то из продавцов подсунули фальшивку, и они настороженно относились к каждому, кто просил размен. Я вернулся ровно через пятнадцать минут, ни минутой позже. Там, где девчонки должны были ждать меня - у 'Стерегущего' - их не было. Потом я увидел жену. Она металась от человека к человеку, всё спрашивала, не видели ли они девочку с розовым зайцем. Она сказала, что дочь всё просила и просила пить, а рядом было летнее кафе, и жена решила, что можно зайти и попросить воды. В кафе компашка смотрела футбол, они кричали, матерились, и жена решила, что безопаснее будет оставить дочь на улице. Она так решила!
Нина стояла, опустив голову. Она даже не заметила, как встала со своего места.
– Жена вышла из кафе через минуту. Она так говорила - через минуту. С водой. Официантка налила стаканчик воды для ребёнка бесплатно. Нади нигде не было. Жена подумала, что она прячется - бегала, кричала.
Нину трясло, и ей пришлось сцепить руки в замок, чтобы Крайнов этого не заметил.
– Потом приехал патруль... Я увидел шарик. Её шарик.
Крайнов горько усмехнулся.
Нина машинально отметила, что Крайнов ни разу не назвал жену по имени. 'Варенька... Манечка... ещё платье полосатое', - вспомнились ей слова Мастера. Она тут же устыдилась этой мысли. У людей горе, а она! Разве она может претендовать на него? Да и хочет ли?
Глава 6. Отчаяние
Кама была похожа на Неву - свинцово-серая, широкая, вся в ряби и морщинах. Небо тоже напоминало петербургское - низкое, вязкое, подбитое серыми тучами, словно грязным ватином.
За Камой зеленело Заречье. Оно казалось бескрайним лесом, лишь кое-где из зелени торчали бело-красные колонны труб ТЭЦ и угловатые крыши многоэтажек. Когда мост кончился, машина врезалась в лесопарк, как нож в масло. Дорога была пустынна, встречных машин почти не попадалось.
– Это что же, весь район такой?
– нарушил молчание Крайнов.
– Да нет. За студгородком нормальные кварталы начнутся, - ответил Колян.
– Бетон-кирпич. Это здесь тишь да гладь...
– Тут написано, что Риту в последний раз видели на пересечении Заречинского шоссе с Первой Корпусной. Где это?
– Это близко. Метров пятьсот. Вот, глядите.
Ржавый указатель подтверждал, что до Первой корпусной аллеи осталось двести метров. Крайнов вышел из машины, закурил и побрёл вдоль дороги в сторону Первой корпусной. Нина поковыляла за ним. В машине она слегка отогрелась, но на улице её вновь затрясло. У неё кружилась голова, и так хотелось спать, что она едва находила в себе силы держать глаза открытыми.
Эти поездки Крайнова 'на место' были, скорее, чем-то вроде ритуала. Чаще всего он приезжал туда, где, предположительно, исчез человек, уже после того, как там похозяйничали другие. Материальных следов к этому времени обычно не оставалось, но оставались другие - те, которые он искал. Ответы на вопрос 'почему?' и 'как?', а иногда и более важный - 'кто?' Нина в аткие минуты обычно молча ходила за ним по пятам, пытаясь понять, приметить, почувствовать...
Над лесопарком душным облаком висела тишина, изредка нарушаемая гулом одинокой машины на шоссе. Пахло влажной землёй и опавшими листьями. На минуту Нине показалось, что они уехали за сотню километров от города и наслаждаются прогулкой в лесу.
– Что скажешь?
– спросил Крайнов.
– Хорошее место. Красивое.
– Ага. И пустынное. Ты бы рискнула прогуляться здесь одна в четырнадцать лет?
Нина пожала плечами:
– Когда мне было четырнадцать, мы с одноклассницами ходили на пикник в лесопарк. У подростков нет рационального страха. Это сейчас я трусиха. А место здесь нормальное.
– Вот именно, что нормальное. Машины, хоть редко, но ездят. Не лучший вариант для нападения и похищения. Может быть, стандартная схема? Спросил дорогу, посадил в машину, попросил показать, куда ехать... и увёз.
Нина покачала головой.
– Рита не наивный ангелок из благополучной семьи. Она прошла огонь, воду и медные трубы. Вспомните, что говорила Габдуллаева. ОБПН, отец-уголовник, пьющая мать. Её увезли насильно, и она наверняка сопротивлялась. Такие дети не сдаются без боя. Они привыкли выживать.