Золотой Змей
Шрифт:
К этому моменту я уже развернулся, застав почти привычную картину — на влажной, чёрной земле, изрытой копытами, валялось несколько тел в чужих цветах. А люди в моих цветах весело орали и поднимали кулаки в небо. Чисто караэнский жест. Пожалуй, единственное, что смогло прижиться от культа солнца, которым пытались заменить Культ Императора. Но это те, на ком было побольше железа. Пажи и слуги спешились и споро потрошили сумки на захваченных лошадях, или срезали кожаные ремешки на доспехах трупов, чтобы запихнуть железо уже в свои мешки. Я не успел сильно оторваться от своих, поэтому моя свита врубилась во врагов почти сразу вслед за мной. Я увидел, как паж, мимо которого я проскакал, выпустил из рук копья, рассыпав их
Я искренне порадовался за пажа — на вид ему было лет пятнадцать, примерно как Волоку. Хорошо, что он остался жив.
— Столько возни, а удовольствия чуть. Прямо как любовь с благородной дамой, — пробасил рядом со мной Сперат. Да, слишком быстро все кончилось. Только после того, как я согласился, то удивленно поднял брови. Неужели Сперат стал проникаться удовольствием от благородного дела — резни?
От щедрот Кесаенцев и тех, кто оказался у нас на пути во время пути по Долине Караэна, перепало и Сперату. Часть подарков я отдал ему. Поэтому сейчас он красовался в здоровенном шлеме явно северной работы. Угловатый, грубый, зато толстый и надежный как кувалда. И щедро украшен бронзовыми накладками начищенными до золотого сияния. Сверху у шлема было крепление, которое нелепо торчало. Сперат хотел его сбить, но я не дал. Как чувствовал. В одном из городков мне подарили белый мех. Слегка полежалый и немного. Но я искренне поблагодарил, тут меха шли по весу золота. Мы привинтили мех к креплению на шлеме Сперата. Меня забавляло, что у него на голове как будто здоровенный кусок модной белой шубки, местные впечатлялись богатством одеяний моего приближенного рыцаря. Жаль, но латы мы Сперату так и не подобрали. Пока ограничились тем, что спрятали кольчугу под стеганное толстое сюрко, чтобы не привлекать лишний раз вражеских арбалетчиков легкой целью.
Сперат открыл забрало, чтобы осмотреться. Я заглянул ему в лицо. Нет, всё нормально — губы сжаты, глаза сосредоточенные, лицо нахмуренное. Страх Сперата теперь не так заметен, слишком он привык к смертельным дракам. Но удовольствия он в них не находит. Я расхохотался, буквально плавая в тёплых волнах восторга. И крикнул ему:
— Хорошая шутка!
— Подслушал у Дуката. Знал, что вам нравятся слова этого негодяя. Что дальше, Магн?
Дурацкий вопрос. Убить кого-нибудь ещё. Сейчас, только Волок снимет доспехи с сине-красного. Волок с парой конюхов уже избавил труп от латных рук, ног и шлема. Заметив, что я смотрю на него, Волок повернул труп ко мне, показывая, что остриё моего копья вышло у сине-красного из носа. Мы с Волоком синхронно хмыкнули. И в самом деле, забавно. Молодого конюха, стаскивающего с трупа сапоги, вдруг резко согнуло пополам, и он начал блевать на траву. Старший отвесил ему пинка и схватился за сапог сам. Сапоги, я уверен, пойдут не мне, а на продажу. Или слугам. Да и пусть.
— А где его лошадь, мойсень?! — натужно спросил старший конюх, тяня сапог, уперевшись одной ногой в пах трупа.
При этом он не забыл злобно глянуть на Коровиэля. У них с моим конем война. Коровиэль плясал, перебирая копытами, и вращался подо мной, в ожидании следующей атаки.
— Император его знает, — отозвался я. Как-то я это упустил. Жаль, конь хороший и явно дорогой. Почти смог вынести своего всадника. Я машинально осмотрелся вокруг.
Сквозь пелену отчаянного веселья пробился всплеск мрачного беспокойства. Как бы не получилось, что на нас уже скачут враги и сейчас поднимут на копья, как мы этих бедолаг.
Осмотрелся, подняв забрало. Ну что же, нельзя сказать, что нас не заметили. Вот только быстро превращающаяся в грязь почва потихоньку начинала пылить, наши
Какая-то часть врагов нас заметила, но основная масса прямо в этот самый момент пошла в атаку на нашу пехоту. Я оглянулся на своих. Большая часть всадников выбралась из леса. Если мы и потеряли кого-то отставшими, то не больше пары десятков. Не меньше сотни сейчас скакали ко мне, несколько десятков, видимо, ведомые Эйриком, в сторону волшебного моста. Остальные рассыпались по полю в поисках лёгкой добычи.
Рядом со мной остановился Кант, натянув поводья.
— Мой сеньор! — заорал он, забыв открыть забрало. И ткнул левой рукой, свободной от копья, в группу вражеских всадников. — Жёлтая мантикора на чёрном фоне! Это баннер Гру! Мы можем обезглавить их одним ударом!
— Сперат, труби сбор!
Пока он извлекал из украшенного серебром боевого рога длинный гудок, почти не уступающий пароходному, я помахал копьём над головой. Почуял, что оно что-то чересчур лёгкое, и увидел, что так и держу в руке обломок копья. Отбросил его в сторону. Хотел было крикнуть Волока, но умница оруженосец уже метнулся к своему коню, которого держал один из моих щитоносцев, снял с ременных петель одно из запасных копий и подал мне. Такое же полосатое, только вместо флажка у острия повязаны две длинные и широкие ленты. Одна красная, другая белая. Я привстал на стременах и взмахнул над собой копьём, а потом наклонил его, задавая направление. И мягко послал Коровиэля вперёд.
Кто бы ни был под стягом Джевала Гру, решения он принимал быстро. Поняв, что враги зашли сзади, он не попытался отойти к своим, а развернув свиту, направился к нам. Не стал тратить время на попытку развернуть остальные войска. У него были хорошие шансы застать нас врасплох, будь он поближе. Но он стоял у самого берега канала, и это дало нам лишние минуты. Их вряд ли было больше тридцати, из которых всего несколько рыцарей. И всё же, они явно шли в атаку.
Догоняющие нас всадники выстраивались слева и справа. Те, кто с длинными копьями, впереди, остальные позади. Врождённое, так сказать, умение. В такое построение аристократы могли. Я, естественным образом, оказался будто на острие клина.
— Не отрывайтесь от нас, сеньор! — крикнул мне один из моих щитовиков. Тот, кого сильно обожгло льдом во время штурма замка Мерт. Я его долго лечил да и после не забывал спрашивать про его раны. Поэтому он думал, что у нас с ним особые отношения. Меня кольнула злость, но я улыбнулся.
— Постараюсь, — его имя совершенно вылетело из головы. Но щитоносец прав — в этот раз вокруг слишком много народа. А я, как те Ревнители в битве у моста, соберу на себя большую часть магии и арбалетных болтов. Впрочем, эти мутные мысли не успели испортить мне настроение, смытые новой волной золотого восторга, как волной смывает грязь с камней. Шум от лязга доспехов, глухих ударов копыт по земле, воинственных криков и ржания лошадей наполнял меня изнутри предвкушением.
— Аж зубы чешутся, — вполголоса пробормотал я.
— Мой сеньор?! — прогудел Сперат. Услышал даже под шлемом. Иногда устаёшь от внимания. Я отвернулся от него.
Сперат, как и полагается вежливому человеку, на правах рыцаря взял копьё и пристроился слева. А справа, как я внезапно обнаружил, ехал Кант. Прямо как близкий друг. Какая самоуверенность. Я бы предпочёл кого-то из тех, кто был со мной в путешествии до Таэна и обратно. Одоспешены они сейчас не намного хуже Канта, пусть их доспешные гарнитуры и собраны с нескольких трупов. Так даже надёжней.